Две дамы и римские ванны - Анна Викторовна Дашевская

ГЛАВА 11,

в которой выясняется, куда же ехал загадочный незнакомец.

Майлз Вернер в очередной раз совершил чудо, даже два: срочное и отложенное. Во-первых, к моменту, когда посетители вышли за ворота монастыря, их уже ждал экипаж. Во-вторых, как со скромной гордостью доложил своему патрону аккомпаниатор (а заодно секретарь и личный помощник), монсиньор архиепископ готов будет принять синьора Оттоленги завтра в три часа дня в своей резиденции.

– Майлз, вы сокровище, – прочувствованно сказала леди Камилла.

Вернер порозовел и потупился.

По дороге все они молчали. Лично Полине нужно было хорошенько обдумать следующие шаги, слишком уж быстро она оказалась втянута сразу в две криминальные истории. Ну ладно, в одну она влезла сама, с лапами и хвостом… Вот же Тьма, и во вторую тоже сама, никто же не заставлял их с Камиллой идти следом за городской стражей в пустой заброшенный отель? Сами пошли, вот именно. «Это я здесь отдыхаю всего неделю, – подумала Полина с весёлым ужасом. – А что будет к концу второй? Может, сбежать, пока не поздно?».

В отеле Полина внимательно осмотрела оба тома, хранившиеся в сейфе в номере леди Камиллы, и меланхолически вздохнула.

– Что-то не так? – нахмурилась Камилла.

– Нет-нет, всё так. Просто думаю о том, какая же всё-таки роскошь – иметь возможность в любой момент держать в руках и перечитывать такую книгу, пропустившую над собою века.

– Очень поэтично, – леди хмыкнула. – Завидуете?

– Конечно. Ну что ж, нужно их снова упаковать и отвезти законному владельцу.

Книги отправились каждая в свой полотняный чехол, после чего заняли место в рюкзаке Полины.

– Постойте, дорогая моя, вы не подумали об одной вещи, – остановила её леди Камилла.

– Да? О чём?

– Вы едете…

– Мы едем, – прервала её Полина самым твёрдым тоном, на который была способна.

– Хорошо, мы едем в больницу к человеку, который последние несколько дней жил в не самых комфортных условиях, ел что попало и сейчас истощён. А в больнице, в любой, кормят… по-больничному.

– Вы имеете в виду, что надо взять с собой какую-то еду? – переспросила непонятливая Полина.

– Идёмте, – вздохнула Камилла. – Сейчас разберёмся.

Спустившись в лобби отеля, она решительно подошла к портье и сказала:

– Мне нужно срочно переговорить с Альфредо.

– Прошу прощения, экселенца, но Альфредо отдыхает, он категорически запретил его беспокоить в это время.

– Мне – можно. Скажите ему, что я прошу у него десять минут его времени.

– Да, экселенца, как прикажете, – девушка прикусила губу, но взялась за коммуникатор.

Рык разбуженного шеф-повара вполне соответствовал опасениям… Впрочем, услышав голос леди Камиллы, Альфредо замолчал, откашлялся и ответил вполне человеческим голосом:

– Уже иду.

Через четверть часа дамы садились в экипаж, куда следом за ними погрузили корзину с фруктами, коробку с дюжиной разных пирожных и бонбоньерку с конфетами. Оглядев эти богатства, Полина медленно кивнула.

– Ну да, это всё не для насыщения, а для получения удовольствия. Понимаю. В конце концов, шоколад рекомендован для улучшения настроения даже вполне традиционными медицинскими школами.

– Вот именно, – усмехнулась Камилла.

***

Владелец столь полюбившихся Полине книг сегодня уже не напоминал собственное привидение: и цвет лица поменялся с бледно-зелёного на вполне себе нормальный, даже с лёгким румянцем, и глаза смотрели вполне осмысленно, и в кровати он сидел, а не лежал пластом. Ну да, конечно, сидел, опираясь на подушки, но это вполне можно было считать достижением! Главное же, он отвечал на вопросы лейтенанта Фаббри. И отвечал нормально, осмысленно, хотя периодически и замолкал, жадно припадая к стакану с водой.

