Кристина - Мари Сиврэй

— Вот. — Подал мне ее. — И с ней спать легла.

Я взяла у него книгу.

— Я не могла ее вытащить. Зачем она мне?

А позже обнаружила маленькие порезы на ступнях. Тогда и поняла, что точно во сне ходила и на стекло наступила. Потом и про сон вспомнила.

Да его и забыть нельзя было. С тех пор тот треклятый ангел не оставлял меня, и почти каждую ночь приходил и тыкал меня носом в Библию, приказывая то ли одуматься, то ли прекратить что-то, то ли верить.

Тогда я обратилась к врачу. Меня обследовали и поставили диагноз: сомнамбулизм. Я распереживалась, думая, что это страшное, и успокоилась только тогда, когда мне сказали, что я просто лунатик, ходящий во сне.

Однако этим все не кончилось. Лунатиком я была особенным! Я постоянно просыпалась и находила себя на диване в клубочке, с поджатыми ногами, в позе, в которую, будучи здоровой, не свернулась бы никогда. Иногда спала под столом, возле батареи. Иногда за столом. Мне назначили лечение. Я должна была много отдыхать. Но осуществить это было невозможно.

Потом уехал Виталя, по работе, и я осталась совсем одна.

Я взяла отпуск, чтобы полностью посвятить себя лечению, но тут начался тот самый период моей жизни, когда те вопросы, о которых я говорила в начале, встали особенно остро, и потребовали наискорейшего решения.

Тогда ночью я оставалась одна, и мне становилось особенно страшно. Я никогда раньше не догадывалась, но, оказалось, я на дух не переносила оставаться ночью в темноте одной. Я ложилась спать и первые секунды, после того как выключала свет и непривыкшие глаза вперялись в темноту, ничего не видя, казались мне самыми страшными. Я укладывалась в кровать и смотрела в потолок, ожидая, когда придет сон, но мне все чаще удавалось заснуть только под утро. Тогда квартира словно наполнялась чужими шагами и покашливанием, кто-то где-то наступал на половицу и неосторожно шумел посудой. Дом, казалось мне, больше не был моим, а чьим-то, с кем я еще не была знакома. Утром же все возвращалось на круги своя. Как же я просыпалась утром! Как я была рада, что проснулась, я вскакивала с постели и бежала умываться. Но только приходила ночь, и все начиналось опять. Все небо повисало надо мной. Я тогда часто вспоминала те три ночи, которые гоголевский Хома провел рядом с гробом панночки. Я начинала задумываться о жизни. И о смерти. Она особенно четко приходила ко мне в моих видениях. И о НЕМ. О БОГЕ. Почему-то особенно часто. Но наступало утро, я просыпалась где-нибудь под столом и шла завтракать.

Эти несколько недель, которые я была в полном одиночестве, свели меня с ума. Мне вдруг показалось, что нет больше будущего передо мной. Что это тупик, и что моя неправильная жизнь завела меня в него.

Тогда случайно я наткнулась на объявление о помощи психолога и набрала номер.

— Алло, я слушаю.

— Здравствуйте. Могу я поговорить с Анной? — Мой голос вдруг задрожал, и трубка чуть не выпала из рук.

— Это я.

— Здравствуйте, Анна. Мне сказали, что вы опытный психолог, могу я с вами поговорить?

— Конечно. Мне приехать к вам?

Я с ужасом оглянулась вокруг, и слезинка упала на телефон.

— Нет, нет, давайте я приеду, мне необходимо прогуляться.

— Отлично.

Через час я уже сидела у нее в кабинете, и она спросила:

— Что вас беспокоит?

— Вы знаете, Анна. До недавнего времени все было просто замечательно! Но. Вдруг мне показалось, что что-то не так в моей жизни. Что я совсем одна. Время затянулось, и я живу ночами, которые вечны, и днями, которые пролетают за секунду.

— Вы боитесь ночи?

— Не ночи, а того, что приходит с ней.

— Что с ней приходит?

— Темнота и другой мир.

— Вы с чем-то столкнулись?

— У меня нет доказательств, но я их слышу, они вокруг, они ходят и шепчутся.

— Здесь они тоже есть?

— Я их не вижу, но ночью смогу услышать. Понимаете, я не знаю, что им от меня надо.

— Кто они?

— Чужие. Я их не знаю. Ни ангелы, ни бесы, тени, да. Пока они просто тени, большего я не знаю.

— Вы сказали "до недавнего времени". До какого времени?

— Когда мне приснился ангел.

— Что он сказал?

— Он сказал, что я…он. Да, он ничего толком-то и не сказал. Он хотел, чтобы я верила.

— Верила ему?

— Не знаю.

— Он является среди них?

— Он никогда не оставляет меня.

— Вы верующая?

— Нет.

— Сатана тоже был светящимся ангелом, Ангелом света.

— Он не мог быть сатаной, его не существует…

— Хорошо. Во что вы верите?

— В человека.

— Но что-то ведь пошатнуло ваше мировоззрение?

— Да.

— Что это?

— Вы помните фильм о Жанне Д'Арк?

— Помню. Она видела святых. Они так же говорят с вами? Чего вы боитесь? Волнуясь и даже быстро, спрашивала она.

— Я боюсь, что как она не смогу остаться верной самой себе, ради желания жить.

— Люди часто жертвуют жизнью ради своих идей.

— Я не хочу, чтобы это случилось со мной.

— Вы боитесь смерти?

— Я не хочу умирать.

— Почему?

— Потому что я не знаю, что будет там.

— Вас пугает незнание?

— Наверное. Ангел говорил, что я нужна, нужно только верить.

— Кому нужна? Кому верить?

— Не знаю. Он звал меня за собой.

— Сатана тоже зовет за собой.

— Он не сатана, потому что дал мне БИБЛИЮ.

— Он призывал вас стать верующей?

— Не знаю. Все не просто так… — Отвечала я и думала одновременно.

— Что вы ответили?

— Я, поймите, я никогда в это не верила. И сейчас, когда день за днем, он

является ко мне, то мне Бог становится наравне навязчив с дьяволом…

— Он хочет обратить ваше внимание?

— На что?

— На Бога.

— Его нет.

— Что вы думаете о жизни? Кто дал вам ее?

— Мать и отец.

— Если бы они были плохими людьми, вы бы поверили в то, что, несмотря на это, вы должны были родиться в этой семье.

— Они были хорошими. И да, поверила бы. Если он есть, то пускай ответит, зачем отнял их у меня, когда мне было восемь месяцев?

— Вы знаете то, что некоторые люди рождаются для определенных свершений?

Я молчала.

— Может быть, отец ваш и мать должны были умереть?

Я закрыла лицо ладонями, лицо было мокрое и глаза влажные, я оторвала руки от лица — это были слезы.

Мне стало немного легче, когда я поговорила с ней. По крайней мере, об этом знала