Шеф с системой. Империя вкусов - Тимофей Афаэль

— А сколько такое чудо стоит?

Я назвал цену мясного пирожка. Сидор на секунду задумался, прикидывая, потом махнул рукой:

— Дёшево. За такую работу и вдвое больше не жалко. Эй, парни! — рявкнул он так, что подмастерья подпрыгнули на месте. — А ну бросили молоты! Скинулись по монете! Берём всё, что у хозяина есть из мясных!

Подмастерья переглянулись, явно не понимая, что происходит.

— Да живо, говорю! — не унимался Сидор. — Пока не остыло! Это вам не помойная баланда из харчевни!

Молодые люди, видя серьёзность мастера, полезли в карманы. Один достал монеты из пояса, другой — из сапога.

— Мастер Сидор, а чего вы так раскомандовались? — осторожно спросил один, протягивая деньги. — Что за пирожки такие?

— Сами попробуете — поймёте, — отрезал кузнец. — Давай, хозяин, раздавай. По одному каждому, остальные мне.

Я начал доставать пирожки из корзины, передавая их подмастерьям. Матвей быстро принимал монеты, складывая в отдельный кошелёк. Варя стояла в стороне, наблюдая с изумлением.

Первый подмастерье откусил — и его лицо повторило мимику Сидора. Изумление, восторг, счастье.

— Господи… — прошептал он. — Я такого отродясь не ел!

— И я! — подхватил второй, уже жуя. — Это… это просто… у меня слов нет!

Через минуту половина первой корзины опустела, а на ладони Матвея звенела целая горсть монет.

Сидор, уже жуя второй пирожок, смотрел на меня с уважением:

— Хозяин, ты не просто повар. Ты гений. Я сорок лет живу, много чего перепробовал, а такого — никогда. Как ты это делаешь?

— Секрет прост, — ответил я. — Хорошие продукты, правильная техника и уважение к еде. Всё.

— Всё, говоришь, — хмыкнул кузнец. — А у других поваров что — продукты плохие? Или уважения нет?

— Именно, — кивнул я. — Большинство готовят на скорую руку, экономят на всём, лишь бы прибыль больше была, а я делаю так, чтобы люди получали удовольствие. Прибыль придёт сама, если люди довольны.

— Умно, — одобрил Сидор. — А что ещё есть? Только мясные?

— Есть капустные и луковые, — я указал на корзину. — Подешевле, но тоже вкусные. И сладкие морковные — для тех, кто любит послаще.

— В следующий раз возьмём и те, — пообещал кузнец. — Неси-ка сюда ещё парочку мясных, пока не остыли. Такую вкуснятину холодной есть — грех.

Я отдал ему ещё два пирожка. Сидор расплатился не торгуясь:

— Приходите завтра — я своим друзьям расскажу. Они тоже захотят попробовать.

— Обязательно придём, — пообещал я. — Я ребят отправлю — они принесут.

Мы вышли из кузницы с заметно облегчённой корзиной и приятно потяжелевшим кошельком.

Варя остановилась, прислонилась к стене дома и уставилась на меня:

— Это было… невероятно, — её голос дрожал от волнения. — Они даже не торговались! Просто взяли и купили! Все!

— А зачем торговаться? — спросил я. — Цена хорошая, товар отличный. Они же не дураки.

— Но здесь все всегда торгуются! — не унималась она. — Даже за гнилую капусту! А тут…

Матвей, быстро записывавший прибыль, поднял голову:

— Мастер, я правильно понял? Сидор взял семь штук мясных. Каждый подмастерье — по одному. Итого девять пирожков за… — он быстро посчитал, — столько денег! Это же почти чистая прибыль!

— Почти, — согласился я. — Вычти стоимость продуктов, дров для печи, мою работу, вашу работу — останется процентов тридцать прибыли, но это только начало.

— Только начало? — переспросила Варя. — Как это — только?

— А так, что мы обошли одну точку. Одну! — я указал рукой вдоль улицы. — А в Слободке их десятки. Представляешь, сколько мы можем продать, если обойдём хотя бы десять таких мест?

Варя и Матвей переглянулись. В их глазах загорелся тот же азарт, что горел во мне.

— Куда дальше? — спросила Варя, выпрямляясь.

— К гончарам, — решил я. — Варя, веди.

— К гончарам, — указала Варя. — Тут недалеко, через два квартала.

Мастерская гончаров располагалась в большом деревянном сарае с широко распахнутыми воротами. Внутри было удивительно светло — утреннее солнце лилось через проёмы, освещая рабочее пространство. Четверо мужчин сидели за гончарными кругами, их руки были по локоть в мокрой глине, которая блестела на солнце. Круги вращались с мягким скрипом, и из-под умелых пальцев рождались кувшины, миски, горшки.

— Доброе утро, мастера! — громко поздоровался я с порога, стараясь перекричать скрип колёс.

Один из гончаров — старший, судя по седине в бороде — поднял голову и недовольно нахмурился. Его руки замерли на полуготовом кувшине.

— Утро, — буркнул он. — Что надо? Если посуду покупать — вон там готовая стоит. Если нет — не мешай работать.

— Не мешать пришёл, а помочь, — улыбнулся я, входя внутрь. — Горячих пирожков хотите? Только из печи, ещё тёплые.

Гончар скептически посмотрел на наши корзины, потом на меня:

— Пирожки? — в его голосе прозвучало явное недоверие. — У нас и так еда есть. Жёны с утра наготовили. Не нужны нам твои пирожки.

Остальные гончары переглянулись, но работать не перестали. Только покосились на нас с любопытством.

— А сравнить не хотите? — не сдавался я, доставая из корзины самый аппетитный мясной пирожок. — Может, ваша еда и вправду хороша, но это — особенное. Сидор-кузнец велел к вам зайти. Сказал, что вы тоже с утра пашете как проклятые и заслуживаете хорошей еды.

При упоминании Сидора лицо гончара изменилось. Недоверие сменилось заинтересованностью:

— Сидор прислал? — он вытер руки о фартук и встал с круга. — Ну, если Сидор сказал… Он мужик честный, просто так болтать не станет. Давай попробуем, что ты там принёс.

Я протянул ему пирожок. Гончар взял его осторожно, понюхал и удивлённо хмыкнул:

— Пахнет и правда хорошо. Не как у уличных торговцев.

Откусил. Прожевал медленно, задумчиво. Его брови поползли вверх, глаза расширились.

— Ох ты ж… — пробормотал он, глядя на пирожок. — Ох ты ж, мать честная!

Второй укус был уже не осторожным, а жадным.

— Парни! — крикнул он остальным гончарам, не дожёвывая. — Бросайте работу на минуту! Серьёзно говорю — бросайте! Вот это надо попробовать!

Трое остальных неохотно оторвались от своих кругов. Один, молодой