– Ага, вот и ваши спасительницы! – воскликнул Фаббри. – Добрый день, экселенца, мисс Майнд!

Небольшая одноместная палата показалась тесноватой, когда в неё вошли сразу трое: леди Камилла, за ней – Полина, и последним – маг-медик, несший следом за дамами ту самую корзину, из которой вызывающе пахло апельсинами.

Лейтенант продолжал торжественным голосом:

– Позвольте представить вам синьора Джакомо Обелерио, представителя древней и почтенной венецианской фамилии!

– Возможно, фамилия уже не считается венецианской, – криво усмехнулся мужчина, полусидящий в кровати среди подушек. – Слишком долго мы живём на юге. Впрочем, это неважно. Вы спасли меня, и за мной, безусловно, долг жизни.

– Принято, сеньор Обелерио, – кивнула леди Камилла. – Вы уже рассказали нашему дорогому лейтенанту Фаббрио, как оказались в такой неприятной ситуации?

– Мы как раз начали об этом говорить! Но сперва… простите, синьора…

– Экселенца, – шепнул на грани слышимости Фаббри.

– Экселенца, – послушно повторил Обелерио. – Простите, экселенца, могу ли я получить мои книги?

Полина молча достала из сумки оба полотняных чехла и протянула их хозяину. Тот взял… даже не взял, а схватил оба тома, вытащил первый – это оказался Бокаччо. Обелерио качнул головой и достал второй. Выдохнул и раскрыл книгу в самом конце, на нахзаце29 .

Погладил пальцами, что-то бормоча, и вдруг тиснёная бумага с растительным орнаментом сама собой отделилась от переплёта. Джакомо Обелерио открыл тайник и вынул из него уже знакомый Полине и лейтенанту Фаббри официальный документ – ну, или очень на него похожий, на такой же плотной, чуть кремовой бумаге, с такими же печатями и красными шёлковыми кистями.

– Цел! – произнёс Обелерио еле слышно, и в изнеможении откинулся на подушки.

Полина кашлянула.

– Простите, синьор, но… мы с лейтенантом Фаббри обнаружили очень похожую бумагу в вашей одежде. В пиджаке. Это дубликат?

– Нет, синьора, ни в коем случае. Это вторая часть договора.

– Поясните, пожалуйста, – лейтенант нахмурился. – Вторая часть аннулирует первую?

– Нет-нет! Дополняет! Да вот, посмотрите сами!

Фаббри взял документ, подержал ладонь над печатью и пробормотал заклинание. Печать засветилась жёлтым.

– Теперь соедините оба документа, – прошелестел Обелерио.

Когда лейтенант сложил два листа, цвет печатей сменился на зелёный, и поперёк каждого листа пробежала надпись: «Засвидетельствовано секретариатом Дожа республики Серениссима».

– Это означает, что семья Партечипацио должна не только вернуть нам Ка’Обелерио «в первоначальном виде», как сказано в договоре, но и выплатить ещё двести восемьдесят семь тысяч дукатов. Правда, теперь сыновья Ансельмо Кривого узнали, что я жив…

Маг-медик, до этого момента молча стоявший возле дверей, оттолкнул лейтенанта и схватил руку своего пациента.

– Так! – воскликнул медик. – Попрошу всех отсюда выйти, иначе никакие Партечипацио не понадобятся, чтобы окончательно похоронить этого человека!

– Когда мы можем вернуться? – Фаббри не торопился уходить.

– Завтра, синьор лейтенант, – ответил медик не без ехидства. – И не раньше полудня, потому что на утро у пациента назначены исследования.

– Я повинуюсь превосходящим силам, – развёл руками лейтенант.

– Нет, постойте! – воскликнул Обелерио, приподнявшись на кровати. –