Приручить Писательницу - Евгения Оул

Но как только она оказалась в моих объятиях, все тревоги меня покинули, потому что на дне зелёных омутов плескалась надежда, что у нас всё будет хорошо.

После ужина, поцеловав её в щеку, хотя и хотелось куда большего, я ушёл к себе, вновь фантазируя и представляя, как Лизи будет смотреться на мне, подо мной, на кровати и столе… и много чего ещё порочного. Но, оставаясь с собой наедине, я только об этом мог и думать, ощущая себя одержимым ею.

Ночью же, услышав громкие стоны, вскочил на ноги. Догадавшись, что это просто кто-то с соседей начал развлекаться, поспешил к Пломбирке. Она удивлённо смотрела в сторону окна, явно не зная, что во время течки стоны будут слышны постоянно — ещё и очень громко и отчётливо. А иногда с домов всех соседей сразу, ведь жил я в холостяцком районе.

Опустив наружные жалюзи, чтобы хоть немного приглушить для неё звуки, собирался просто уйти. Но один её робкий голосок, позвавший меня по имени, едва ли не обрушил всю мою выдержку.

— Что такое, моя хорошая? — спросил как можно мягче, радуясь, что из-за кромешной темноты она точно не видит мой стояк.

— Поспи сегодня со мной, — робость сквозила в каждой гласной. Но я был нужен своей Пломбирке и отказать ей не мог никак. Ликование и радость наполнили лёгкие, сжимая сердце.

— Просто полежать рядом, да? — переуточнил, ведь ощущал, как она замялась и вся сжалась, боясь, что я неправильно её пойму. Правда, было странным то, что она так резко стала мягче и сама тянулась ко мне. Хотя нарекать на это не собирался, решив брать от ситуации всё.

— Угу, — мяукнула она тихо и молча отодвинулась, давая для меня место. Плюшка, предатель пушистый, с места у её ног не сдвинулся. Я же как можно аккуратнее лёг поверх одеяла, дабы малышку не пугать и не смущать. — Спасибо, — прислонилась лбом к моей груди, щекоча оголенную кожу своим дыханием. Не став сдерживаться, притянул прелесть к себе поближе, но не слишком, ведь мой каменный жезл точно будет её нервировать. Но это пока.

* * *

Утро следующего дня выдалось странным. Я и без того спал чутко, чтобы случайно не потревожить свою писательницу, которую так трепетно приручал.

В её привычном мне сладком аромате мешалось что-то неприятное и неправильное.

Когда же сонный и уставший мозг осознал, что откуда-то исходит запах крови, аж в дрожь пробрало. Открыв резко глаза, принюхался. Моя Пломбирка мирно спала, но именно от неё веяло кровью.

И это чертовски пугало, заставляя в всё внутри сжиматься от ужаса. Я ведь спал так, что не мог ей навредить? Да и видимых ранений не было…

— Лизи! — легонько потряс её за плечо. Пломбирка сонно открыла глаза и посмотрела на меня совершенно спокойно, хотя нос и поморщила, когда пошевелилась.

— Где ты ранена? Ты истекаешь кровью? — откинув одеяло, узрел на простынях пятнышко. И сердце ухнуло в пятки. У неё внутреннее кровотечение, чёрт побери!

Схватив её на руки, мимолётно позабавился с вытянутого от удивления лица.

— Да это просто месячные, — зевнула она, даже не вырываясь. Да и в целом была слишком флегматична. Потёршись носом о мою шею, вдруг укусила легонько за ключицу, пока я присел чуток, чтобы взять ключи. Но так и застыл, поражённо смотря на её ленивую, довольную улыбочку. — Лучше пошли в кроватку, потискаешь меня ещё, м? — она буквально мурчала, словно совершенно не осознавая всей серьёзности ситуации. Не будь всё так плохо, я бы с радостью согласился, но её здоровье было важнее моих хотелок.

Не став больше медлить, прямо в одних спортивных штанах выскочил на улицу, просто закрыв за собой двери ногой, крикнув Плюшке «сидеть!».

Усадив странную Лизи на сиденье, запрыгнул за руль и дал по газам. Хорошо, что было ранее утро субботы и никто по пути не мешался.

— Что такое твои месячные? — сжимая руль до хруста костей, всё же поинтересовался, периодически поглядывая на неё.

— Это когда женщина раз в месяц пару дней истекает кровью, страдает от болей и перепадов настроения, — протерев глаза, пробубнела Вульф.

— Тебе больно? — прорычал я, проезжая на красный свет.

— Пока не очень, — повела плечом. — Бывало и похуже. Всё нормально, так что давай…

— Тебя должен осмотреть врач! — я слегка повысил голос, не справившись с эмоциями. Она, чёрт возьми, мучается от боли и не контролирует кровотечение, и смеет говорить, что всё нормально⁈ — Прости, — выдохнул, ведь злиться не хотел.

— Ты такой сексуальный, — вдруг выдала соседка и без стеснения прошлась пальчиками по моим плечам, пощекотала шею и, приблизившись, чмокнула в щеку. Что, чёрт возьми, в неё вселилось?

Резко припарковавшись возле больницы, схватив её на руки, игнорируя посмеивания, влетел в здание. Джеки удивлённо выпучила глаза, но тоже уловил запах крови и подлетела к нам, став осматривать мою Пломбирку.

Тут же появился и Лари. Пока он огромными шагами преодолевал расстояние между нами, я ощущал его тяжёлый, угрожающий взгляд.

— Я тебе говорил быть с ней осторожной! — зарычал громко он, когда понял, что у Лизи именно трусы в крови. Чудом, что он не врезал мне сразу же, ведь насилие у нас никоим случаем не одобрялось.

Лизи снова хихикнула, заставив нас замереть и уставиться на неё.

— Такие грозные, но заботливые. Милота-то какая, — заулыбалась шире, а мы же переглянулись, ведь такое поведение ей было совершенно не свойственно.

— Почитайте, док, что такое месячные. Думаю, у вас уже должна быть эта информация, раз попаданки вроде меня у вас бывали, — посоветовала она и удобно умостила голову у меня на груди. Думаю, трясись она от ужаса или страха — из меня даже Джеки стала бы выбивать дурь. Но Лизи была спокойна и в отличном настроение.

Лари кинулся к компьютеру, а Джеки рысью за ним.

Они вчитывались в строки, пока я баюкал Пломбирку и молился предкам, чтобы с ней всё было в порядке. Потому что одна мысль — что могу её потерять, рвала душу острыми когтями, впилась в сердце и заставляла стыть от безысходности. Даже Волк внутри поскуливал и метался от тревоги.

— Боже, у них это каждый месяц, — ахнула Джеки. Но я, следящий за Лари, что направился в свой кабинет, заметив, что его плечи расслабились, сам выдохнул.

— Ну что, убедились? Теперь дайте мне обезболивающее и прокладки, если есть. И мы пойдём валяться в кроватке дальше, — заявила Вульф, болтая ногами в воздухе.

— Это последствия, — буркнул