Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

Я упал на землю, одновременно выхватив из подсумка на поясе магазин. Выбил им пустой — тактическим перезарядкам я тоже обучен, пусть и не люблю применять их в бою. Поднырнул левой рукой под автомат, дернул затвор.

Одновременно с этим слева отрывисто застучал СКС. У него такой звук, характерный, его ни с чем не перепутаешь. И пули ударили твари уже в другой, левый бок. Но она не обратила на это внимания, и тут же оттолкнулась от земли. И прыгнула.

Я увидел, как надо мной мелькнуло ее брюхо, и в последнюю секунду успел снова перекатиться. Земля содрогнулась, тварь приземлилась совсем близко, и на меня даже брызнула ее зеленая кровь. И там уже, наплевав на автомат, стал отползать назад. Плевать, если она меня сейчас схватит.

Услышал звук, с которым затвор СКС встал на задержку. Сейчас патроны через обойму вставить, а потом его вперед. Да только вот нет у нас обойм, не выдали. СКС охотничий, и заряжать его придется по одному патрону. Так что Роджер сейчас — не стрелок.

Повернув голову, я увидел, как он отступает назад, остервенело пихая в карабин патроны. Один, второй, третий. Только плевать на это твари, имела они промежуточный патрон.

— По глазам стреляй! — заорал я, продолжая перебирать руками и отталкиваться ногами. Преодолел таким макаром еще пяток метров.

Только сейчас понял, что кричу на русском, и он все равно ничего не поймет. Да твою ж мать! Я вот доверяю ему, всегда с собой беру, но это с расчетом на то, что английский знаю чуть ли не на уровне натива. Но ведь в стрессовой ситуации все равно на русские пересажу.

Нет уж, сука, как только будет свободное время, посажу его русский учить. Лику попрошу, она как журналистка, английский тоже знает хорошо. И пока у него от зубов отскакивать не начнет, больше с собой брать не буду.

Если выживу.

Мысли мелькали в голове, сменяя одну за другой, а тварь уже повернулась в мою сторону. В ее глазах читалось жуткое желание убивать. Даже не жрать, а именно убить, разорвать на куски. Я смог прочитать эмоцию, потому что глаза у нее были… Человеческими. Да, большими, но вполне себе человеческими — с радужкой, зрачком… Века, разве что, три.

Сука, из кого же вы, бляди, эту хуйню намешали?

Тварь снова открыла рот и плюнула языком. Уклониться я не успевал, а летел он мне прямо в лицо. И в последнюю секунду я успел выставить перед собой руку.

Язык обвил ее, словно хлыст, и меня тут же рвануло вперед, причем, развернуло на месте. Послышался хруст, и я понял, что все, пиздец — вывих в лучшем случае, а скорее всего, так вообще перелом. Плечо прострелила дикая боль, от которой потемнело в глазах.

Пришел в себя я от дикой вони, и понял, что она вот-вот затащит меня в пасть. А у нее внутри было четыре ряда острых, как у акулы, зубов. Значит, это скорее всего жаба, а не лягушка, у тех-то зубов вроде бы и нет…

Глупости какие в голову лезут перед смертью.

Правая рука внезапно нащупала рукоять автомата, я рванул его и просунул ствол в рот пасти. А потом снова выжал спусковой крючок. Очередь прозвучала над самым ухом, в голове зазвенело, но тридцать патронов влетело твари прямо в пасть. Секунду спустя, я услышал звук падающего тела. Свет в глазах твари погас. Умерла.

Опустил взгляд, и увидел, что ее язык все еще обвивает мою руку. А куртка почему-то начинает дымиться. Твою ж мать! У не что, еще и слюна кислотная? И ведь ядовитая наверняка! Да какого хуя?

Выхватив нож из ножен на бедре, я двумя ударами рассек язык, из которого брызнула все та же зеленая жижа. Сам не понимая как, вскочил, одним движением расстегнул ремень, на котором болтался подсумок, стащил с себя куртку. Неловко, потому что левая рука по-прежнему не работала. Сбросил ее на землю.

Посмотрел на предплечье — вроде все нормально. Кожа не пузырится, ничего нет, даже не красная Но меня уже было не остановить.

Я снял с пояса флягу, зажав зубами крышку, отвинтил ее, и стал плескать воду на руку. Мерзко было. Знаю, что водой кислотный ожог промывать нельзя, но ничего с собой поделать уже не мог.

Роджер стоял чуть в стороне, целясь в тварь из СКС, как будто она могла встать. Я бы на его месте по сторонам лучше смотрел бы, мало ли, вдруг еще явятся.

— Все хорошо? — спросил Роджер.

Ага. Вот так вот, меня только что чуть не сожрали, а он спрашивает: «все окей?». Да уж, это точно, ОК. В норме. Хотя какая тут на хуй норма.

— Да просто пиздец, — ответил я, вытирая руку о футболку. — Сказать нечего. Ты ничего об этой твари не знаешь? Из кого ее вывели?

— Нет, не знаю, — он покачал головой. — Я не ученый, я солдат.

— И вас не учили с ними взаимодействовать?

— Нет, не учили. Ну вернее как. Говорили одно: нужно как можно быстрее убегать.

— Ага, согласен, — ответил я. — Ну и нам отсюда надо как можно быстрее убегать. Потому что если тут еще одна, то нас точно сожрут на хрен.

— Руку вправить? — спросил он.

Ну да, она не слушается толком, болит. Вывих однозначно. Но не перелом, потому что работает. Да и не болит так сильно. Именно сустав болит.

— Умеешь? — спросил я.

— Конечно, — ответил он. — Любой морпех умеет. Давай, помогу.

Он подошел ко мне, опустив СКС так, что он повис на груди. Схватился за руку обеими руками, крепко так, потянул на себя, в сторону, а потом резко вдавил обратно в сустав. Перед глазами сверкнула молния, и секунду спустя я обнаружил, что стою на коленях. Боль была короткой, уже утихала. Пошевелил пальцами, подвигал — слушается.

— Ебаный коновал, — только и оставалось пробормотать мне. Больно все равно. Хотя других вариантов не было, конечности вправлять — это всегда больно.

— What? — спросил он.

— Ничего, — я мотнул головой. — Спасибо, говорю, большое.

Я наклонился, посмотрел на куртку, и увидел, что ткань на рукаве уже обуглилась насквозь. Но вроде с предплечьем все было в порядке. Придется посмотреть пару дней, что будет, но, надеюсь, отрезать не придется. Потому что, я подозреваю, Саша таких вещей лечить не умеет. Определенно.

Подобрав с земли подсумок,