Бои местного значения - Дмитрий Аркадьевич Зурков

— Ты, ущербный, не то спрашиваешь. — Теперь уже говорил полковник. — Ты должен спросить, а что же мы такого сделали неправильного, что вы к нам на огонёк заскочили. Но, раз ты такой любопытный… Лёня Пантелеев попросил к тебе смотаться, дабы пояснил ты, быдло подзаборное, с какого перепугу нашего человека тронуть посмел. Забыл, как Чугун помер?

— Како… Какого человека? — Ферзь при упоминании то ли знаменитого питерского бандита, то ли кончины не менее знаменитого Чугуна побледнел ещё больше.

— Кто вот этого малька подписал докУмент на кармане взять два дня назад? — Полковник кивнул на Славку. — Да ещё и сеструхой родной подвязал?

— Сдал, сука⁈ — Ванька Могила, ощерившись, дернулся вперёд, но тут же замер, заворожено глядя в пистолетный ствол, моментально оказавшийся в тридцати сантиметрах от лба.

— У тебя в кодле все такие дебилы?.. — Усмешка полковника была презрительной. — Вопрос повторить?

— Я… Эта… Попросили… Люди…

— А разузнать, что за фраер, под кем ходит и всё остальное-прочее не дотумкал? Или ты, как псинка, команду «фас» выполняешь, не раздумывая?.. В общем, так. Сдаёшь нам людишек этих, слишком на себя много берущих, шкета с сестрой мы забираем… Ты, тупень, так и не понял, какой фарт с ними к тебе прийти мог… И к послезавтрашнему полудню полкило рыжья нам принесёшь. За хлопоты да разъезды…

— Не, не принесёт он. Вон как зыркает, курвинак… А то может в лотерейку сыграем? Как тогда?.. — Штабс-капитан принимает равнодушный кивок полковника за разрешение и, поочередно показывая стволом пистолета на сидящих, проговаривает какую-то детскую считалочку. — Раз, два, три, четыре, пять.

Вышел зайчик погулять.

Вдруг охотник выбегает,

Прямо в зайчика стреляет.

Пиф-паф, ой-ёй-ёй!

Умирает зайка мой!..

— Слышь, чернявый-кучерявый, жить хошь? — Штабс-капитан обращается к съёжившемуся на табуретке Шнобелю, на которого выпал жребий. — Только сразу говори, знаешь, где девка? Ежели нет, я пересчитаю.

— З-зна-а-ю… — Йоське очень неуютно сидеть под стволом, оттого и заикаться начал.

— Вот! — Радуется штабс-капитан. — Только они же потом тебя на ленточки порежут! Что же делать-то?.. О, мы то добре ведам!..

Из его кармана появляется небольшой пистолет, штабс-капитан достаёт магазин и выщёлкивает два патрона. Затем загоняет его на место, передёргивает затвор и подходит к Шнобелю сзади.

— Вот смотри, здесь четыре патрона. Вас — пятеро. Промеж глаз каждому пулю пускаешь, и всё будет тики-так. А чтоб соблазна не было, сделаем следующее… — Ствол своего пистолета штабс-капитан приставляет к Йоськиному затылку и кладёт маленький пистолет перед ним на стол.

Внезапно дверь на кухню распахивается и в зал влетает сначала Глашка-повариха в одной исподней рубашке, затем, семеня ногами из-за спущенных штанов, Гришка Ржавый, в спину которого упирается ствол пистолета ещё одного из «черепов».

— Во-от, а я всё думаю, почему тарелок шесть, а хлебалок — пять. — Штабс-капитан отходит от стола и делает два шага к вновь прибывшим. — Где взяли?

— В кладовке в любовь по-собачьи играли. Мы подождали, а как шухер начался, так и вошли…

Объяснения «черепа» прерываются воплем «Мочи сучар!!!», Могила хватает пистолет со стола… В трактире раздаётся несколько негромких хлопков, Ферзь с дыркой во лбу откидывается назад и сползает со стула, сверху на него безжизненно валится Хлопа, рядом на пол падает Гимназист. Могила утыкается головой в сковородку с жареной картошкой, хлюпая рассечённым горлом и пачкая кровью и без того грязную скатерть, у Ржавого на груди появляется красное пятно, и он оседает на пол на ставших враз непослушными ногах.

— Ну вот, я уж думал, что сдрейфят… Эй, лярва, пасть захлопни. — Полковник обращается к вжавшейся в простенок и тихо подвывающей Глашке. — Мы уйдём, хозяина своего в чувство приведёшь. Ведёрко воды холодной на бошку плеснёшь ему, он и очухается. Поняла?.. Поняла, спрашиваю⁈..

Дождавшись судорожного кивка головой, он оборачивается к неподвижно сидящему Йоське.

— Ну, пошли, голубь ты наш кучерявый… А чем это так запахло⁈.. Обоср… ся, что ли?.. Пошли, некогда нам! Покажешь, где девчонка, а потом и своё добро из штанов повыкидываешь…

* * *

Ночь кончилась, краешек неба уже вовсю светился красно-розовым колером, а Славка так и не смог заснуть. Слишком много впечатлений получил он за вчерашний день. Да и были они очень уж яркими… Внезапное освобождение из каталажки под честное слово, жёсткая, как сказал полковник, зачистка банды Ферзя, долгая поездка на автомобиле в ночной темени… Таинственный и непонятный Денис Анатольевич сказал, что они с сестрой поживут немного в безопасном месте, пока не решится их судьба… Старый доктор, ожидавший их возле двухэтажного особняка, к которому они подъехали… Мытьё под уже знакомым душем… Милка после этого уснула, наверное, ещё до того, как головой коснулась подушки, а вот он не мог спать…

Славка сел на кровати, подтянул с табуретки какие-то странные светло-серые штаны и куртку на пуговицах, названные вчера «пижамой», оделся, сунул ноги в удобные войлочные тапки и, пытаясь двигаться бесшумно, вышел в коридор. Стараясь не скрипнуть, приоткрыл входную дверь и вышел на крыльцо. Чуть погодя устроился на лавке, стоявшей возле ступеней, откинулся на спинку и закрыл глаза, стараясь не думать ни о чём. Мыслей было слишком много, и все сразу они в голове не помещались. Наверное, через час-другой придёт или старый доктор, или сам полковник, хотя… У него, наверное, своих дел невпроворот, да и кто такой Славка, чтобы с ним о чём-то болтать…

Он не услышал лёгких шагов и очнулся только когда звонкий девичий голосок негромко прозвучал над самым ухом:

— Это ты — Слава Волохов?

Вздрогнув, он открыл глаза и увидел стоявшую рядом красивую молоденькую барышню, наверное, его ровесницу, ну, может на годик-другой постарше. Глядя на оробевшего и молчавшего парня, она улыбнулась…

— Меня зовут Леся. Денис Анатольевич попросил присмотреть за вами на первых порах. Он рассказал про тебя с сестрой и объяснил, что я пойму вас лучше, чем кто-либо другой.

— … Почему?.. — Пока Славка смог выдавить из себя только одно слово.

— Почему?.. Когда-то давно, во время войны, мой отец отдал меня и брата в услужение одному господину. Который оказался бандитом. Данилку учили воровать, а меня послали прислужкой в «весёлый» дом. Наверное, став постарше, я бы там и осталась… работать. Но однажды, когда пьяная девка била меня прямо на улице, проходивший мимо офицер вмешался. Выкупил у бандерши и отвёз туда, где жили его солдаты…

Наверное, у Славки что-то такое отразилось на лице потому, что Леся быстро поправилась, чуть покраснев:

— Нет, не так. И