Маугли 4 - Павел Казаков

Ладно, с телом потом разберусь.

Я огляделся.

Интересно, что там за картины?

Первая же, которая почему-то меня привлекла больше других, заставила впасть в ступор. На ней была изображена девушка, одетая в некрасивые футболку и куртку. Откуда-то пришло знание, что эта одежда — форма. И она не просто некрасивая, она ненавистная. Ничего себе… Какие интересные подробности. Но форма, конечно, не главное.

Я смотрел на портрет Крапивы. В другом теле с другим лицом, но Крапивы. И тоже черты девушки с портрета немного повторяли черты Крапивы после смены внешности в Новосибирске. Она, получается, тоже подсознательно откатывала внешность к прежнему образу.

Только у этой девушки на портрете, в отличие от меня в зеркале, не было никакой самоуверенности на лице. Только отчаянная решимость. Словно ей предстояло сделать что-то очень опасное, чего она никогда не делала. Но она была готова и не собиралась отступать. Картина была графическая, черно-белая, но художник отлично передал всё, что стоило передать. И опять я чуть ли не на физическом уровне почувствовал, что память заполняется доступной информацией. Даже не так… Информация всегда там была, сейчас с неё спадают оковы.

Я не знаю, сколько я стоял, рассматривая портрет Крапивы. Не думая, не вспоминая, просто рассматривая.

— Привет! Ты обо мне думаешь? — вышла на связь девушка. — Что-то серьёзное? Я пока занята, но могу всех распустить.

— Нет, не отвлекайся. Ничего срочного. Потом расскажу.

— Хорошо, — Крапива «положила трубку».

Я проморгался и пошёл к следующей картине. Она была побольше размером, так как изображала двух близнецов. Художник не стал уменьшать их изображение, вместо этого просто взял холст побольше. Тоже чёрно-белый рисунок. Очевидно, что это братья, уж слишком похожи черты лица, но немного отличаются. Один помассивнее, другой более стройный. И тоже что-то было не так с этой картиной. Очевидно, это тоже какой-то привет из моего прошлого, но кто эти парни я понятия не имел.

И было в этой картине что-то ещё, что заставляло снова и снова пристально вглядываться в рисунок. Будто прямо здесь изображена какая-то важная деталь, которую я не замечаю. Что ж… Если она изображена, я её найду. Спустя несколько минут, я, наконец, обратил внимание, что глаза у близнецов нарисованы абсолютно одинаково, что не может быть ничем иным, кроме как осознанным посылом художника. Каждый штрих, каждая чёрточка совпадали абсолютно. Все остальные части тела и одежда (тоже эта странная ненавистная форма) были нарисованы сами по себе, а вот пристальный и спокойный взгляд братьев был абсолютно идентичен. Это точно что-то значит, но что я пока не знаю.

Но узнаю. И опять это странное чувство загрузки информации в памяти.

С трудом оторвав себя от близнецов, я пошёл к следующей картине.

Там был изображён… Я.

Это же тело, в котором я сейчас, но немного моложе. В зеркале я выглядел на тридцатник, картина же показывала юношу лет двадцати. Подходя к картине, я подсознательно ждал ещё одного привета из прошлого, но всё равно не был готов к тому, что увидел. Я был изображён так же, как и все остальные, — по пояс. Руки сведены за спиной. Художник умудрился передать, что руки за спиной удерживают наручники, а не желание принять такую позу. Но главное не руки…

Это лицо… Если Крапива была изображена полная решимости, близнецы просто внимательно и спокойно смотрели, то я пытался порвать стягивающие меня путы. На шее набухли вены, челюсти стиснуты, но главное глаза. Они были полностью чёрные.

Я очень сильно кого-то ненавидел. Художник смог это максимально точно передать, залив мои глаза чернотой. Я пугал. Изображённый на холсте я пугал даже меня теперешнего. Столько разрушительной мощи скрывалось в существе на этой картине. И художник идеально поймал момент, когда это существо перестало сдерживаться. Чуть ли не через силу заставляя себя рассматривать этот портрет, я видел не человека, пытающегося освободиться от наручников, а демона, сбрасывающего оковы. Силу, скрывавшуюся в черноте глаз этого монстра, не могли удержать никакие наручники.

Я вспомнил, как с лёгкостью рассуждал с Крапивой насчёт того, что мы становимся монстрами или чудовищами. Это было, когда на имперской базе я шёл убивать майора и его жену. Мол, иногда нужно быть монстром, и ничего такого в этом нет, раз ситуация заставляет. Ну, одно дело рассуждать и всего лишь лишить тел двух тонгеров, главное отдавать, зачем это делаешь и какие последствия, другое…

Я не знал, что именно другое. Но сейчас я смотрел в глаза настоящему монстру. Было неприятно. Я смотрел. Потом смотрел ещё. Потом стоял и смотрел достаточно долго. Глядя на себя прошлого, я отчётливо осознал, что сделал что-то очень плохое. Настолько плохое, что этому не было никаких оправданий. Да уж…

Куда, сука, меня занесло вообще⁈

Разыгравшиеся эмоции улеглись. Логично возник вопрос: это кто же меня так довёл-то? Хороший вопрос. И что-то мне подсказывает, что я очень близок к тому, чтобы на него ответить. Не уверен, что я здесь в правильное время, но что в правильном месте, сомнений не вызывает.

Всего три картины рассмотрел, а эмоций через край. И ведь это не всё. Есть и ещё. Ладно. Идём дальше.

Я подошёл к следующей картине. Внимательно рассмотрел, что там изображено…

— Ка, можно тебя на минуточку? — минут через сорок позвал я девушку.

— На связи! Что случилось?

— В общем, я попал в зал, полный напоминаний о прошлом. Тут даже твоя картина есть, — я передал девушке образ, показывающий её портрет. — В ближайшее время буду вспоминать в подробностях своё боевое прошлое. Не зови меня, я сам буду выходить на связь. Мне очень важно всё вспомнить. Нам важно.

— Хорошо. Про тебя можно кому-то рассказать из нашего отряда?

— Ни в коем случае. Соблюдай по мне траур и всё такое. Даже родители пусть думают, что я в неизвестном месте, скорее всего, в вечной отключке. Старайся не общаться со мной поблизости от телепатов.

— Хорошо. Ты это… — девушка на секунду замешкалась. — Осторожнее там.

— Да я же только вспоминать буду.

— Не факт, что это безопасно.

— Не факт, — согласился я, — но вариантов нет. И да, я буду осторожен.

— У тебя там еда хоть есть?

— Есть и еда, и вода. Тут прям запасы непортящихся продуктов. Дверь не открывается, кстати, так что