Кодекс Охотника #38 - Юрий Винокуров

— Один, отступайте! Вы здесь закончили, — велю своему хвостатому соратнику.

И сразу чувствую исходящее от него… лёгкое разочарование. Но опять же, это разочарование я могу прекрасно считать. Оно не относится ко мне. Ему обидно, что он настолько слаб. И считает, что это задание не может завершить, как полагается. И что его господину, то есть мне, пришлось из-за этого вмешаться. Охрененная, честно сказать, логика у Одина. Тут и я дважды подумал бы, чтобы сейчас выйти против Скульптора. Ну, конечно, после третьей попытки, скорее всего, вышел бы. Но всё же… это я, а Одину ещё явно далековато до меня.

Твою мать! Этот мир уже дрожит от переизбытка энергии и сражений, происходящих в нем. Ведь Костяной тоже не так прост. Он сейчас стоит и пристально наблюдает, стараясь разглядеть мою душу.

Ну раз так хочешь, тогда смотри!

Прошу Одина взглянуть ему в глаза и ничего не бояться. А в следующий момент я ощущаю сильнейшее вмешательство, которое встречаю своей душой.

О, да! Костяной Скульптор наконец понял, кто явился сюда. Ведь до этого он явно сомневался.

Ублюдок, если бы он только знал, насколько я не хотел бы сейчас здесь находиться, используя эти полубожественные костыли. Я не любил использовать их ещё по той причине, что есть мнение, будто именно такие техники приближают человека к тому, чтобы стать Богом. Конечно же, дело тут даже не в самой технике, а в тех энергиях, которые потом перетекают в тебя от других людей. Есть чёткое мнение, что аватары могут использовать только боги. Но со временем и все остальные начинают тебе верить, и ты становишься богом. Сам точно не знаю, насколько это правда, но вот испытать на себе мне явно не хотелось, от слова совсем.

Всё… Шутки закончились. Костяной больше не пассивный игрок. Он взмахнул своими руками и сейчас в нашу сторону летят костяные колья, вылезающие прямо из земли. Скульптор разозлился и явно решил убить меня и моего подчиненного.

Локи и Морфей шустро свалили в сторону, а вот Один… Смелая душа, он решил встретить атаку в лоб. В принципе, почему бы и нет? Даю ему на это одобрение и вливаю в него достаточно своей силы.

Когда костяной вал добрался до Одина, он взмахнул своим клинком и, кажется, от напряжения даже несколько костей у него хрустнуло, но зато вал разлетелся так, что сейчас во все стороны летят только ошметки.

— Охотник… — услышал я голос Скульптора. — Ты прибыл сюда лично… Это хорошо… И плохо… Ну тогда не пожалей…

Хм… Поговорить, значит, хочет. Вот и хорошо, без проблем!

Перехватываю у Одина контроль над его голосом и не забываю добавить туда своей мощи, дабы лучше было слышно.

— Думаешь, я не могу настучать по твоей черепушке, если нахожусь далеко? — обращаюсь я к Скульптору.

И тут я понял одну вещь. Разговаривать от лица Одина мне было неудобно, ведь даже невозможно усмехнуться. Получилась какая-то жутковатая гримаса, что ли.

— Ты проиграл… Твои посланники будут убиты! Это уже решенный вопрос, — выдает он без каких-либо эмоций. — Ты сейчас далеко, у тебя нет никакой мощи. Ты и раньше был слабым, а теперь твоя плоть даже не годится на то, чтобы я сделал из тебя своего верного генерала.

А вот это он, конечно, зря! Складывается впечатление, что меня не было несколько тысяч лет… А может это у Скульптора проблемы с памятью.

— Не веришь? Это нормально, — самодовольно отвечает Костяной. — Живым свойственно всегда ошибаться. Как вы там говорите? На своих ошибках вы учитесь, а ещё от них погибаете. И сейчас я докажу тебе, что ты ошибаешься. Ты слабак!

Скульптор вдруг поднялся над полем битвы, а прямо из-под земли ударил поток костей, который начал формировать башню, на которой он сейчас и стоял. Еще несколько пасов руками, и рядом с ним стали возникать серые и безжизненные порталы, из которых, словно из большой сточной трубы, вперемешку выпадала всякая некротическая мелочь, типа зомби и простых скелетов.

Он что, реально решил меня забросать своими отбросами? Показать таким образом, насколько он крут? Ну ладно, удачи ему! Обожаю таких самодовольных врагов, которые даже не задумываются о том, что в моем Океане Душ достаточно много разных тварей, а еще всегда есть козыри в рукаве, и даже парочка в кармане.

Как жаль, что я лично не могу сюда переместиться.

— Господин… Я могу помочь… Отступить сейчас — это большая проблема, — вещает мне Один.

А мне хочется лишь улыбнуться его словам. Одна из причин, почему мне нравится мой самурай — это его безумное бесстрашие, что так похоже на нас, на Охотников. Мы тоже зачастую готовы броситься в смертельную битву, лишь бы проверить себя и переступить через новый порог своих возможностей.

То, что отступать сейчас бесполезно, это я и сам прекрасно вижу. Но всё-таки была надежда, что от Морфея и Локи будет больше пользы. Эти два недобога, которые растеряли всё своё могущество и, возможно, даже остатки гордости, не могут сейчас открыть портал, дабы уйти из этого мира. И если мне на них плевать, то Одина я обязан вытащить отсюда.

— Ну как, Охотник? Оценил мою мощь? — громко спрашивает, стоящий на высокой костяной башне, Костяной, из которой во все стороны бьёт мёртвая энергия. — И это только мусор, который успешно теснит твою армию. А ведь она у тебя не похожа на мою… Твоя очень быстро сейчас закончится.

Я даже не знал, что ему ответить на эти слова. Было ощущение, словно он и правда верит в то, что говорит. Однако не стоит забывать, что Скульптор не самый обычный разумный.

Вместо ответа я связываюсь с гидрами и намекаю, в какую сторону им нужно направиться, и даже передаю им конкретный план действий. На данный момент наши цели с ними совпадают, потому они слушаются меня.

— Они не смогут убить всех… — заметив, что я командую гидрами, решил подать свой голос Скульптор. — Я могу еще сделать вот так!

Он два раза хлопнул в ладоши и поток ускорился, раз эдак в пять. Складывалось ощущение, что от такой скорости скелеты должны развалиться уже в воздухе, дабы приземлиться уже грудой бесполезных костей. Но нет… Кости крепко держатся на