Теневой раб. Том 7: Гробница Ариэля. - Guiltythree

'Подожди немного… я убью и тебя…'

Всех… он собирался убить всех!

Но дракон будет первым.

Даже если Санни придётся разорвать собственную душу, чтобы убить мерзкого червяка, он увидит его мёртвым.

'Умри! Умри! Умри!'

Даже с почти бесконечным запасом эссенции и безграничной яростью [Негодования Короля] Санни с трудом удавалось наносить серьёзный урон Повелителю Ужаса. Он смутно помнил, что ему нужно убить кого-то ещё… мерзкую смесь бесчисленных существ, скрывающуюся в отражениях… но он не мог убить даже этого крылатого мерзавца!

Возмущённый, Санни прорвался сквозь барьер из трупов, плавающих в воде, и вскочил на одну из туш. Не успел он изменить форму, как ужасный дракон вгрызся в его оболочку, разорвал её и потащил в небо. Четыре набора ужасающих когтей вонзились в него, разбивая ониксовые пластины оболочки и калеча его змеевидное тело.

В сознании прогремел ненавистный голос, от которого у него закружилась голова:

[ТЫ ВЕРНУЛСЯ К ИСТОКУ. ПОНЯТНО. ЗНАЧИТ, ОНА ТОЖЕ ВЕРНУЛАСЬ…]

Разорвав своей пастью крошащуюся оболочку, Повелитель Ужаса рассмеялся.

Рассмеялся над ним.

Санни взревел от ярости.

[МЫ УБЬЕМ ЕЁ СНОВА? ДА… Я БУДУ ПОЖИРАТЬ ЕЁ МЕДЛЕННО. СРАЗУ ПОСЛЕ ТОГО, КАК ПОКОНЧУ С ТОБОЙ].

Нефис. Он говорил о Нефис.

Глубоко в разрушающихся объятиях своей оболочки Санни совершенно обезумел.

Забыв обо всём, кроме своей ярости, он позволил оболочке ониксового змея раствориться в потоке теней и вырвался из их объятий.

Приземлившись на плечо ужасного дракона в своём хрупком человеческом обличии, Санни схватил рукоять Греха Утешения и вонзил клинок между неприступными чешуйками.

…Или, по крайней мере, попытался это сделать.

Словно почувствовав проклятый клинок, Повелитель Ужаса наконец проявил реакцию. Массивное тело дракона перевернулось, отправив Санни в полёт.

Он с ужасающей скоростью нёсся по воздуху, падая ниже, ниже и ниже… не было ни одной тени, в которую он мог бы безопасно приземлиться.

Прежде чем Санни забрызгал холодные камни, кто-то подхватил его, замедлив падение. Вдвоём они ударились о каменную стену и, разбив её вдребезги, скатились во двор внизу.

Санни приземлился на что-то мягкое и отскочил в сторону.

«Аргх…»

Опираясь на Грех Утешения, он поднялся и огляделся вокруг налитыми кровью глазами. Обветренные трупы… зубчатые стены… он знал это место.

Он снова был в плавучей крепости, где Мордрет приветствовал их в Сумерках.

'Значит… червяк боится моего меча'.

На его губах появилась кривая ухмылка, и Санни наконец заметил ещё одну фигуру, пытающуюся встать с холодных камней рядом с ним. Это была та самая назойливая муха…

Убить её — дело доли секунды.

Однако, прежде чем он успел это сделать, его накрыла огромная тень. Затем на крепостную стену приземлился потрёпанный дракон, сокрушая когтями зубцы стены. Повелитель Ужаса смотрел на него сверху вниз, в его злобных глазах горел звёздный свет, а по полуночной чешуе струилась серебристая кровь.

Его взгляд слегка сместился, и, словно невидимая сила, обрушился на назойливую муху.

[ТЫ…]

Глава 1516: Всепоглощающий гнев

Воспользовавшись тем, что мерзкий дракон отвлёкся на муху, Санни на мгновение задумался о своём враге. Его разум пылал от неутолимого гнева, поэтому ему было трудно думать… трудно оставаться на месте и размышлять о том, как лучше убить врага, хотя это и было его единственной целью.

Где-то в глубине души Санни понимал, что отдал своё самое смертоносное оружие — хитрость — на откуп испепеляющему гневу. Но и эта мысль была уничтожена океаном безграничной ярости.

'Этот червяк силён'.

Санни призвал свою самую первобытную, самую разрушительную силу — Теневую Оболочку. Он обрушился на Повелителя Ужаса в виде свирепого морского змея, ужасной бабочки, гниющего леопарда и многих других отвратительных обликов. Его атаки наносили врагу урон, но ни одна из них не заставила дракона напрячься.

Единственное, что помогло — это Грех Утешения.

Санни взглянул на прекрасный нефритовый цзянь.

'Он знает этот меч'.

Безумный Принц владел Грехом Утешения, а значит, Повелитель Ужаса должен был быть знаком со зловещей силой проклятого клинка. Даже если бы меч никогда не использовали против него, он бы знал и боялся его.

Ведь если Санни мог покалечить плоть дракона, то Грех Утешения в свою очередь мог разрушить его разум. В конце концов, он был создан из шёпота Ариэля, Демона Ужаса.

И не было никого более знакомого с ужасом секретов Ариэля, чем Повелителя Ужаса, который в силу своего Недостатка был так же отягощён знанием истины.

Правда, была одна проблема…

Санни мог держать Грех Утешения только в человеческой руке, но его человеческое тело могло быть уничтожено одним рёвом ужасного дракона.

А может, и нет.

Безумно ухмыляясь, Санни отозвал нефритовый цзянь. В то же время он снова призвал тени. Они хлынули из открытых врат Теневого Фонаря, окутав его тёмным приливом.

А затем из этого прилива поднялась возвышающаяся фигура.

На этот раз Санни не стал создавать оболочку змея, бабочки или пугающего леопарда. Вместо этого он позаимствовал трансформацию Пожирающего Зверя… и создал оболочку, которая была точной копией его самого, только в гораздо большем размере.

Разумеется, он не мог сравниться с одичавшим Бедствием, чей рост достигал ста метров. Но даже при трети её роста его голова всё равно возвышалась над крепостными стенами.

Посреди двора появился разъярённый тёмный гигант, сотканный из теней и разделяющий облик Санни. Его возвышающееся тело покрывала потрескавшаяся ониксовая броня… и вихрь искр окружил его протянутую руку.

Воспоминания были мистическими инструментами. Они создавались из эссенции души владельца и подстраивались под его тело. Именно поэтому Пробуждённым не нужно было подгонять доспехи по фигуре или рукояти оружия под свой хват.

Однако всё менялось, когда Пробуждённый достигал Трансцендентности. Тело Святого могло трансформироваться, принимая совершенно иную форму. И только тогда появлялся предел тому, насколько Воспоминание могло подстроиться под своего владельца.

У разных Воспоминаний были разные пределы. Некоторые всё ещё могли быть использованы трансформировавшимися Святыми, а некоторые — нет. В общем, чем мощнее было Воспоминание, тем большим потенциалом гибкости оно обладало.

И Санни готов был поспорить, что Грех Утешения, Трансцендентное Воспоминание пятого уровня, обладал более чем достаточной гибкостью, чтобы быть полезным в руках гиганта — тем более что форма, которую он принял, отличалась от его собственного тела лишь размерами, а значит, не требовала от нефритового цзяня отходить от своей природы меча.

Всё, что ему нужно было сделать — это влить в меч ещё больше эссенции. В десять раз