Рождения Князя - Сергей Владимирович Беркут

бабка указала в сторону порога дома. — И метлу сразу захвати!.. — У Хельги ещё больше округлились её и так не малые серые глазищи, в них смешивалось и отвращение, и жуткое желание посмотреть на этих странных жуков, которые были похожи на этих колдунов с чужой вселенной.

— Не как они в мире жить не хотят, не ценят его… Идти против самой жизни, это значить осквернить бога… Он дал её…, он взял…, и не как иначе… — не сводя своего взора, улавливая каждое желания Хельги, продолжила своё воспитание бабка. — Видишь этот ручей, — бабка взмахнула в его сторону, — и лесное озеро, в которое он впадает? — Хельга кивнула головой. — Так вот, это и есть всё твоё, всё родное, и ручей этот, и озеро с твоими любимыми карасями, и этот ветер, и даже рыжая белка вон на ёлке сидит, шишкой хрустит. Это и есть наш общий со всеми огромный единый дом, и его надо любить, беречь и поддерживать в нём чистоту и порядок. Поняла… — бабка нахмурилась.

— Нет!.. — внучка замотала отрицательно головой. — Вот же курица… — прошептала бабка. — А ну, какая первая заповедь первых Ассов? — Хельга спрятала свои руки за спину, которые ей всё время мешались, путаясь словно верёвки. — Жить в ладу с природой, почитать и помнить сердцем своём память и законы своих предков. — Ответила несносная девчонка, шмыгая носом.

— А теперь поняла…, дурында берёзовая? Ведь это и есть Храм Рода Небесного, потому и мы все живые находимся при Роде! И Род батюшка не обидит тебя ни здоровьем, ни красотой, ни твоими детьми. А кто пойдет против Рода… — бабка многозначительно ухмыльнулась и замолчала. — Пустые будут… — бабка подставила свой лик под Ярило солнца, дав лучам обласкать его.

— Как это? — сделала округлые и удивлённые глаза Хельга.

— А вот так…, подрастёшь — узнаешь…, свиристелка бестолковая! — дав понять своей внучке, что разговор закончен.

— Тёмные они какие-то, ба! — ответила Хельга.

— Ну да, чего с них взять-то, тёмные они и есть тёмные, — согласилась бабка и стала вставать с пенька, направляясь в сторону плетёной изгороди за своей метлой. — И вообще, иди жопу прикрой, срамоту тут развела! Ой! Глянь — ка! Лешак Град поди к нам в гости пожаловал? Мать моя женщина кто нарисовался… — и бабка помахал своей рукой в сторону дремучего леса. Хельга взвизгнула, и её как ветром сдуло, только голой жопой сверкнула, следом раздался стук скрипучей двери. Бабка Ядвига улыбнулась и направилась в дом, держа в крепких руках метлу.

— Мозгов как у той плотвицы… — бубнила себе под нос Ядвига. — Курица, она и есть курица…

Глава 5

Ближе к обеду мы вышли из топи, хотя тронулись, как только болото проснулось, и чуть забрезжил, розовый рассвет. То же вопрос к нашим учёным. Ночью гадь, была в каком-то своём не понятном для меня оцепенении, а как только время подошло к раннему утру, трясина стала оживать, шипеть и булькать своим ужасным зловонным дыханием. Видно земля-матушка тоже стала просыпаться по не многу.

Повязки свои не снимали, пока не вышли на твердыню, в редкий осиновый лес. Не знаю, насколько они спасли нас, от газа, но избавится от них, я всё же не рискнул.

Свежий порыв тёплого ветра степенно ударил в лицо.

— Земля… — прокричал я и присел возле небольшого деревца, прильнув к нему спиной, как тот адамов-змей искуситель.

Этой ночью никто из нас не сомкнул глаз, на чёртовом болоте. Лярва всё время дрыгала своими задними ластами и пугала нас в темноте до икоты. Живучая скотина оказалась, хоть и с перебитым позвонком. Да и страшный смрад демона по имени Гугуль, недалеко лежащие обезглавленное тело, тоже сильно напрягал наши с ребятами нервы. Скажу вам: было как-то не уютно. Привет от Одина… Похоже нас ждали. И обложили ведьму со всех сторон, как дичь на охоте. Вот, вот, собачки гончие должны нарисоваться…

Даже арийка и та припала к земле, не в состоянии занимается своим марафетом, сил не было вовсе. Все сильно устали. Почитай сутки в болоте и три дня под проливным дождём, который сменялся сильным буреломом и крупными кусками льда. Видно ребята попали под тропический циклон.

Воды для нас было за эти дни ну очень много, просто до жути, но снаружи, а вот для употребления вовнутрь она закончилась.

Немного передохнув, я заметил, что жаркое летнее солнце, стало припекать, и поджаривать мои штаны, своими ультралучами, которые стали превращается понемногу в деревянные, от мути болотной. Да и зараза, какая-та, меня всё время грызла между лопаток, и не только… Нежно так сказать, покусывала сволочь такая. Так что нам всем был нужен хороший привал и полноценный отдых. Но нужно было с начало найти драгоценную влагу. За прошедшую ночь, нами были выпиты все её запасы. Видно из выходящих в атмосферу болотных испарений, всех мучал сушняк, а сушняк дело страшное и первоочередное, знаю не понаслышке. Можно сказать — эксперт в этом деле…

Я приподнял голову и осмотрелся. Небольшой подлесок заканчивался рывком, за которым была видна пожелтевшая полоса бескрайних степей, которая была похожа на волнующие и перекатывающие живое покрывало, матушки-природы.

У меня сразу же засосало под ложечкой, напоминая мою родину. Цветущие степи, не имевшие конца и края, были похожи на отчий дом. Мне кажется и Ставрополье назвали краям, из-за того что, где-то начиная с самого великого Дона, они уходили своими перекатами к подножию терпкого и грозного Кавказа. Чем вам не край земли? А!.. Нас же дальше нет… Вот и выходит, край Великой Руси.

У многих с непривычки от этих простор, глаза разбегались. Где чувствуешь себя чуть-чуть вольным человеком: вот где казачья вольница ковалась. Мда… Там минимум ощущается замкнутость густых лесов центральной полосы России, или того же Урала. Каждая лягушка своё болото хвалит, скажу вам, так и я, чувствую себя грязной жабой, которой нужна срочно чистая и глубокая лужа. Ой! О жабах молчок… Хватит на сегодня бестий рогатых…

— Вода! — порыв ветра донёс до меня звонкий девичий голос Фриды. — Мальчики, вода…

Вот же неугомонная и когда только успела. Я приподнялся на локти и посмотрел в сторону нашего проводника. Фрида стояла метрах в ста от нас, и размахивала нам своими руками. С трудом перевалив себя на четвереньки, я пополз в её сторону.

— Вода… — радостно шептал я, облизывая пересохшие губы.

Вода, это было сильно сказано, мы с Горыней переглянулись. Перед нами в небольшой впадине, с трудом прорываясь сквозь глинистый грунт, ели заметно глазу,