Фантастика 2025-150 - Иван Катиш

настолько порнографична, что ни о чем другом я думать уже не мог. Я вскочил, шагнул через проход, вытащил Обу, перекрывавшего мне доступ к Форку, дотянулся до придурка и рванул его к себе за воротник.

Форк вылетел со своего места как пробка, издав по дороге булькающий звук. Я отпустил его и тут же ударил освободившейся рукой в челюсть. Форк качнулся и полетел по спуску вниз.

Ему можно сказать повезло, потому что как только его тушка врезалась в ступеньку, включился механизм помощи грузчику и ступеньки трансформировались в гладкий спуск. Я и сам чуть не слетел: система решила, что Форка будет сподручней катить, чем сбрасывать по ступенькам. Поэтому он в считанные секунды оказался внизу, прямо у ног Хмарь, которая вошла в аудиторию вместе с лекторшей.

— Дракон повержен! — громко заявила Ртуть со своего места.

Народ зааплодировал.

— Что происходит? Почему драка? — возмутилась дама из Министерства. — Господа, вы в своем уме? Я вызываю службу безопасности и врача.

— Вызывайте, — мрачно буркнул я.

Оба, который из-за меня тоже чудом чуть не слетел вниз, ткнул меня в плечо, но не стал ничего говорить и сел на прежнее место.

— Что случилось-то? — завертела головой Хмарь.

Она даже не успела увидеть, кто все это учинил. Ее схватила за руку одна из близняшек, которая сидела на первом ряду, и принялась шепотом объяснять.

Форк, кряхтя, поднялся, пошевелил руками и ногами и сердито посмотрел на меня.

— Ничего ты не понимаешь в искусстве! — заявил он.

— Нет, не понимаю, — отрезал я, глядя на него сверху вниз.

Через пять минут прибыли безопасники и дежурный доктор. Доктор остался осматривать Форка, хотя, на мой взгляд, нечего там было осматривать, а надо было еще раз дать по башке. Не очень-то он и пострадал. А меня увели в сердце кампуса на расправу.

Там я посидел полчаса в коридоре и немного остыл, потом безопасники доставили Форка, которому доктор налепил на лоб нечто лечебное. Никаких других повязок на нем не было, что только подтверждало впечатление, что повредил он маловато всего. Я злобно посмотрел на него. Форк пожал плечами.

— Я удалил уже всё, — сообщил мне он.

— Пффф, — ответил я.

Еще через десять минут открылась дверь, и нас пригласили внутрь. Нами занималась сама Антонина. Кажется, ей было всё совершенно ясно, но она желала услышать наши версии.

Я изложил свою, а Форк свою — о том, что он ничего такого не имел в виду, и вообще всё удалил. Я подумал, что будет достаточно идиотично, если мне придется описывать картинку и объяснять, что меня так взбесило, но, оказалось, что у Антонины есть доступ к удаленным материалам и описания ей не нужны. Свое мнение она составила самостоятельно. Впрочем, глупо было бы, если б было иначе.

Форк попробовал вякнуть, что я слишком близко к сердцу принимаю простые картинки, однако Антонина сообщила, что хотя она не одобряет моих методов, и за тягу к насилию привлечет меня к уборке кампуса, провокации она не одобряет еще больше. Я в наказание буду убирать кампус два часа в день две следующие недели, а Форк — три недели, и кроме того, он должен будет посетить курс по культурным коннотациям, который начнется в апреле, с обязательным зачетом в конце.

— А если не сдам, то что? — с вызовом спросил Форк.

— Пересдача платная, — проинформировала его Антонина.

— А я что, меня-то за что⁈ — заблажил Форк. — Это всё Влада, это она сказала, что у Хмари теперь ее ремень, и она может делать с Рицем что хочет. Ну и сделала. А я просто картинку нашел, чего такого-то?

Антонина удивленно уставилась на меня.

— Съел⁉ — уставился на меня Форк. — Чё думаешь, ты сам что ли⁈

Тут я прямо-таки возблагодарил вселенную, что Хмарь сказала мне про этот дурацкий ремень, а то хрен знает, что бы я сейчас думал. Хотя вчера я считал, что мы могли бы обойтись без этих откровений и потратить время лучшим образом. Однако нет. По крайней мере, сейчас я был точно уверен, что и я ей нравлюсь, и она мне, и дурацкое устройство не при чем. Оно даже не может заставить меня поменять варенье.

— Хмарь может, — ухмыльнулся я Форку. — А ты нет. Тебе не позволено, пародия на искусствоведа. Иди, изучай коннотации.

Антонина моргнула, отвернулась к своему монитору, шевельнула пальцами по панели, подняла бровь и повернулась ко мне.

— Вы ведь понимаете, о чем речь?

— Понимаю. Нет проблем. Бестолковая игрушка.

— Они запрещены на территории кампуса.

— Она не использовалась на территории кампуса, — заверил ее я.

— Не злоупотребляйте, — опять предупредила она меня.

— Не буду, — кивнул я.

На этом Антонина с нами рассталась и предупредила, что расписание нашего участия в уборке будет выслано на почту не позднее сегодняшнего вечера. А теперь мы можем вернуться к учебному процессу.

Мы с Форком вышли на улицу. Первая лекция уже заканчивалась, да и глупо было бы теперь являться туда. Но еще оставалась следующая, в инженерном корпусе. Я двинулся туда, чтобы занять лучшее место в заднем ряду.

Форк потопал за мной, недовольно бубня, что те, которые не понимают юмора, не должны учиться в университетах, где собираются тонкие понимающие люди, которые обогащают мир коммуникацией.

Я покосился на него.

— Слушай, обогатитель! Тебе мало? Я добавлю. Даже если после этого и меня пошлют на культурные коннотации. Ты хоть понимаешь, как тебе повезло с той лестницей?

Тут я как-то опять разогрелся, остановился и развернулся к нему.

— Вообще мне кажется, у тебя остались лишние ребра! И лишняя челюсть!

Что-то, видимо, во мне такое промелькнуло, что Форк попятился, шагнул в сторону, наступил в лужу, выругался и исчез в кустах. Вот так-то. Проведу время в одиночестве, пока пара не началась.

Одиночество, однако, мне не грозило. Потому что из инженерного корпуса мне навстречу вывалились Марго, Помор и Хмарь с Олич.

— Риц! Как вы? Мы уже в курсе и шли вас спасать! — объявила Марго.

— Спасибо, — застеснялся я. — Не стоило… Я с гордостью понесу заслуженное наказание.

— И какое же? — нахмурилась Марго.

— Два часа каждый день убирать кампус. Две недели. По утрам, наверное. Расписание пришлют.

— А Форк? — подскочила на месте