Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

Четыре пары голодных глаз следили за этим боем, но они сразу уплыли куда-то на задний план. Строки, которые мозг вычеркивает, чтобы проще было запомнить место, время или мысль. Гидеон в первое же мгновение поняла, что Магнус проиграет. После этого она перестала думать мозгом и начала думать руками. Самой, честно говоря, разумной частью своего тела.

Дальше она как будто закрыла глаза и оказалась в теплом душном пространстве. Первый финт Пятого дома тяжелой дремотой лег на затылок, сполз ниже, до самой земли, второй невесомой волной плеснул в черепе. Гидеон завела левую руку за спину, велела себе не блокировать каждый удар и даже не стала парировать. Она уворачивалась от всех ударов, будто плывущих в густом сиропе, уклонилась от добивающего удара кинжалом, как будто они заранее условились, куда он будет направлен. Он сильнее ударил в кварте, пытаясь заставить ее отступить, и она осторожно отвела его клинок в сторону. Кончик ее черной рапиры вспыхнул, как бумага, охваченная огнем, и замер в четверти дюйма от его сердца, вынудив его замереть. Она легко вдавила клинок ему в грудь. Все было кончено в три движения. Сенсорная встряска как будто разбудила Гидеон. Оказалось, что ее рапира прижата к груди Магнуса, Магнус улыбается добродушно, но с трудом, как будто с ним сыграли злую шутку, что четыре пары глаз смотрят на нее равнодушно. Ротик их очаровательной судьи немного приоткрылся, обнажая белые зубы. Она глупо хватала ртом воздух, пока не спохватилась.

– Поединок за Девятой!

– Ничего себе, – сказал Магнус.

Комната выдохнула разом.

– О боже мой, – сказала Жанмари, а рыцарь Второго дома выпрямилась на пару дюймов и задумчиво подперла подбородок рукой. Гидеон постаралась вернуть клинок в ножны через мгновение после Магнуса, резко кивнула почти одновременно с его поклоном и отвернулась. Усилие боя наполнило ее адреналином, адреналин бежал по венам, как хорошее чистое топливо, но на мозг и сердце не действовал. Единственная эмоция, которую она испытывала, – постепенное облегчение. Она победила. Она победила, хотя драться в рясе и темных очках было глупо. Честь Агламены проживет еще один день, а моральная задница Гидеон останется не надранной.

Вокруг говорили. Опять не с ней.

Немного печально:

– Я же не настолько не в форме?

(Маагнус. Маааагнус! Три движения, Магнус!)

– Я старею? Нам с Абигейл пора развестись?

– Я даже не заметила ее движения. – Корона тяжело дышала. – Боже, а она хороша.

Все сидели очень близко, поэтому ее первый взгляд после боя упал на лощеного рыцаря Третьего дома. Набериуса: на его напряженное лицо и нервную улыбку. Глаза у него были синие, но вблизи она заметила в них коричневатые мутные пятна и подумала про разлитую по воде нефть.

– Следующий бой со мной, – сказал Набериус.

– Не жадничай, – велела его принцесса добродушно и немного отстраненно. – Девятая только что сражалась. Почему бы тебе не выйти против Жанмари?

Но было очевидно, что он вовсе не хочет выходить против Жанмари. Судя по ее выражению лица, ее эта идея тоже не возбуждала. Набериус повел плечами, закатал рукава рубашки из тонкого хлопка до локтей. Он не отрывал глаз от Гидеон.

– Ты ведь даже не вспотела. Ты вполне можешь драться опять. Давай посмотрим, что у тебя со мной получится.

– Ох, Бабс.

– Да ладно. – Когда он обращался к Короне, голос у него становился гораздо мягче, нежнее и внимательнее. – Позвольте Третьему дому показать себя, госпожа. Я знаю, что вы хотите это увидеть. – Он говорил чуть в нос и странно растягивал гласные. – Позвольте. Диас сможет еще раз на меня посмотреть.

(Рыцарь из Когорты, которую явно звали Диас, подняла брови точно на одну восьмую дюйма, показывая, как ей хочется еще раз на него смотреть.)

– Девятая?

Сердце Гидеон гулко билось. Она расправила плечи – жест, по которому насельники Запертой гробницы сразу поняли бы, что Гидеон собирается сделать что-то особенно дурное. Но Корона приняла его за согласие и сказала с насмешливой снисходительностью:

– Ну тогда иди развлекаться, мой дорогой.

Он просиял, как будто только что купил новую пару сапог. «Фак», – подумала Гидеон.

Вмешалась Диас, рыцарь из Когорты:

– Ваше высочество, адепт не может судить своего рыцаря.

– Пф! Какой от этого вред, лейтенант?

– Вас нельзя назвать незаинтересованным арбитром, принцесса, – пояснил Магнус.

– Ерунда. Я отношусь к нему строже, чем ко всем остальным. До касания. К бою!

Прошло совсем немного времени, а она уже стояла против другого рыцаря. В ушах у нее зашумело, и она сразу узнала этот шум. Стекло кастета, черное и гладкое, холодило сквозь рясу и рубашку, а во рту вдруг пересохло. Она так не перевозбуждалась с тех пор, как тренировалась с Круксом, перезаряжаемым арбалетом и двумя скелетами с мачете. Кинжал рыцаря из Третьего дома был затейливее даже его прически. Чеканное серебро, императорский пурпур, загибающаяся внутрь гарда, которая что-то напомнила Гидеон, но никак не могла нащупать нужный файл в мозгу. Узкий яркий клинок чуть расширялся к концу. Она так увлеклась кинжалом, что чуть не пропустила слова Набериуса:

– Набериус из Третьего дома.

А потом он добавил очень тихо, так, что слышала только она:

– Рыцари Девятого дома – подстилки некромантов. А ты кто?

Хорошо, что она уже научилась тихо себя вести, потому что обычный ответ Нав включал в себя очень много очень плохих слов. Ее бесило презрение, с которым он произнес слово «Девятый», бесили «подстилки», бесили его волосы. Но Коронабет уже пропела:

– Вызываю Гидеон из Девятого дома.

Они разошлись на пять шагов… шесть… семь.

У нее было всего мгновение, чтобы оценить Набериуса. Он оказался примерно на дюйм ниже ее самой, с почти – почти идеально прорисованными мышцами. Плечи у него были узкие, а руки очень длинные, и она даже подумала, что он не просто урод, который пользуется бальзамом для губ, а урод, который пользуется бальзамом для губ и при этом способен довольно далеко дотянуться. Стойку он принял идеальную, лучше, чем ее наставница с ее частично расплавленным позвоночником. Рапира, богато украшенная серебряной филигранью и еще какими-то узорами, сияла безупречным блеском. Линия от плеча до кончика клинка была совершенно ровной. Собственная стойка сразу показалась Гидеон неуклюжей и дурацкой, а черный кастет – грубым и никчемным. По тому, как скривились его губы, она поняла, что он привык вызывать у людей такое ощущение. А еще поняла, что он действительно пользуется бальзамом для губ. Сердце заколотилось еще быстрее и беспокойнее. Она предвкушала бой.

– Начали! – крикнула Корона.

За первые десять секунд Гидеон поняла, что битву с Пятым