Псих Книга 7 - Олег Ефремов

Я ещё долго крутил в голове разные возможности, когда и как смог бы напасть на архимага, но сам же отметал все варианты из-за их несостоятельности. «Меня из этой камеры не выпустят. Да и ко мне не войдут до тех пор, пока не окажусь без сознания», — пришёл я к неутешительному выводу.

Оставалось лишь одно, сделать так, чтобы моё тело оказалось бесполезным для архимага. Для этого необходимо заблокировать все важные узлы и меридианы, разрушив в себе магические способности. Я должен превратиться в обычного человека, в теле которого Оркус будет весьма уязвим, и его будет легко поймать и прикончить. Очень не хотелось делать из себя магического инвалида, но другого способа я не видел. Достав из кольца, подаренного Бель, акупунктурные иглы, коими я открывал свои новые способности, решил ими же их и закрыть. Окунув иглы в соляную кислоту, что должна разъесть созданные узлы, приступил к очень болезненной процедуре. Начал я с узла регенерации, чтобы тело не успевало восстанавливать повреждения, что собирался и дальше ему наносить. Закусив зубами кусок ткани, чтобы моего стона никто не слышал, воткнул длинную иглу в первый узел и чуть не заорал от боли.

Видно, архимаг куда-то отлучился, раз отвлёкся от просмотра «кина ужасов» в кунсткамере. Скорее всего, занялся проверкой моей крови, подходит ли она ему для переселения своей черной души. У меня было достаточно времени, чтобы завершить превращение себя в обычного человека. Об этом Оркус даже не догадается, пока не окажется в моем теле. Внешних следов от тонких игл практически не осталось. Как и предполагал, через пару дней в комнате был распространен газ, что меня беспробудно вырубил, дабы архимаг смог беспрепятственно войти и приступить к своему эксперименту.

Очнулся я от раздирающей боли все в той же кунсткамере. Надо мной стоял все тот же древний старик, что сейчас улыбался, причиняя страдания.

— Ты скоро все равно умрёшь, поэтому не нужно противиться. Тебе лишь необходимо дать себе умереть, тогда все мучения прекратятся, — уговаривал он меня перестать бороться за жизнь, дабы моя душа отделилась от тела, уступая ему место.

«Как бы не так, обратно душу уже не вернуть», — постарался абстрагироваться от боли, что он мне наносил, и включил в себе чувство долга перед всеми ребятами. Я им должен был за то, что поверили в меня, за то, что доверяли, рискуя своими жизнями, за то, что любили меня, каждый по-своему, кто-то как друга, кто-то как командира, а кто-то как парня. Чтобы оправдать их доверие, я должен выжить во что бы то ни стало и дальше продолжить защищать ребят, развивая их магические способности.

Пока меня медленно убивали разными способами, их я взял себе на вооружение, дабы в будущем применить к своим самым лютым врагам, вспоминал каждый миг своей жизни с отрядом Искателей. Я знал, что чувство долга не даст душе раньше времени покинуть бренную оболочку.

В какой-то момент до моего отрешившегося сознания дошло, что Оркус ругается на кого-то, кто ему помешал доделать уже начатое. А именно, отправить мою душу на перерождение. Ещё это означало, что меня пытаются спасти, а значит, и мне нельзя ни в коем случае сдаваться. Поэтому отключил по возможности своё внимание от болевых ощущений, концентрируясь целиком на том, что собирается предпринять архимаг. Он же уходить из кунсткамеры не собирался, продолжая меня и дальше пытать, теперь уже ругаясь на моё чёртовое упрямство.

Я ему подложил свинью, не желая освобождать бренное тело от своей светлой души, во всяком случае ещё на это надеялся. В двадцатый раз матюкнувшись Оркус решил, что от моей души сможет избавиться гораздо позднее. Сейчас главное — это занять в коем веке подходящее тело и притвориться мной, бедным парнем, запертым в камере. Свое тело он велел уничтожить хвостатым, что должны были его унести отсюда подальше. Только у них и его оболочки был доступ в эту кунсткамеру, что он заранее придумал для одарённых детей, дабе те не смогли из нее выбраться. В какой-то момент ощутил, как моё сознание куда-то от меня уплывает. Я словно погрузился в чёрный омут, где больше не мог воспринимать окружающую действительность. Это было что-то сродни забытью, когда мой разум оказался захвачен в плен, и была подавлена воля более могущественным существом, что уже давно не являлось человеком…

Отряд Искателей на общем собрании решил, что армию Люцифера привлекать к противостоянию смысла нет. У него столько приспешников Оркуса, что битва с внешним врагом превратится в междоусобицу среди своих же воинов. Проще Бель с армией демонов и магов создать иллюзию нападения, выманив таким образом всех, кто находится под печатью повиновения. Тогда их можно будет подпустить поближе, а сладкой парочке Твикс, то есть Трубецкому и Кайле превратить противников в ледяные и каменные статуи.

— Эх, если бы усилить ваш навык, чтобы он действовал не локально, а массово, тогда бы цены вам не было на поле боя, — решила помечтать Бель, на чьей памяти были глобальные битвы и сражения за несколько тысячелетий. — Главная наша задача — это не дать понять противнику, откуда их атакуют ребята, что превращают врага в бесценные произведения искусства. Почему бесценные? Потому что они и даром никому не нужны. На Фиалке будет массовая иллюзия, что отведет от ребят взгляд. На мне ментальная атака, что не позволит сконцентрироваться на поиске трансфигуратора и криогена, — так Бель называла Кайлу, что превращала всех в камень, и Максимилиана, что мгновенно замораживал любого на своём пути.

— Шалун и Драчун будут отвлекающими бойцами, что станут атаковать не столько противника, сколько сам замок. Даже прямое попадание метеорита не способно причинить значительного урона этой крепости, что простояла тысячу лет, зато создаст внутри неё много шума и сотрясения. Нам важно сейчас отвлечь Оркуса и не дать ему пройти процесс переселения души. Направление летящих метеоритов и огненных шаров будут контролировать Гаспар с Ромашкой по помощи телекинеза. Морфей, Фантазёр и Клавдия на расстоянии создадут массовые проблемы со стулом внутри стана врага. Стул должен быть мягким и внезапным, словно понос, что не даст противнику быстро до нас добраться, — Бель вошла в образ главнокомандующего, что раздавал приказы перед будущем сражением. Хотя она уже много столетий являлась