Забытые пеплом - Денис Тодореси

большого мужчину. Который в начале отказался на план. Руслан нервно ему повторял «Ты будешь жить!», стараясь его успокоить, хотя его боль и крик, в ближайшие несколько часов ничего не успокоит.

Взяв рацию, он начал кричать:

– Господи, крышевики и охрана, вы что там нахрен делаете? Все раненые, что на улице то?

– Командир, всех убили, проход чист, спускаемся!

Бежать было сложно. Особенно по трупам и кровоточащей ногой. Ботинок быстро залился ею, и теперь, нога еще неприятно хлюпала теплой кровью. Шок прошел, и он чувствовал эту боль по всей ноге, хотя странно, пуля попала в палец.

Они еле как спустились на шестой этаж, пока один из семерок не упал, отчего пришлось брать еще второго.

Весь этот момент казался нереальным. Казалось, что он в каком нибудь боевике Сталлоне или Шварценеггера, и то что он обязательно выживет, только, надо выбраться.

Надежда о спасении иссякало, когда остальные начинали останавливаться и тяжело дышать. Приказы не помогали.

Руслан вскрикнув матом, всем голосом которым он мог выдавить приказал идти, и это сработало.

Они оказались на крыльце. Небо перестало сверкать от выстрелов, наступила полная тишина. Тишину прекратила рация:

– Руслан. Сука. Я на шестом этаже, здание горит, спаси меня!

Руслан отпустив солдат на землю, приказал отстреливаться если начнется атака. К этому времени прибежали крышевики и охрана.

Забежав в пылающее здание, он начал на последних силах подниматься на шестой этаж.

Поднявшись, он поднял того бородатого, который нервно стонал от боли, стараясь скрыть свою боль. Лицо у него покраснело, и по его щекам шли слезы боли.

Взяв его рюкзачком, он начал спускаться. Было чувство, что походу они останутся здесь навсегда.

Назло, на третьем этаже его встретил Рельзовец. Он направив автомат на Руслана, нервно прохрипел:

– Нет, ты останешься тут со мной!

Послышались хлопки. Руслан закрыл глаза.

Неужели все? Неужели, вот такая на самом деле смерть? Почему он не чувствует боли, вдруг, смерть идет без агонии, а люди, кричат из-за того, что их тела в последнем дыхании пытаются вдохнуть воздуха?

Открыв глаза, Рельзовец лежал на полу.

– Беги, я тебя оберегу. – прохрипел бородатый скрипя автоматом.

Они спустились.

Моментально, когда они отошли на двадцать метров к остальным, здание качнувшись, упало на вторую половину, повалив часть левой половины. Битва выиграна.

– Твоя тактика, Руслан, – начал один из семерок. – Ужасная. Но, оборону выдержали, и вроде все живы. Все кто не сильно ранены, берите Руслана, Никитича, Малевского и Потапова.

Руслана взяли на спину, и повели куда-то. Он устал. Глаза как-то незаметно закрылись, и он уже был в собственном мире.

Он проснулся на знакомой койке в лазарете. На этот раз его никто не будил. Смотря в до блеска чистый белый потолок, он выдыхался.

Получилось, они удержали оборону больницы. Больница под их контролем. Интересно, а ему дадут медаль или орден, за то, что он сделал хорошую тактику? Навряд ли.

Он приподнялся, и осмотрел лазарет. Там были все ребята, которые приняли участие. Все двадцать семь человек живы. К нему подошел врач.

– Доброе утро, Руслан. Есть жалобы? – спросил врач в военной форме.

– Нет. Позовите Минского, пожалуйста.

– Хорошо, минутку.

Солдаты, услышав голос Руслана так же встали, и начали благодарить. На душе стало немного приятно, и вроде бы, он отомстил, но ему хотелось чего-то большего, чтобы уничтожить всех Рельзовцев.

В лазарет зашел Минский, и отдав честь, присел на край койки.

– Ну что, получилось? – спросил тот.

– Да. Часть в страхе убежала, остальных убили. Правая половинка разрушилась и упала, навряд ли прибегут обратно.

– Герой-герой, – пошутил тот. – Как ты их назвал? Крышевики? Они рассказали, что оставшаяся часть убежала к аэропорту. Видимо, у них там база. Будешь брать командование?

Солдаты, услышав предложение, сказали, что они как вылечатся, мигом побегут за Русланом, и в душе оказалось что-то теплое, то, что он не чувствовал давно.

– Я бы с радостью. Только… – начались недовольные провозгласи. – Ладно.

– Отлично. Наши разведчики рассказали, что под аэропортом есть туннель, который идет примерно до завода, до лаборатории. Говорят, там сам Нестеров сидит. Слышал, что ты хочешь его прикончить. Я пойду с вами, собирать буду полный отряд. Ты у нас показал себя настолько хорошо, что я лично о тебе доложу президенту, для вручения ордена. – прошутился тот. – А если честно, когда на большую землю выйдешь?

– Не знаю. Как только, так сразу. Я бы не отказался и сейчас уйти отсюда прочь.

– Руслан, я тебе доверяю. Может это большая ошибка, ведь знаю тебя совсем мало, но ты уже сделал столько, чего мы не могли больше года.

– Спасибо.

– Завтра выдвигаемся. Все кто живы остались, кроме инвалидов, идут на продвижение. Убьем Нестерова – убьем Рельз.

Минский встал, и ушел с лазарета.

Солдаты и ратники, которые были в обороне, встали и начали подходить к нему, и расспрашивая о его таком великом поступке, сэади руки, и давали свои драгоценности. Теперь, на его тумбе несколько блоков сигарет, одна пара часов, пригоршня патронов и амулет в виде Инь-Ян.

Руслан поблагодарив, уселся на край койки. Взявшись за свой лоб, он почувствовал что он горячий. Хотя, он этому был не удивлен.

Солдаты начали расходится, и осталась… Девушка? Откуда она здесь? Да и он, не помнил что в отряде была девушка, хотя, под масками, балаклавами, противогазами и респираторами могут быть все. Он не удивился бы, если в отряде были бы и дети.

– Ты тот самый Руслан, о котором говорят?

– Смотря что такое. – одевая часы и амулет, ответил он.

– Сочувствую твоей потере.

Слова были остры как бритва. Он только позабыл ее. Ее мягкий голосок, прекрасное лицо и нежные касания.

– Гм, – принял он сочувствие.

Руки девушки, быстро обтянули его тело, и прижали к себе. Этой близости он никак не ожидал, но принял ее с гордостью, не став отталкивать или протестовать.

Она прижала его сильнее, а также положила свою голову ему на плечо. Ему было приятно. Мягкие и тоненькие ручонки одетые в военный зеленый свитер, мягко легли на его небольшого размера руки, и подтянули к себе.

С детства, он любил ласку исходящую от кого-то. Ему не нравилась ласка от парней, но от девушек он с удовольствием принимал. Ему с детства было всегда мало уделено чувств, и он пытался их заменить чужими.

Его правая рука легла ей на талию. Ратники и солдаты радостно загудели, и начали ему хлопать. Ему было приятно в данной компании. Он был словно под эгидой всех Леских, которые окружали в данный