Маугли 4 - Павел Казаков

на один телепатический импульс. Восприятие тоже ничем не могло помочь. Я стал просматривать тело очень внимательно. Мужское тело. Очень даже неплохое. Ну в моём понимании: много хорошо развитых мышц, но без излишней массивности, и мало жира. Черты лица немного непривычные, но понять, в чём именно, не удаётся.

Так. И где эта Гланда-Ноль?

Я чего только ни делал: и звал, и командовал, и будил — ничего. Будто у этого тела вообще нет никакой внутренней управляющей системы. Хотя детальное изучение показало, что с телом всё не просто. Слишком качественное расположение мышечных волокон. Отсутствие каких-либо зажимов, дисбалансов. Нервная система намного более разветвлённая, чем в обычном теле. Силу и скорость я пока не тестировал, но что-то подсказывало, что всё будет на высоком уровне. Например, я продолжал вращать в пальцах достаточно мощное древко то ли копья, то ли алебарды, и раскрутил его так, что оружие издавало шум как от мощного вентилятора. И было совсем не трудно контролировать такую скорость. Но при всех очевидных (оче-не-видных, но ощущаемых Восприятием) плюсах, я так и не знал, как починить глаза.

— Да где ты⁉ — в сердцах высказался я, в надежде хоть так зацепить вниманием операционку этого тела.

«Здесь» — пришёл ответ СНАРУЖИ тела. Я сразу понял, что общаюсь с аналогом Гланды, так как ответ был не словесный, а эмоционально-концептуальный. То, что мне ответило, просто отметило, своё местонахождение с оттенком «чё орать-то⁈».

Вот это поворот…

— Ты контролируешь тело? — раз уж я получил ответ на вопрос, заданный вслух, то пока так и буду продолжать.

— Конечно! — в ответе сквозило даже какое-то недоумение. — Я создал его!

Тут я кое-что понял. В моём новом теле операционная система — мужик. В принципе, логично. Тело-то мужское. Прошлую операционку я назвал женским именем исключительно потому, что сначала назвал это явление словосочетанием, содержащим слово женского рода «операционная система». Но по факту эта штука так привязана к телу, что логично, что она (оно, он) имеет пол.

— Ты подчиняешься мне, — я не совсем спросил. Я заявил это утвердительно.

— Конечно! — я получил уверенное эмоциональное согласие.

— Можешь восстановить зрение?

—??? — меня вообще не поняли.

— Я хочу с помощью этих органов видеть свет и образы, — я послал телепатические картины леса возле дома в Дудиково, просто как пример того, что можно увидеть глазами. Также послал образы своего отражения в зеркале, когда я рассматривал свои яркие синие глаза.

Операционный систем (ну, пока назову его так) задумался, потом сообщил, что вполне возможно это устроить.

— Постарайся побыстрее, — распорядился я.

А сам опять задумался. Этот Гланд, я решил не напрягать фантазию для придумывания имени, однозначно находится снаружи тела. И как это понимать? Это что вообще за аномалия. Он же тело строит и регулирует всю его работу. Вроде как, внутри должен быть. Или нет?

Что я вообще знаю об этих управляющих телами системах? Или это существа? Хрен его знает. Важно ли разобраться в этом лучше? Важно. Актуально? Не очень. Значит, отложу на потом.

Глаза ощутимо зачесались. Гланд, похоже, принялся за работу. Я же, обойдя зал по кругу, пошёл в центр. Там обнаружился стол, стул и какая-то неуместная тонкая прямоугольная перегородка типа ширмы на подставке. Размер этой штуки был не менее двух метров в высоту и трёх в ширину, поверхность гладкая.

Ладно, прозрею, рассмотрю всё внимательнее. Глаза чесались уже очень сильно и противно. Что делать — потерплю. А пока я сел на стул и стал Восприятием рассматривать стол. Но стол никакими секретами меня не обрадовал. Искусственный материал, нет никаких ни ящиков, ни тайников, ни вмонтированных клавиатур или магических печатей. Глаза перестали чесаться. К сожалению.

Теперь они болели. Что ж, терпим.

Какое-то время я занимался исключительно терпением. Никакие мысли не могли отвлечь от жуткой боли. Болела вся голова, не только глаза. Но глаза болели совсем уж страшным образом. Ещё чуть-чуть и я все труды этого сраного Гланда сейчас сам себе выцарапаю!

Я уже не орал, а выл от боли.

Крапива вышла на связь с беспокойными вопросами, что у меня происходит. Я нашёл в себе сил кое-как ей объяснить, почему я засоряю телепатический эфир своим воем. Получил телепатическое поглаживание по голове. Стало легче, но совсем немного.

Но всё рано или поздно заканчивается. Закончились и мои мучения.

Я разлепил веки и осмотрелся. Зрение работало неплохо, но не идеально. Главное, я, наконец, могу видеть.

По всему потолку располагались плоские круглые светильники, испускавшие «тёплый» жёлтый свет. Просторный зал был освещён прекрасно. Я проигнорировал оружие и первым делом посмотрел на непонятную ширму. Все оказалось просто.

Зеркало.

Вот и рассмотрю себя повнимательнее.

Отражение с интересом рассматривало меня. А я его. Что-то похожее на Маугли в чертах лица было, но похожее на что или на кого понять не удавалось. Тело во многом походило на тело Маугли, только по специфическим нюансам можно понять, что гимнастикой это тело не занималось. Недостаточно перекачанная спина и живот. Мощные перевитые сухожилиями запястья заставляли задуматься либо о навыках в большом теннисе, либо о фехтовании. Я покосился на ряды холодняка у стены. Теннисных ракеток там не было.

Стал внимательно рассматривать лицо.

О! А я понял, на кого похоже лицо! На меня! На Маугли. Когда мы с Крапивой в Новосибирске заморочились сменой внешности, я изменил лицо в сторону некого выдуманного образа, а оказалось, что не совсем он и выдуманный. Чёрные волосы, высокий лоб, синие (но не прожекторно яркие) глаза. Прямой нос. Челюсть чётко очерчена. Лицо скорее худое. В целом отражение выглядело увереннее того, кто на него смотрел. И серьёзнее. Трудно представить этого брутального мужчину рисующим голую девушку на площади города, танцующим стриптиз или выцеливающим из рогатки очередной фонарь. Да. В прошлом Маугли был и рогаточный вандализм…

Нет. Этот тип, скорее, привык командовать людьми, отправляя их на смерть или за смертью.

Я смотрел в зеркало, просто стоял и просто смотрел, а в моей голове что-то происходило. Что-то распаковывалось. Непроглядная тьма в разуме развеивалась, оставляя всё ещё туманные, но уже образы. Я чувствовал, что сейчас смогу вспомнить очень многое о своём существовании до попадания на Землю.

С трудом я отвлёкся от рассматривания слишком объёмного привета из прошлого. Это тело, это лицо — это моё прошлое. Это моё тело. Чувство неловкости и плохо сидящей одежды как-то незаметно прошло. Сейчас я чувствовал себя в