Третья книга. Пришельцы из неизвестно откуда в известно когда. Первая часть. Аврал и Размах - Антон Стариков

Жуткая тварь! Но ещё более жуткая свита находится у колдуна за спиной, это... мертвецы! Не просто оживлённые колдовством трупы, а прекрасно знакомые монголам люди — каждый воин не исключая побелевшего как мел тысячника Эргена видит ''своих''... видит убитых врагов, зрит умерших родственников и друзей, пересекается взглядами со всеми до единого увиденными в жизни покойниками. Мертвецы не проявляют агрессии и не зовут к себе, только смотрят, смотрят в глаза. Именно после этой встречи волосы Эргена и многих других узревших то же что и он воинов отряда обильно припорошило серебро. Надо ли говорить, что монголы так и не пошли к мертвецам, не стали в них стрелять, не попытались стоптать их конями или зарубить клинками? Как и прочие третий отряд предпочёл повернуть назад....

*

Один друид и два мага на отлично справились с поставленной перед ними задачей, сумели никого не убить, сумели обойтись самым минимумом маны, рачительно приберегая по-настоящему убойные чары на самый крайний случай... который к счастью так и не наступил. Важнее другое: очередную стычку воинов Великого хана и чужаков вновь увидели сотни внимательных глаз, а совсем немного погодя о ней во всех подробностях услышали тысячи ушей — меньше чем через час о произошедшем узнали в самых глухих уголках становища, узнали о новом поражении монгол, узнали о той великой страшной силе, что явили миру колдуны-нелюди.

*

….... Уже на полпути к желанной цели семью зайсана вновь попытались перехватить! Нет, не собравшиеся с силами и смелостью, решившиеся на повторную попытку монголы — об этом не могло быть и речи, исключено, ведь даже если бы тысячник Эрген сумел преодолеть поселившийся в своей душе страх, то ему никогда не удалось бы убедить простых воинов последовать за собой, по крайней мере не в этот день. Обычно не склонных к трусости монгол сложно в чём-то обвинить — одно дело с боевым ''Ху-у-у-ррр!'' ринуться на копья, стрелы и клинки, отправиться в битву, да пусть даже хоть на верную смерть против живого, понятного врага из плоти и крови, другое — бросить вызов колдовству... столь жуткой мощи колдовству! Решиться посмотреть в глаза ожившему мертвецу или тому, кто способен его оживить! Так что нет, на этот раз монголы не причём, а воссоединению зайсана с семьёй попытался помешать его двоюродный брат, тоже вроде родственник, член рода, близкий человек, однако презревший святые узы родной крови и пожелавший сыграть в свою игру. Отчасти его можно понять и простить, а его претензии на высокий титул даже признать... но согласитесь, лишь до того момента, когда народа достигло известие о возвращении законного правителя. Если бы он только смог унять бушевавшую в сердце жажду власти... если бы приветствовал возвращение старшего брата... если бы вступился за его семью... то возможно сумятицы среди баргут и вовсе удалось избежать, а немногочисленные по сравнению с ними монголы никогда бы не осмелились творить свои беззакония среди шатров большого становища. Но всегда отличавшийся вспыльчивым нравом и властолюбием Харчи избрал другой путь! И ведь не скажешь, что при всех его недостатках подобный образ мысли и действий характерен для него, однако близость власти и вполне реальная возможность её заполучить всего за несколько дней изменили его, что-то надломили внутри. Тем не менее в случае с семьёй двоюродного брата Харчи не до конца сбросил маску с искажённого коварными помыслами подлого лица — он обосновал свою попытку помешать воссоединению семьи правителя... заботой о безопасности родни! Его ядовитые, лживые слова направлены против остроухих воительниц: якобы он опасается доверять нелюди безопасность семьи ''горячо любимого им'' старшего брата и хочет сам сопроводить их к нему. От высказанных с очевидной издёвкой претензий Харчи сложно взять и отмахнуться — как-никак их готовы поддержать больше тысячи приведённых им бойцов......

…...... Пять красавиц-воительниц сильны, они уже успели это доказать и заставить считаться с собой, заставить себя уважать... но даже им, даже с оружием в руках будет сложно устоять против тысячи с лишним конных бойцов! И конечно у них больше не выйдет сохранять жизни тех, кто станет биться против них — хочешь-не хочешь им придётся убивать, щедро лить на землю кровь баргут... к злобной радости готового принести своих воинов в жертву Харчи. В его окончательно закрывшемся для чести и жалости сердце нет места сожалениям — он готов пожертвовать многими из своих сторонников, только бы настроить, только бы поднять весь народ баргут против оказавшихся у него на пути чужаков, против вернувшегося Азарги. На вполне способных пострадать во время начавшейся битвы родственников ему просто наплевать!

Появление двух сотен чужаков и трёх сотен поддержавших власть зайсана воинов-баргут оказалось для Харчи и принявших его руку бойцов неприятным сюрпризом! Сторонников мятежного двоюродного брата по прежнему больше, как правило это опытные воины с дорогим оружием в руках, в качественных доспехах, на хороших конях, среди них много знатных людей и отличных бойцов их личных отборных дружин, хватает уважаемых и умелых в битве батыров, ветеранов походов в Китай и жутких мясорубок-сражений против диких кыргызов, жестоких в битве узбеков и свирепых ойрат. Все они умеют биться, всем им есть что терять, в случае если старый владыка восстановит свою власть и припомнит, кто кого поддержал в сложные времена... Однако... Од-на-ко прибытие отряда сторонников законного вождя очень многое поменяло в сложившихся раскладах! Харчи и перешедшие на его сторону бойцы разом потеряли подавляющее численное превосходство — их теперь не двести к одному, а всего лишь два на одного... скорей всего ещё меньше, ведь про исключительные боевые навыки пятёрки изготовившихся к схватке воительниц при всём желании не получится забыть, а две сотни пришедших поддержать их чужаков это не просто бойцы... это тяжело снаряжённые всадники на громадных, щедро упакованных в латы конях. Двести латников — страшная сила сами по себе, ну а в стеснённых условиях становища их мощный натиск абсолютно невозможно остановить, по крайней мере в отсутствие равной им кавалерии... пушек... крепко сбитого каре пикинеров. Ничего подобного у мятежников нет... ну а про то, что встречать грудь в грудь ощетинившуюся длинными копьями стальную лавину это не самая лучшая затея, опытным воинам не требуется объяснять. Кроме того грозно-монолитный строй латников органично дополняют расположившаяся на флангах парочка всадников на огромных волках и ещё почти три десятка хищных зверей... не только волков, но и здоровенных чёрных