Пекло. Дороги - Сергей Анатольевич Панченко

— Приглянулись тебе девки из персонала. — Усмехнулась Марина.

— Ну, кастинг неплохой, признаю. А традиционные одежды хорошо подчеркивают их женственность. Идет такая, как плывет и только белое платье на попе туда-сюда, туда-сюда. А когда они моют ножки, приподнимая подол сарафана выше колен, это вообще самый крутой стриптиз, который я видел.

— Ты еще не протрезвел что ли? — Марина посмотрела на мужа через зеркало заднего вида.

— Честно говоря, и не хотелось бы. От мыслей о работе становится тошно. — Петр лег на сиденье и поднял ноги вверх к потолку. — Мужики мне уже имя подходящее придумали, Пересвет. — Он вздохнул.

Марина рассмеялась.

— Ты Пересвет? А кто Челубеем будет? Ты туризм с эмиграцией не путаешь? Одно дело отдых, а другое работа. Видал, как они суетились, когда узнали, что хозяин едет? Хотя, ты же на речке был, ничего не видел. Женщины отдувались за всех.

— Надоел мне город, суета, постоянная тревога и бесконечная гонка. Тишины хочу, суетиться раз в год, когда начальник изволит отдохнуть, а остальное время ходить с мужиками на луг, косить сено, убирать навоз, что там еще надо делать?

— Клюкву замачивать в кислой капусте.

— Блин, как это заманчиво звучит. У меня даже желудок заработал в предвкушении. — Петр мечтательно уставился в прозрачное стекло панорамной крыши. — Тимоху вот как учить без денег? — Задал он вполне очевидный вопрос. — Марин, может, выучим его на кузнеца? Представляешь его таким же широкоплечим, как Харитон.

— Ну, прекрати, Петь, ну, какой кузнец. А кто ему в пару? Доярка? Или как там у них, молошница?

— Конечно, пусть сын учится, станет архитектором. Мы свою жизнь просираем потихоньку и ему такую же желаем.

— Так, папаша, вижу, ты отравился воздухом свободомыслия и лени. — Рассердилась Марина. — Наш сын вырастет образованным человеком, а от ошибок, совершенных нами, мы его убережем.

Петр посмотрел на жену уставшим взглядом.

— Ты себя-то помнишь в возрасте двадцати лет? Много ты слушала родителей? Он не станет нас слушать. Мы столько раз в его присутствии жаловались на нашу работу, что он считает нас людьми неспособными выбирать правильные варианты. Когда он повзрослеет, то окончательно убедится в нашей неспособности помочь ему советом и сделает все те же ошибки, что и мы. Нам нужна карьера, встать на ноги, взять ипотеку, машину, завести позднего ребенка, а потом выгорание, чувство, что жизнь свернула не туда.

— А как надо? — Спросила Марина.

— Надо так, чтобы мы могли к твоему отцу ездить хотя бы два раза в год. Взять и свалить на Новый год или на день его рождения. Чтобы ни одна тварь не вздумала звонить нам и слать ультиматумы. Тесть живет один, весь год просыпается в одиночестве, ложится спать в холодную постель, а мы, как рабы, исполняем приказы хозяина. А кто нам важнее, они или твой отец? Сама же понимаешь кто. И Тёмка нас путем не видит. Давно ты с ним уроками занималась?

— Ну, ты вообще с ним не занимаешься. — Марину уязвило замечание мужа.

— Зато мы с ним на выходных на великах катаемся и бургеры едим.

— Так, мужики, я же вам запрещала травиться этой дрянью. — Марина повернулась назад и строго посмотрела на мужа.

— Может они и отрава, но запретный плод всегда сладок. Вот как сегодня пивко на берегу. Как пацаны сбежали. — Петр широко улыбнулся. — Такого вкусного пива я еще не пробовал. Мы были как заговорщики, устроившие бунт против строгой власти.

— Да вы алкоголики, а не заговорщики. Не надо придумывать себе высокопарные оправдания.

Петр хотел возразить, но в этот момент машину качнуло. Он поднялся, решив, что их слегка стукнули. Оказалось, что это очередной сейсмический толчок. Светофор впереди медленно раскачивался, мигая красным сигналом.

— Вот, еще один повод выбираться из многоэтажной Москвы. — Заметил Петр. — Когда-нибудь тряхнет так, что все спальные районы превратятся в склепы вечного сна.

— Типун тебе на язык. — Марина суеверно испугалась, считая, что любое страшное пророчество рано или поздно сбывается. — Мы же образованные люди и знаем, что в наших краях сильных землетрясений быть не может.

У природы на этот счет оказалось свое мнение, которое она решила продемонстрировать. Очередной толчок заставил машины, застывшие в пробке перед МКАДом, заплясать на месте. Фонарные столбы принялись раскачиваться. Народ из придорожных магазинов разом хлынул на улицу.

— Вот и цена нашему образованию. — Хмыкнул Петр. — Мы знаем, что ничего не знаем. Люди существуют микроскопический отрезок времени в глобальной истории планеты, в течение которого случилось мизерное количество природных катастроф. Что мы можем предсказать? Да ничего.

— Петь, замолкни, без тебя не по себе. — Марина вынула телефон и набрала номер отца. — Блин, не берет. Наверное, в небе опять.

— В небе хорошо, там не трясет. — Усмехнулся Петр. — Даже если тряхнет на Ставрополье, у тестя крепкий маленький дом, который выстоит. Правильно сделали, что Тёмку к нему отправили.

Марина открыла навигатор и застонала.

— Блин, пробка стала только больше. Там три ДТП на дороге. Придурки, кто им права выдает. — Она прикрыла лицо ладонью. — Доберемся до дома, выпью полбутылки вина, иначе не усну.

— Хотел отчитать тебя за алкоголизм, но мы же семья, должны все делать вместе. Вторую половину мне. — Пошутил Петр.

К дому они подъехали к половине одиннадцатого вечера, измотанные до предела. Петр оделся в машине в помятые вещи, но ему было плевать, что о нем подумают соседи. Он был зол на весь мир за сорванный отпуск, за пробки, за похмельный синдром. Неугомонное начальство позвонило на номер Марины, когда они входили в лифт. Звонок сорвался. А когда они вышли на своем этаже, и супруга решила перезвонить, начальник рвал и метал, посчитав, что его намеренно сбросили. Его истеричный голос хорошо был слышен даже без включения громкой связи.

— Вадим Романович, мы будем завтра утром на своем рабочем месте, как и обещали. — Спокойным тоном произнесла Марина. — Мы в Москве, все хорошо, завтра работаем. — Она разговаривала с ним, как воспитатель детского сада с нестандартным ребенком. — И вам спокойной ночи. — Отключила трубку и убрала в сумку. — Ублюдок колченогий.

В большой трехкомнатной квартире было прохладно. «Умный дом» включил кондиционер за два часа до их возвращения. Петр первым делом направился в ванную, смыть с себя речной песок. Марина вынула бутылку вина и налила полный бокал. Устало прилегла на диван перед телевизором и сделала глоток. Снова зазвонил телефон. Она не хотела брать трубку, решив, что начальнику опять в голову пришла очередная безумная идея. Но это был отец. Марине пришло на