Лето, пляж, зомби 8 - Наиль Эдуардович Выборнов

— Попадание! — крикнул я. — Кучно пошло, пацаны! Точно в цель! Давайте следующую!

Снова грохот. Пинцет спрыгнул, достал свой стандартный «росгвардейский» коммуникатор и направил камеру на себя так, чтобы на фон попал работающий «Град». Я заметил, как он чуть улыбается и покачивает головой. На самом деле парень мог собой гордиться. Он ведь не артиллерист по специальности, но смог справиться.

Все вокруг заволокло дымом, а я поймал себя на том, что тоже улыбаюсь. Месть свершается. На камере дрона было видно, как поднимаются новые клубы дыма, как начинают разбегаться первые люди. И снова кучно все пришлось — по базе. Да, если все так же придется, то штурмовать там будет уже некого. Просто камня на камне не останется.

— Третья — огонь! — заорал я. Пинцет продублировал мой приказ, и еще тридцать ракет отправились в полет.

Я чуть не застонал. На этот раз заряд ушел в сторону и прошелся по жилым домам. Я буквально услышал, как рушатся старые строения, хотя это, естественно, было невозможно. Потом увидел вторичный взрыв, и большую часть строения вынесло на хрен на улицу. Это, похоже, газовый баллон взорвался.

— Мимо пошло! — крикнул я Пинцету.

— Посмотрим! — ответил он. — Следующая, огонь!

Четвертая и пятая установки отработали одно за другой. А на картинке с дрона творился самый настоящий хаос. От крепости не осталось вообще ничего, только руины, и местами уже было видно огни пожаров. В городе местами творилось то же самое, но Пинцет, похоже, оказался очень талантливым парнем. Всего один из зарядов ушел в стороны.

Этого достаточно?

Нет. Еще раз как минимум. Сейчас как раз они повылезают, начнут руины разбирать, искать выживших, пожары тушить. А у нас на перезарядку как минимум два с половиной часа уйдет, чтобы потом так же кучно отработать.

Краем глаза я заметил кое-что на камере дрона, посмотрел поближе. Мелкие, как будто лесные букашки, фигурки, разбегались прочь от города, уходили. Похоже, что рабы теперь свободны.

— Перезаряжаемся! — приказал я. — Потом еще залп!

Все. Нет у них больше крепости. И еще как минимум пару сотен бойцов можно списывать со счетов. Но разговор с Громом все еще помнился, как и понимание того, что дальше действовать мне придется в одиночестве.

Позади послышались шаги. Я повернулся, увидел Сашу и тут же закрыл ноутбук. Не надо ей видеть того, что там творится. Да и помощь оказывать местным я ее тоже не пущу. Пусть останется здесь.

— Ты доволен, Край? — спросила она.

— В смысле? — не понял я.

И почему вдруг ни с того ни с сего «Край», а не «Сережа», как обычно.

— Ты доволен или нет? — повторила она.

— Ты о чем? — повторил я.

— Я не думала, что ты решишься, — ответила она. — Ты мне только скажи, там всем пизда? Вы весь город перепахали?

Она еще и матерится. А на моей памяти я ни разу не помнил, чтобы она материлась.

— Ты доволен, Край? — спросила она в третий раз.

Я промолчал. Меня ее взглядом как будто обожгло. В голове гудело ещё громче, чем от залпа «Града». Дым висел в воздухе, и будто заменил собой весь воздух. Я не выдержал, кашлянул все-таки в горле запершило.

— А у меня выбора нет, — ответил я, глядя прямо ей в глаза. — Или мы, или они. Ты же видела, сколько человек сегодня легло.

— Но ты ведь понимаешь, что вместе с ними и другие были? — голос у нее дрогнул, и я заметил, что глаза у Саши покраснели. — Ты же сам сказал, что один из залпов мимо ушел. Куда? В чистое поле? Или по обычным жилым домам?

Я сжал кулаки так, что костяшки снова побелели. Ну как она не понимает, что в войне мирные тоже погибают. И все историю так. Но мы не жгли и не насиловали, как некогда другие. Да, накрыли «Градом», да это — тяжелая и мучительная смерть. Но при прямом штурме погибло бы еще больше. И погибли бы свои. — Да, — ответил я. — По мирным домам. И что? Хочешь, чтобы я сейчас завыл и на колени встал? Чтобы перед каждым трупом извинялся? На, держи пистолет.

Меня прорвало злостью на все это. Последние два дня я и так жил на предельном напряжении сил. Ставки были слишком высоки, и сделать я ничего не мог.

Я вытащил из кобуры своего «Лебедева» и двинулся к ней, перехватил за ствол и протянул. Она качнула головой, но я просто насильно вложил ей ствол в руку.

— Если считаешь, что я не прав — давай. Застрели меня прямо сейчас. Ну? — Нет… — она посмотрела на меня, и ее глаза вдруг наполнились слезами. -Я хочу, чтобы ты хоть иногда оставался человеком. Не только командиром, не только убийцей. Чтобы у тебя что-то внутри оставалось живое. Иначе зачем всё это? Ради чего?

Я выдохнул сквозь зубы, но взглянуть ей в глаза так и не смог. — Ради вас. Ради того, чтобы ты сейчас здесь стояла, а не раком на четырех костях в казарме у этих уебков. Чтобы у Наташи было завтра. Ты думаешь ее пощадят что ли, что ребенок? Да нет, если у них окажется, то дня не пройдет, и будет кому-нибудь постель греть. Блядь, да так все это и закончится, если мы не победим, понимаешь?

— Мы можем уйти…

— И они нас найдут! — ответил я.

— Не найдут! Откуда ты знаешь?

— Саша, это война! — сказал я. — На войне иначе не бывает.

— Ну и целуйся, блядь, тогда со своей войной! — она отшвырнула пистолет куда-то в сторону, как ядовитую змею.

Я аж голову в плечи вжал. Ну нельзя же так с оружием! Ладно хоть он на предохранителе стоит, и не выстрелил.

Саша развернулась и ушла куда-то в сторону. Опять она начинает со своим гуманизмом. Ну что, похоже, что не сошлись мы характерами, что поделать. Я слишком жесткий, а она…

— Ты знала, что так будет! — крикнул я ей в спину. — Ты знала, что я не остановлюсь! Знала, зачем мы сюда идем!

— Я, блядь, не знала! — закричала она, развернувшись. — Я думала, что ты другой! Думала, что смогу тебя остановить!