Игра тени и света - Валерия Яблонцева

«Любой, но не вы».

Тишина повисла в воздухе. Организатор шоу молчал, не сводя с меня тяжелого, немигающего взгляда, и только сейчас я поняла, что все это время в его глазах было не осуждение, а сожаление и печаль. Ему было больно – действительно больно оттого, что работа с Фей Фицджеральд обрекла Эсси на страдания. Возможно, он не замечал этого раньше, но сейчас закрывать глаза стало уже невозможно.

Я почувствовала себя так, словно перегнула палку.

– Извините. – Почти бессознательно я потянулась к его руке. – Мистер Рафферти, вы…

Он отстранился. Оправдания и объяснения застыли на языке.

– Не нужно. Что бы ты ни сделала, похоже, тебе удалось повлиять на разум Эсси. Полагаешь, теперь она перестала бояться Фей?

– Не знаю, – ответила честно. – Но, по крайней мере, иглы больше не вызывают у нее страх и ступор.

Мистер Рафферти кивнул.

– Хорошо. Больше так не делай – по крайней мере, пока мы не разберемся, как именно работают способности духовидицы. Разум человека – слишком хрупкая вещь, чтобы бездумно вторгаться в него без веской необходимости.

Спорить не было ни малейшего желания.

* * *

Разбираться начали следующим же вечером. Мистер Рафферти, собранный и сосредоточенный, вытащил из шкафа стопку книг. Освободившееся место на полке тут же занял Ши, чтобы с высоты обозревать суету в гостиной, всем видом давая понять, что в комнате он единственное и самое главное наше наглядное магическое пособие.

Но изучать, к разочарованию кота, мы собирались не его.

«Теория магнетизма». «Клуб призраков». «Оккультные трактаты». «Жизнь и быт народов Манчи под редакцией профессора У Бертрама».

– Вот. – Мистер Рафферти подтолкнул ко мне потрепанную пухлую книжицу, раскрытую на нужной странице. – Похоже на то, о чем ты говорила?

Я наморщила лоб, вглядываясь в плохо пропечатанные строки. Неведомый мистер У Бертрам – по всей видимости путешественник, изучавший болота Манчи, – описывал мистический ритуал, который показала ему местная шаманка. Детали звучали знакомо – книга явно послужила одним из источников вдохновения мистера Рафферти. Однако, поскольку сам автор выступал лишь в роли наблюдателя, для меня в его описании было мало толку.

Тем не менее я добросовестно продралась сквозь витиевато написанный текст, прежде чем вернуть книгу владельцу.

– В общих чертах все верно, да. Но, если честно, то, что здесь описано, больше полезно для вас, чем для меня.

Мистер Рафферти хмыкнул.

– Допустим. – Место дорожных заметок заняла новая книга. – А что тогда думаешь об этом?

– «Золотой песок воспоминаний», – прочитала я название на обложке.

Звучало… многообещающе.

– Посмотри главы со второй по пятую, а потом пробегись по двенадцатой. Остальное можешь пропустить.

– Хорошо.

Увы, ни эта книга, ни две следующих не содержали ничего путного. Все, что могли описать практикующие мистики и исследователи культуры южных племен, сводилось лишь к опосредованному опыту и записям с чужих слов. А это я выяснила и без них.

Проводники, какую бы форму они ни принимали – кота, змеи или крокодила, – могли собирать воспоминания через мир изнанки и делиться ими с духовидицей. Прикосновение же позволяло погрузиться в чужой разум и проводить любые манипуляции до тех пор, пока сохранялся контакт. О том, что делать, если кот не слушался или отправлял меня на изнанку по собственной прихоти, а не по моему желанию, в книгах мистера Рафферти, конечно же, ничего не было. То ли такие случаи были редки, то ли шаманки не спешили делиться с чужаками историями своих неудач.

Одним словом, ничего полезного.

От количества тайн и загадок разболелась голова. В неровном свете керосиновых ламп, принесенных заботливой Эсси, буквы двоились и перепрыгивали со строки на строку, превращая текст в полную тарабарщину. Мне давно не приходилось читать столько, сколько сегодня за один только вечер. Книги, как неприятная повинность, были забыты и заброшены в тот же день, как я получила аттестат приютской школы. И кто бы мог подумать, что однажды мне придется пожалеть об отсутствии полезной привычки.

– Мр-ряу, – словно в насмешку зевнул Ши, растянувшийся на опустевшей книжной полке и подергивавший хвостом.

На другом конце стола мистер Рафферти захлопнул очередную книгу.

– Осталась еще пара дневников, которые стоило бы изучить. Тейли?

– Давайте, – устало махнула рукой.

Хуже моей голове точно не будет – куда уж!

Но на рукописной тетрадке в кожаном переплете, автор которой писал так, будто держал перо зубами, одной рукой прокладывая себе путь сквозь джунгли, а второй отбиваясь от крокодилов, я сдалась. Буквы слились в один вязкий поток, веки отяжелели. Бросив короткий взгляд на мистера Рафферти, склонившегося над второй рукописью, я уткнулась лбом в сложенные руки, пообещав себе, что вздремну совсем немного. Пару минут, только чтобы отдохнули глаза, а потом можно будет снова вернуться к этим героическим каракулям. Совсем немного…

Пришла в себя резко, рывком, почувствовав, как что-то крепкое, точно лианы Манчи, обхватило плечи. Я неловко дернулась, распахивая глаза, и увидела – совсем близко – лицо мистера Рафферти. То, что я в полусне приняла за лианы, оказалось руками. Организатор шоу поднял меня и, похоже, был уже на полпути в спальню, когда я очнулась.

– Решил отнести тебя в постель, – негромко проговорил он в ответ на незаданный вопрос. – В таком состоянии от тебя все равно никакого толку. А ты… – обернулся он, бросив грозный взгляд в полутьму гостиной, – сиди там. И не вздумай двигаться.

– Мя-яу, – ехидно протянула тьма.

Я фыркнула.

– Так он вас и послушался. Этот кот себе на уме.

– Если его, конечно, можно считать настоящим котом, – ровно откликнулся мистер Рафферти.

– Ну, не крокодил же наш Ши, в конце концов.

Я почувствовала, как организатор шоу пожал плечами, прежде чем опустить меня на кровать, никак не возразив на случайно вырвавшееся слово «наш».

«Какая галантность, – подумала с усмешкой. – И до спальни донес, и уложил. И о возможном соседстве теперь можно не беспокоиться: кто же будет рисковать разумом, ложась рядом с духовидицей, когда в постель может забраться всепроникающий кот. Удобно!»

– Спасибо, – пробормотала я сонно и закрыла глаза.

Ответа не услышала.

Глава 9

Жар ворвался в мой сон, окутав липкой духотой, словно плотным одеялом. Глаза слепило яркое полуденное солнце, отражавшееся от металлических скоб и устремленной вверх пароходной трубы, обшитой железом. Светлые пятна – люди в белых одеждах – сновали туда-сюда по открытой палубе. Неразборчиво гудели голоса, плескалась вода, пол под ногами чуть вибрировал от работающего мотора. В