Джо – 2 - Харитон Байконурович Мамбурин

class="p1">— Меня послал Джо, — мерным механическим тоном заявил я, продолжая свои злонамеренные действия руками, — Сказал сделать, что придется, но узнать у тебя, почему ты его преследуешь. Я делаю. Тебе нравится. Говори ответ на этот вопрос или я прекращу делать!

Блондинкой Саломея оказалось умеренной, то есть информацию восприняла слёту, тут же засверкав глазками. У неё, судя по всему, с души целый Байконур свалился, когда она поняла, что лапы ей мял человекообразный магический робот, а не подлый хитрый негодяй. Тем не менее, отняв ноги почти со свистом, она тут же потребовала, чтобы я шёл в лес и там повесился, а того Джо она сама найдет, и всё ему сама объяснит. Вешаться я отказался, поэтому был озадачен приказом немедленно забыть всё, что здесь между нами происходило, и никогда в жизни никому не упоминать! На это я «согласился», тут же удалившись, пока девушке не пришло на ум померить свои очки.

А то мало ли, ей определенно было недостаточно того, что я в сюртуке и брюках, а не робе, как все мои копии. Ладно, как минимум мы узнали, что она договороспособна. Следующей зашлю к ней Аранью.

Кстати, пора узнать, как у них дела. Набросив на себя иллюзию младшего из собственных доппельгангеров, я пошёл в народ как какой-нибудь халиф, дабы вызнать, кто и чем живет в эти непростые времена.

В башне Боевых магов была ударная пьянка, но не сказать, чтобы очень радостная — декану Краммеру рассказывали о тех, кто не успел врезать своим фаерболом и оказался врезатым сам. В смысле совсем. Каждое имя запивалось полным фужером, Артуриус сидел мрачный и задумчивый, а его бывшие студенты, выглядевшие взрослее остальных, угрюмыми и ностальгирующими. Но, по крайней мере, эти ребята были одеты хорошо, с иголочки.

В башне Исследователей творились дичь и мрак, несмотря на то что здесь было всего четыре человека и один эльф. Эльдарин Син Сауреаль изволил драть своих бывших учеников, выбивая из них результаты и успехи. Три парня и одна девушка, бледные и замученные жизнью, вяло пищали на агрессию эльфа, но телились. Опасаясь чересчур острого зрения перворожденного, я аккуратно смылся, дав себе труд запомнить людей, которым явно понадобится алкоголь.

В башне Мастеров, безо всякого присутствия Саммерс, творился бизнес и мутились бабки. Молодые трудоголики чесали языками, нарушая контракты и договоренности (не скрепленные магически), обменивались рецептами и хитростями. Кажется, понимаю, почему тут нет декана, зато уже есть один из моих доппелей, внимательно вслушивающийся во все подряд. Ах деканы, ах шкодники! Значит, только для того, чтобы подавать пример ученикам, да?

Здесь же был мной обнаружен Санс, деловито принимающий от одного из наиболее прилично выглядящих Мастеров заказ на неприличное количество бухла. Не только его, закуси тоже предполагалось, и вот с ней были определенные неурядицы, ибо Школа никогда не была рестораном. Мой гоблин, учитывая это, намеревался впарить некислую часть продуктов из подвала моей собственной башни, и я его никак не мог в этом винить. Дают — бери, бьют — говори всем, что бьют не того.

К своей родной башне Башен я подходил безо всякого желания, подозревая, что увижу внутри очень грустную картину, но увидел менее грустную, зато куда более привычную. На первом этаже, за столом, на котором мы, студенты, составляли в свое время свои великие планы, сидел одинокий Дино Крэйвен и пил алкоголь. Худой, сгорбленный, с желчным лицом, вислым своим носярой. Совсем не похожий на того, кто должен быть деканом. Да он им и не был. Он всегда был смотрителем этой башни, сторожем её ленивых и нерадивых отпрысков, обреченных стать заложниками своих ошибок молодости. Сапожник без сапог, декан без студентов… хотя…

Один студент у него всё-таки был. И он его дождался.

— Что? — сотворил Дино кислую рожу при виде меня, — Не ожидал? Ну, они этого места как огня боятся…

— Это и ежу понятно… — проворчал я, снимая иллюзию и вваливаясь в свой старый дом целиком, — Зато я пришёл. Наливай.

— Да ты как чума! — фыркнул старик, доставая посуду, — Зови, не зови, всё равно придёшь и всё испоганишь. И оставишь после себя разорение.

— Ага, вот то-то ты теперь бедолага. Закупаешь пиво подводами и рассылаешь его бочками, — припомнил я недавний финт ушами Крэйвена, — Измученный и обедневший. Всё Джо виноват.

— Зато нервы ни к черту, — подумав, оседлал кривую козу Крэйвен, — Как подумаю о том, что ты тут устроишь…

— Я сейчас расплачусь от жалости. Старик, заканчивай играть эту комедию. Признай, тебе просто погано. Причем, не по моей вине.

— Теперь по твоей, говнюк. Ты представляешь, как тяжело слышать правильные слова, которые выдает тебе юная морда неоперившегося щегла, а?

— О, тогда готовься, сейчас у тебя хрустнет хребтина…

Через пятнадцать минут Дино вылетел из башни как молодой, подгоняемый своей проклятой Причудой, а я, потерев руки как заправская муха, забрал то пойло, что он приготовил себе и тем несчастным ублюдкам, которым бы хватило яиц явиться в свое бывшее обиталище. Бухло мне сегодня еще пригодится, а вот Крэйвену — нет. Ему сейчас предстоит много скакать телепортами по своим бывшим подопечным, выясняя, совсем ли они протухли или еще нет.

Всё-таки, сорок лет для волшебника — это еще юность. Помнится, некий весьма достойный дон по имени Эквильбот Хесс, изобретатель манадримов, до двухста пятидесяти лет был Боевым магом с не самой легкой судьбой, а потом решил перепрофилироваться… и у него все вышло!

Домой я явился в силах тяжких, то есть с Освальдом, покачивающимся от количества навьюченных на него бутылок с алкашкой. Озз чувствовал себя неуверенно, видать, мало бывал в гостях, поэтому попытался накидаться по дороге (то есть за те пятьдесят метров, что мы шли до портала), но у него ничего не получилось. Отняв у пьянчуги фляжку, я потащил его в деревню, где сдал с рук на руки Знайде с наказом помыть в бане и вернуть. Девушка, до которой собственный муж как-то уже донес мысль о том, что всё их хозяйство (дом, скот, да и, собственно, муж) проспонсировано неким волшебником, просьбу выполнила даже излишне старательно, выдав мне через пару часов до скрипа отмытого Освальда Озза и его постиранную робу отдельно. Я тут же вручил волшебнику его заново наполненную флягу, а затем потащил в башню.

Разговаривать.

— Прежде чем мы начнем, давай определимся, — предложил я, — уже понятно,