Кодекс Охотника #38 - Юрий Винокуров

Звучит длинно и немного стрёмно. Но, если коротко, от проклятий практически невозможно защититься. Не существует во Вселенной защиты от этой гадости. Каким бы ты ни был сильным воином, или каким бы ты ни был заслуженным магом, получив проклятие от ведьмы, у тебя было два выхода. Первый — подождать, пока это проклятие исполнится (ну, либо же развеется, и такое бывает). Или же — найти ведьму, которая наложила на тебя проклятие, и уговорить её снять эту херню с тебя, любимого.

Второй вариант сделал из ведьмочек настоящих манипуляторов. Ведь удовлетворить просьбу страдальца они могли как за обычное материальное вознаграждение, так и в качестве услуги либо чего-то нужного конкретно ей. Ну и некоторые вполне себе злоупотребляли этими возможностями, за что их очень не любили жители Многомерной Вселенной.

В общем, ведьм в Многомерной никто не любил. Да-да, из-за стрёмной репутации тех самых ведьмочек, которые уж слишком увлеклись своей невиданной силой и, самое главное, возможностью отменить проклятие за определённые ништяки. Так и портится репутация целого пласта общества Многомерной Вселенной.

Так вот, кроме того, что Каринтия родилась ведьмой — одной из немногочисленных представительниц этих индивидов, — и того, что она была «натурально рождённой» ведьмой, так она ещё оказалась дочкой верховной ведьмы Многомерной Вселенной, самой леди Морганы. И вот это уже была настоящая жопа. Потому что в сравнении с её матерью все остальные ведьмы Многомерной были так… побелить-покрасить. Что уж тут говорить о новорождённой девочке. Но все ожидания, направленные на неё, в том числе и от её любимой матушки, выражались исключительно как «превосходное ожидание».

Да-да, все ждали, что Каринтия не просто вырастет ведьмой, она ещё и превзойдёт свою мать. О чём они вообще думали? Превзойти Верховную ведьму Моргану? Это же реально невозможно. Но то ли все вокруг притворялись, то ли нет… Но невозможным это казалось только самой Каринтии, а все остальные что-то ждали и верили.

Ну и дальше получилось так, как получилось: нападение на Академию, убийство многих её наставниц, вмешательство верховных сил Многомерной Вселенной, и как итог — позорная ссылка в Запретный Мир, в общество Охотника.

Хотя с последним тут есть двоечтение, особенно по поводу «позорного». Каринтия была умной девочкой и понимала, что иначе снять ошейник Костяного Скульптора было невозможно. И то, что сделал Охотник, — это было действительно невероятно. Также она понимала, сколько сил он на это потратил. И да, наверное, самую малость она чувствовала какую-то благодарность по отношению к Охотнику.

А дальше всё стало ещё более стрёмно. На сцене появился Ликвидатор, о существовании которого она вообще никогда не знала. Да, мать рассказывала ей про Хранителя. Но, видимо, Ликвидатор был настолько штучным товаром, что про него мать уже решила не рассказывать.

Так вот, примерно понимая, что собой представляют Хранители, и учитывая то, что Ликвидатор являлся их более улучшенным воплощением, Каринтия не могла понять, как этот бездушный инструмент Многомерной Вселенной смог спеться с Охотником. И не просто спеться, а, как оказалось, выполнять его приказы. Ну ладно, тут она немного преувеличила: не приказы, а просьбы. Но это было не менее удивительным.

В общем, прямо сейчас Каринтия и двенадцать абсолютно разных людей под предводительством Ликвидатора и… Вот, блин, она забыла рассказать ещё про одного участника мероприятия — Иллариона. Эльф, действующий Ангел Смерти, и по совместительству — Странник.

Тут уже Каринтия перестала удивляться: столько всего в одном флаконе! Многомерная, даже при всём её безумии и разнообразии, просто не могла такое совместить! Но живое воплощение этого «невозможно» Каринтия лицезрела прямо перед глазами.

И что самое интересное: если сначала послушать описание, то перед глазами у вас бы возник образ древнего зла, беспощадного и неумолимого, который мрачно пожирает миры один за другим, и совсем не кривится. Ха-ха! Ну да, «древнее зло» совсем не кривилось, когда пожирало… вот только не миры, а разломные, мать его, лаймы! Да и его детское лицо и добрая улыбка также слегка не соответствовали его образу.

В общем, видала Каринтия чудеса в своей недолгой жизни, но чтобы так много и в одном флаконе — это было как-то запредельно удивительно.

Но всё же одно общее у них у всех было: все эти чудеса вертелись вокруг одного и того же Охотника — великого Охотника в прошлом, а ныне местечкового барона. И Каринтии было очень любопытно, к чему это всё приведёт.

Так вот, тринадцать людей, которых на самом деле было двенадцать… Ага, ещё один прикол, который она наблюдала: одна душа на двоих у двух близнецов.

В общем, вся эта разношёрстная компания сейчас колбасила враждебные порождения Равномерной Вселенной, про которую… Каринтия уже немного устала перечислять. Но, конечно же, про множественные Вселенные мать ей тоже не рассказывала.

В общем, главным достижением Каринтии в последнее время являлось то, что у неё не лопнул мозг от перегрузки всей этой новой информации и новых впечатлений, которых становилось всё больше и больше.

— Пюрешечки? — уселся рядом с ней блондинистый, дочерна загорелый парень, который из воздуха достал дымящуюся кастрюльку.

Вот такими фокусами её не удивишь: пространственное хранилище есть и у неё самой. Но вот пюрешка Рода Дорничевых — это было интересно. Вот только как достал её этот обормот, она понятия не имела. Ладно бы Пашка — приёмный сын графа Дорничева, и по совместительству Ликвидатора. Он бы мог бы взять её у приёмной матери. Но это был Михаил Галактионов, который имел ещё забавное прозвище от народа дикого племени, в котором его воспитали. Вот где он её достал?

Хотя, надо признать, Мишка был на редкость активным и пробивным парнем. Наверное, самым пробивным из всей дюжины Галактионовых. Или, может быть, это из-за того, что он как-то чересчур навязчиво начал её опекать.

— Спасибо за пюрешку, я её съем. А сам ты можешь свалить куда-нибудь подальше, дабы не мешать моему пищеварению.

Каринтия бесцеремонно забрала кастрюльку, открыла крышку, втянула носом божественный аромат, достала ложку (также из воздуха, из своего пространственного хранилища) и принялась за еду. После двух ложек она повернулась в сторону всё ещё сидевшего рядом парня.

— Я неясно выразилась? Поди погуляй! Пищеварению мешаешь.

— Какая-то ты недружелюбная… Даже для ведьмы, — совсем не смущаясь, улыбнулся Мишка, продолжая с интересом разглядывать её.

— Как будто ты много знаешь про ведьм. Тебе об этом кто, может папуасы твои рассказали? — хмыкнула Каринтия, бросив на него искоса свой взгляд.

И