Реквием - Макс Вальтер

– Не трогай ты её, – заступилась за Тоню Лена. – Пусть здесь стоит, раз ей так больше нравится.

Мутный раздражённо отмахнулся и ушёл завершать начатое. К этому моменту девок уже выстроили на границе с тьмой – ровно так, как и распорядился наркоман. Он прошёлся вдоль первого десятка жертв и ехидно ухмыльнулся. Шлюхи уже поняли, что им уготована смерть. В такие моменты всегда можно увидеть реальный характер человека. Большинство из них молили о пощаде, рыдали, растирая сопли по всему лицу. Две девки, будто отключились от реальности. Они сидели на заросшем травой асфальте и отсутствующим взглядом смотрели в никуда.

Когда Мутный вытянул нож, чтобы приступить к делу, одна из девок вдруг бросилась бежать. Но успела преодолеть разве что метров десять. Точная очередь из автомата, быстро сбила её с ног. В таком состоянии, с пробитыми лёгкими и кровавым кашлем мутант и забросил её в тьму.

Наркоман ещё раз прошёлся вдоль неровного строя. Он выбирал, с кого бы начать. Его взгляд упёрся в глаза рыдающей девки, и она тут же, на четвереньках выползла к нему и принялась целовать ноги, моля о пощаде. Мутный ухмыльнулся и нагнулся к ней.

– Ну что ты, в самом деле, вставай, – он напустил в голос сочувствия и нежности. – Никто тебя не обидит, я же пошутил.

– Правда? – с надеждой посмотрела ему в глаза та.

– Ну конечно… – улыбнулся он и точным ударом вогнал ей нож в горло. – Нет! Ха-ха-ха. Молитесь, бляди, вам всем пизде-е-ец! Ха-ха-ха!

В него словно демон вселился. Перепачканный кровью, он метался между паникующих шлюх и резал всех, до кого только мог дотянуться. Естественно, что некоторые попытались сбежать, однако бойцы быстро отстреливали их. При этом тоже не забывали хохотать и бахвалиться меткостью выстрела перед коллегами.

Возня длилась минут двадцать, после чего Мутный вновь вернулся к подругам.

– Всё, бля, я заебался, – выдал он и плюхнулся на землю, размазывая рукавом пот и кровь по лицу. – Твоя очередь.

Он протянул Лене окровавленный нож, но та, покачав головой, отказалась.

– Выводи следующий десяток, – бодро крикнула она и принялась командовать. – Этих в тьму забрасывайте.

Четверо бойцов тут же отправились исполнять приказ. Они поднимали мёртвые тела за руки и ноги, раскачивали и перекидывали через границу. Ещё не все трупы успели убрать, когда выстроили новую, воющую на все голоса, партию. Лишь одна из всех смотрела в глаза палачам с неким вызовом. Мутный не видел в ней страха и это показалось ему забавным.

– Э, погодь! – крикнул он Лене. – Вон ту поменяй.

– Зачем? – обернулась к нему та.

– За хуем! Понравилась он мне. Тебе чё, жалко?

– Да похуй, забирай, – пожала плечами Лена. – Эй, Шланг, замени шлюху!

– Сделаем, Елена Викторовна, – от бойцов отделился тощий, долговязый мужик и выдернул из машины очередную девку.

В отличие от Мутного, Лена не церемонилась. Она попросту выставила напротив них людей с автоматами и отдала приказ на расстрел. Не прошло и секунды, как всё было кончено, а тела вновь полетели через границу тьмы.

– Ну пиздец, никакой фантазии, – ухмыльнулся наркоман и обернулся на Тоню.

Впрочем, девушка никак не прокомментировала его слова. Она с нескрываемой жалостью смотрела на происходящее, а из глаз катились слёзы. Совесть разрывала её душу в мелкие клочья, но она ничего не могла поделать. Хотя… Мысли Тони внезапно сформировались и прежде чем Мутный успел её остановить, она быстрым движением вытянула пистолет, вставила себе в рот и надавила на спуск.

– Вот это ни хуя себе поворот! – с открытым ртом, уставился на тело подруги наркоман. – Ле-е-ен, пиздуй сюда, я тебе работу нашёл!

– Пиздец, – только и смогла произнести Лена, когда увидела причину.

– Точнее и не скажешь, – ухмыльнулся Мутный. – Чё делать-то с ней? Она, походу, совсем ебанулась.

– Это называется совесть, – задумчиво пробормотала Лена. – Ладно, хуй с ней, пусть пока так валяется, попозже займёмся. Сейчас главное – Гера.

– Выстраивай новых, ща с ними Илюха будет развлекаться, – довольно быстро переключился наркоман. – А то ты скучная какая-то, даже смотреть неинтересно.

– Зато эффективно.

*****

Несмотря на наличие мутанта и общий кровожадный настрой, они провозились несколько часов. Убить сотню человек оказалось не такой уж простой задачей, как им казалось вначале. Осталась лишь одна, та самая, которая единственная из всех хотела принять смерть, гордо глядя палачам в глаза. Её Мутный оставил напоследок.

Нет, ничего такого он не планировал, в том смысле, что трахать её он не собирался. У него возникло другое желание: Мутный хотел её сломать. Сделать так, чтобы она скулила, молила его о пощаде. Если бы его кто-то спросил: «Зачем тебе это?», вряд ли он смог бы адекватно ответить. Просто хочу – и всё тут. Может быть, слишком вызывающий взгляд задел его, а возможно, и просто ради куража. В конце концов, его боятся все, даже самые близкие компаньоны. Он умудрился вселить ужас в сердца конкурентов и вдруг какая-то сучка с вызовом смотрит ему в глаза! Нет! Сейчас он покажет ей: кто здесь главный…

Мутный схватил девчонку за волосы и поволок к тьме. Всё это время он размышлял о том, что именно он сделает с этой надменной сукой, вот только ничего интересного в голову не шло. Он даже опия покурил, чтобы хоть как-то заставить мозг работать. Однако наркотик, в совокупности с адреналиновым отходняком дал совершенно иной эффект. Мутного попросту выключило практически на час. Что в свою очередь только ещё больше злило, ведь он пропустил всё веселье.

В этот момент бойцы перебросили во тьму последнее тело и уставшие, побрели к машине. Мутный едва приблизился, когда по другую сторону началось новое представление. Девяносто девять душ одновременно покинули тела и, словно звёзды, рассыпались по непроницаемой черноте. Зрелище оказалось настолько завораживающим, что Мутный даже забыл, что в его руках трепыхается последняя шлюха. Впрочем, и та тоже прекратила сопротивляться и с открытым ртом уставилась на развернувшееся шоу.

Светлячки закружились, сбились в одну кучку, взмыли вверх, откуда с невероятной скоростью начали падение. Каждая такая искра заканчивая путь, на мгновение высвечивала человеческий силуэт. И чем больше душ поглощал Гера, тем ярче и продолжительнее выглядела вспышка. В конечном итоге, с последней, проглоченной им душой, его силуэт принялся мерцать. С каждым разом он становился всё ярче и ярче.

Вскоре Мутный больше не мог смотреть на это сияние, потому как его свет причинял боль. От него исходило тепло, словно от июльского солнца, кожу защипало, затрещали волосы на