Адмирал Империи – 56 - Дмитрий Николаевич Коровников

— Согласна. Но это не значит, что я согласна с вашей оценкой моей карьеры.

— А я не согласна с вашей оценкой моей, — парировала Настасья. — Но это можем обсудить после победы.

— Договорились, — кивнула Хромцова.

Рукопожатие вышло коротким и формальным, но это уже был прогресс.

— Отлично, — я облегченно выдохнул. — Теперь к деталям. Агриппина Ивановна, ваша дивизия…

Следующий час мы обсуждали тактику. Кто какой сектор прикрывает, как координировать действия, какие позывные использовать. Мои новые союзницы профессионально обсуждали технические вопросы, лишь изредка обмениваясь колкостями.

— … и не вздумайте лезть вперед со своими линкорами, — предупредила Хромцова. — Знаю я вашу манеру — таранить все, что движется.

— Это называется агрессивная тактика, — огрызнулась Зимина. — В отличие от вашей любви прятаться за минными полями.

— Дамы, — устало произнес я. — Мы же договорились.

— Это рабочее обсуждение, — невинно заметила Хромцова. — Я просто высказываю профессиональное мнение о тактических предпочтениях коллеги.

— И я высказываю ответное мнение, — добавила Зимина.

Я покачал головой. По крайней мере, они уже не кричали друг на друга.

Когда основные вопросы были решены, адмиралы поднялись.

— Нужно возвращаться на флагманы, — сказала Агриппина Ивановна. — Пора выстраивать походные колонны.

— Согласна, — кивнула Зимина, поправляя прическу. — Кстати, Александр Иванович, вы так и не сказали — кто будет координировать наши действия во время операции?

Я понял, что это проверка. Обе ждали моего ответа.

— Я буду передавать общие указания, — дипломатично ответил я. — Но тактические решения каждая принимает самостоятельно, исходя из обстановки.

— Разумно, — одобрила Хромцова.

— Согласна, — поддержала Зимина.

Я проводил их до ангара. У шаттлов они остановились.

— Знаете, — вдруг сказала Хромцова. — У вас действительно неплохая тактическая подготовка. Для выскочки.

— Спасибо, — ответила Настасья Николаевна. — У вас тоже, несмотря на немолодые годы, еще остались проблески космофлотоводческого таланта.

Они посмотрели друг на друга, и вдруг обе усмехнулись. Не подружились, нет. Но хотя бы признали компетентность друг друга.

— До встречи в секторе боя, — бросила Хромцова, поднимаясь по трапу.

— Постарайтесь прибыть вовремя, — ответила Зимина, направляясь к своему шаттлу. — И Александр Иванович? Мы еще не закончили наш разговор. Тот, который начали в резиденции.

Она скрылась в шаттле прежде, чем я успел ответить. Хромцова, услышав последнюю фразу, хмыкнула:

— Осторожнее, Александр Иванович. Молодые да ранние — они опасны. Особенно когда влюблены.

— Агриппина Ивановна…

— Ничего не говорю, — она подняла руки. — Но предупреждаю — эта точно своего не упустит. Характер нордический, выдержанный. В мужиков влюбляется редко, но метко.

С этими словами она скрылась в своем шаттле, оставив меня в полном смущении.

Я стоял между взлетающими челноками, провожая взглядом обеих. Когда шаттлы исчезли, почувствовал, как напряжение отпускает. Первый раунд за мной.

— Господин контр-адмирал! — ко мне подошел кавторанг Жила. — Прибыли последние команды. Всего двадцать шесть бригад и сорок три инженера-энергетика. Пападакис тоже вернулся, привез специалистов с верфей.

— Отлично. Собери всех бригадиров в конференц-зале через пятнадцать минут.

— Есть!

Я направился в конференц-зал, мысленно готовя речь. Убедить несколько сотен техников рисковать жизнью ради плана, который они не понимают — задача не из легких.

Зал был забит до отказа. Бригадиры — мужчины и женщины разного возраста, в форме разных подразделений — смотрели на меня с выражениями от любопытства до открытой враждебности. Особенно недовольно выглядели гражданские специалисты.

В первом ряду сидел худощавый мужчина лет пятидесяти с лицом, похожим на сморщенное яблоко — главный инженер орбитальной верфи номер три. Рядом с ним — молодая женщина в замасленном комбинезоне, на нагрудном кармане которого красовалась нашивка «Лучший специалист месяца». Дальше — бригадир, огромный детина с руками как ковши экскаватора и добродушным лицом.

— Господа, — начал я. — Благодарю, что откликнулись на вызов. Понимаю, многие недовольны, что их выдернули с рабочих мест. Но то, что я скажу сейчас, изменит ваше отношение.

— Да говорите уже! — крикнул кто-то из задних рядов. — Нечего тянуть резину! У меня недособранный реактор остался!

— А у меня жена рожает! — добавил другой голос. — Обещал быть рядом!

— Хорошо, — я кивнул. — Буду краток. Три часа назад в систему вошли три вражеские эскадры.

Зал зашумел как растревоженный улей. Кто-то выругался, кто-то присвистнул. Женщина в комбинезоне побледнела.

— Это для вас они враги! — воскликнул пожилой инженер с верфи, вскакивая. — При чем тут мы? Мы не военные и ни на чьей стороне!

— При том, — жестко ответил я, — что система «Сураж» объявлена мятежной. Мы все — от адмирала до последнего техника