Бездарь из столицы - Максим Казанцев

Это было идеально. Работа физическая, значит, будет полезна для развития его терранской стороны. Зарплата, судя по цифрам в объявлении, была значительно выше, чем на чисто «неодаренных» вакансиях. И адрес был относительно недалеко — в промзоне на окраине его района. Да там будут заносчивые терранты, но Марк посчитал риск приемлемым. Он решил, что будет вести себя тихо, чтобы никого не спровоцировать.

Парень отправил стандартную заявку, приложив сканы своих документов, включая ту самую, позорную серую карточку. Ответ пришел почти мгновенно, автоматический: «Заявка одобрена. Явка завтра в 07:00 на проходную склада № 7. Оплата ежедневная, по итогам смены.»

Дело было сделано. Он положил коммуникатор на зарядку и снова принялся за упражнения. Теперь каждое движение, каждое напряжение мышц имело новый смысл. Он не просто восстанавливался. Он готовился к работе. К тяжелой, унизительной, но необходимой работе. Завтра его ждал склад. А после — долгий путь наверх.

В шесть утра будильник прозвенел с такой яростью, будто хотел не разбудить, а казнить парня. Марк выключил его одним движением, не открывая глаз. Тело, привыкшее за две недели к относительному покою, протестовало против раннего подъема мышечной скованностью и глухим ропотом в каждой клетке. Но протесты остались без внимания. Его сознание было уже ясно и холодно. Он поднялся, сделал короткий комплекс упражнений, призванных разогнать кровь. Приготовил на скорую руку завтрак из оставшейся с вечера курицы и двух яиц. Еда была топливом. Сон — перезарядкой. Тренировки — техобслуживанием. Он более не относился к этим процессам иначе.

Марк надел самую простую и прочную одежду, которая у него была — старые потертые штаны и толстовку с выцветшим капюшоном. В карман сунул бутылку с водой и ту самую серую карточку. Перстня на его пальце не было и быть не могло. Здесь, на этой работе, он должен был быть никем. Бездарем. Невидимкой.

Дорога до промзоны заняла двадцать минут на переполненном автобусе. Он стоял, вжавшись в угол, и наблюдал. Ранние рабочие, такие же, как он, с потухшими глазами и серыми карточками в карманах. Несколько одаренных низких рангов — в основном терранты, — с перстнями на пальцах, они ехали на свои объекты, их лица выражали скуку и легкое презрение ко всему окружающему. Марк ловил себя на том, что анализирует их стойки, походку, пытаясь определить их ранг и этап не смотря на размер обсидиана. Знания Кайрона и аналитический ум помогали парню, но давали только примерные ориентиры.

«Этот, с перстнем «Крепкого» — этап третий, скоро будет «Закаленным». Та девушка-эфирик выглядит лет на двадцать, одета не богато. Скорее всего — «Ручей», первый или второй этап».

Он вышел на нужной ему остановке. Воздух здесь был другим — густым, пропитанным запахом машинного масла, озоном и сладковатым душком химикатов. Рядом гудели заводские цеха, в небо уходили дымящие трубы. Склад № 7 представлял собой унылое, длинное здание из синего профнастила, окруженное высоким забором с колючей проволокой.

У проходной уже толпилось человек двадцать. Все мужчины среднего возраста, все с одинаково усталыми и задумчивыми лицами, все, как и он — бездари. Марк молча встал в конец очереди. Никто не разговаривал. Царило тяжелое, унылое ожидание. Ровно в семь калитка отворилась, и вышел охранник — дородный мужчина с бычьей шеей и перстнем терранта второго ранга на толстом пальце.

«Закаленный», этап второй, — мгновенно оценил Марк. Сила приличная, но явно развитая за счет массы, в ущерб скорости и ловкости».

— Ну что, бездари, поймали птицу счастья за хвост? — прокричал надсмотрщик хриплым голосом, привыкшим перекрывать гул машин. — Сегодня у нас вагоны с плиткой из аномальной зоны! Приехала родимая для облицовки особняка зажравшегося аристократа. Хрупкая, очень, хрупкая вещь! Один чих — и все, разваливается! А стоит ящик как моя почка! Так что тащите аккуратно, по одному ящику. Кто уронит — вычтут из зарплаты стоимость и отправят на больничный за свой счет, а после будете работать бесплатно до компенсации всей суммы. Понятно? Угрюмое молчание в ответ было знаком согласия.

— Вход по документам! Быстро!

Очередь двинулась. Каждый предъявлял свою серую карточку. Охранник прикладывал штрих код к считывателю, раздавался короткий писк, и работник заходил внутрь. Несколько человек, выглядящих особенно слабыми, завернули обратно. Один парень, чуть старше двадцати начал громко возмущаться, что-то доказывая охраннику. Но быстрая зуботычина, сбившая его с ног, вернула ему понимание реальности и его места в ней. Он поднялся на ноги и понуро поплелся на выход из рабочей зоны.

Марк сделал то же что и все — протянул свое серое «клеймо». Прибор пропищал, на экране мелькнуло его имя и статус: «Неодаренный. Допуск к работам с повышенными физическими нагрузками: есть.» Надсмотрщик бросил на него короткий, оценивающий взгляд, заметил его щуплую фигуру и хмыкнул:

— Ты, кощей! Как ты умудрился получить нужный допуск? Ладно, итак, отсеял много доходяг. Смотри не протяни ноги в первый же день. Иди к восьмому докеру, будешь сгружать мелкие партии.

Работа оказалась каторжной. Вагоны действительно были забиты ящиками с необработанными кусками переливчатого камня. Марк впервые видел такое «чудо», но прекрасно понимал, что аномальная зона может выдать все что угодно. Главное найти на товар покупателя и суметь вывезти его.

Парень таскал ящики по двадцать-тридцать килограммов каждый. Первый час был адом. Мышцы горели огнем, спина ныла, ладони стирались в кровь о ручки контейнеров. Но потом его тело, уже начавшее перестраиваться, включилось — артефакт и внутренний резерв работали в автономном режиме. Дыхание выровнялось, движения стали более экономичными. Он не просто тащил — он анализировал. Искал самый эффективный хват, оптимальный маршрут, учился использовать инерцию. Он видел, как другие грузчики, более крепкие с виду, уже к полудню выбились из сил, их лица покрылись мертвенной бледностью. А он — нет. Усталость была, да. Но она была управляемой. Его выносливость, прописанная в новых «параметрах», медленно, но верно перемалывала нагрузку.

Во время короткого перерыва он сидел на ящике в тени, отпивая теплую воду из бутылки. К нему подошел один из грузчиков, мужчина лет пятидесяти с лицом, изборожденным морщинами и усталостью.

— Эй, пацан. А ты жилистый. Я думал, ты до обеда не выдержишь, — хрипло проговорил он, закуривая самокрутку.

Марк на его слова лишь пожал плечами.

— Терпения много.

— Терпение тут быстро заканчивается, — мужик горько усмехнулся. — Смотри на этих. — Он кивком указал на двух здоровенных детин, которые, в отличие от всех, таскали по одному ящику вдвоем