На золотом крыльце – 3 - Евгений Адгурович Капба

Ничего не напоминало здесь о недавнем инциденте — сервитут зализал раны, что-то закрасив и заштукатурив, а что-то завесив баннерами. Снова открылись пекарни, бары и книжные магазинчики, перемещались по улицам самые культурные во всей России фрики, дауншифтеры и вольные художники всех рас и мастей, снова никто не замечал, что после дождя выросли новые статуи.

А я — замечал. Наверное, сказывались менталистские способности: горгулий на фасадах зданий очевидно прибавилось! Я это видел, проезжая по улицам на байке: чертовски страшные рожи пялились каменными зенками с парапетов, углов, ливневок, карнизов. Эх, жахнет снова, и притом — крепко… И почему никто не видит? Сказать, что ли? А кому?

Доехав по набережной до перекрестка с Большой Мастерской улицей, я сначала сбросил скорость, а потом и вовсе остановил байк — напротив бывшего доходного дома Батуева, а ныне — натурального притона. Здесь располагалась штаб-квартира местного гоблинского начальства, а как же иначе? Единственное семиэтажное здание на квартал!

Из арки, которая вела во внутренний дворик, откровенно воняло. Из окон неслась какая-то скотская музыка, ушастый тип высунулся из форточки и щедрой рукой высыпал на тротуар содержимое пепельницы. Желтые стены домов гетто были исписаны матерными словами и изрисованы изображениями гениталий. Вот она — матерая дичь, как есть!

Идти в Грибанал не хотелось, но было нужно. Такая работа! Потому я спешился, снял рюкзак, достал из него не слишком большую, отливающую металлическим блеском коробку, качнулся с пятки на носок в нерешительности и двинул к арке, которая была перекрыта литой чугунной решеткой.

— Доставка из Пеллы! — громко сказал я, чтобы из-под шлема было слышно. — К старосте вашему!

— Ща все будет! — откликнулся кто-то, и решетки залязгали. — Ты, что ли — курьер из Пеллы?

— Ну, я.

— Скажи кодовные словья! — потребовал вышедший на свет Божий гоблин в гавайской рубашке.

— Пролапс митрального клапана! — произнес я. — Отзыв?

— Гастродуоденоспокойствие! — выдал он.

И с надеждой посмотрел на меня.

— Не-а, — пожал плечами я и спрятал коробку обратно в рюкзак.

— Гадскоистерит? — предположил гоблин и шмыгнул носом.

— Мимо. Третья попытка — и я еду обратно.

— Ну че ты как скотина? — спросил гоблин. — Ну кто ваще такие слова выдумывает?

— Клиент, — скорчил рожу я, хоть под шлемом он этого и не увидел. — Думаешь, мне эта фигня нравится? Всякую, блин, муть насочиняют — а мне запоминай!

— Ну, да-а-а… Проплакс мирского плакала не всякий скажет… — сочувственно пошевелил ушами гоблин. — Но делать-то че? Я ж не могу вот так тебя отпустить? Кстати! Меня ваще-то Федот зовут. Федот Наяков! А тебя?

— Федот Наяков? — почему-то это было смешно, но я еще до конца не понял, почему. — А меня — Миха. Иди-ка ты, Федот Наяков, к вашему старосте и позови его сюда. Иначе мы каши с тобой не сварим.

— Фу, — сказал Федот. — Каша! От каши — икота!

И скрылся где-то в глубинах Грибанала, сверкая голым задом. Кроме гавайской рубашки, на нем ничего из одежды не было. Эксгибицонист, однако!

Я отошел к байку и уселся в седло — мало ли! Нужно иметь возможность свалить за секунду. Райончик тут был скверный: на углу уже кучковались снага в спортивных костюмах, мимо проехал кабриолет с лысыми татуированными молодчиками из людей, которые синхронно плюнули в сторону гоблинского гетто. Нехорошо у них тут!

— Эй, курьер! — закричали из арки. — Подь сюды!

Я подкатился по тротуару прямо на «Козодое» и уставился на второго гоблина: на нем из одежды имелись только резиновые сланцы и гавайские шорты — с пальмами! Они что, братья, эти двое? Не по погоде наряды, однозначно. Рубашка, шорты… Это в Ингрии, осенью! Зато у нового персонажа на шее болталась золотая цепь, добавляя его тщедушной фигуре солидности. Наверное — староста!

— С кем имею честь? — поинтересовался я.

— Яков Навсяков, староста Грибанала ваще-то. Посылку давай! — он протянул руку и пощелкал пальцами. — Нам без этой краски никак нельзя, японцы ваще как бесят.

Какая краска? Какие японцы? Что за бред он несет? Но вслух я такое произносить, конечно, не стал.

— Кодовое слово, — невозмутимо потребовал я.

— Гастроэзофагеальный рефлюкс! — без запинки проговорил Яков, а потом икнул: — ЫК! Давай сюда скорей! Японцы близко!

Я протянул коробку и не смог сдержать любопытство:

— Господа, а причем тут японцы? Мы ведь вроде на территории Государства Российского, а японцы — на другом краю света.

— А-а-а-а! Японцы? Ненавижу, ять, японцев! — почесал голое пузо местный главный гоблин. — Вот красочку ты привез — она яркая-яркая, днем и ночью будет гореть, до рези в глазах, кто посмотрит — того аж трясёт! А мы нарисовывать четверки везде будем, на каждом доме! У нас будет новый адрес — Грибанал-4, у всех домов! Зеленым цветом!

— Поня-а-а-атно… — протянул я. — Но…

— Знаешь, — староста Яков аж подпрыгнул. — Я тебе умную аналитику скажу. Ваще умную! Вот японцы — они суки! И на всю голову отмороженные. У них нет зеленого цвета! Понимаешь?

— Как нет? — удивился я.

— У них светофор — синий! И все зеленое — оно синее! — продолжал втирать он. — Ты в книжке почитай или в сети, если не веришь. А еще — они четверку боятся. У них четвертого этажа нет, сразу пятый!

— Это еще почему? — удивился я.

О таком в книжках я не читал. По крайней мере — в тех, что мне попадались.

— Да х-х-х-х-у… Не знаю я! Но это работает! А мне тут японцы не нужны! — замахал руками он. — Я тебе говорю очень умную аналитику — а ты хочешь верь, хочешь не верь: их тут много, понаехала ваще целая куча! И это приведет нас прямо в жопу! Давай краску и вали отсюда, а то вон, уже подбираются сзади…

— Японцы? — я даже слегка перепугался и обернулся, но японцев там не было,только давешние снага в спортивках.

— Какие японцы, дурак, что ли? — уставились на меня оба гоблина. — Пацаны Бальзама!

Я запустил двигатель и протянул им бланк о доставке:

— Господин Наяков, господин Навсяков… Распишитесь о получении. Счастливо оставаться.

— Берегись японцев! — сказал Яков. И икнул. — Ик!

Я ехал