Не тот год III - Михаил Владимирович Баковец

мне было фиолетово на эти нюансы. Вес и размер имели первостепенную важность. Плюсом ещё была неплохая точность. Для стрельбы по врагу у меня и парней имелись по шесть магазинов с заговоренными патронами. На тренировках я всадил все пять патронов из магазина в грудную мишень с полукилометра, используя стандартный диоптрический прицел ружья. Чем не показатель? Из СВД в будущем и то не получалось демонстрировать подобные результаты.

К слову сказать, Серёга с Сашкой сидели в засаде, скрытые от посторонних глаз моими оберегами. На данный момент я мог создать три штуки с длительностью работы до недели. Нет, не так. Длительность активной работы равнялась пяти-шести часам. А вот храниться до активации они могли неделю. Для них использовал янтарь. Который потом рассыпался в пыль, когда заканчивался срок работы оберега-амулета. У Сашки дополнительно имелся защитный оберег, так как он получил вторую после меня по опасности позицию, где немцы полезут толпой с кучей «брони».

«Всё, пора», — вновь подумал я, когда разведка немцев выползла на площадь. Пехотинцы пару минут осматривались. После чего, сильно пригнувшись и взяв карабины в правую руку для удобства, со всех ног рванули через площадь к ближайшим зданиям. Оттуда они просигналили камрадам, мол, тихо, можете топать за нами.

Я дождался, когда на площадь выкатят все три танка, после чего навёл «мушку» на одну из «троек» и выстрелил в смотровую щель механика. После чего передёрнул ручку затвора, вгоняя в патронник новый патрон, прицелился и засадил пулю в гусеницу. Трак не разорвало, как я рассчитывал. Но или разбило каток, или его заклинило. В итоге вышло всё так, как хотел: немецкий танк развернуло ко мне боком. Я успел засадить третью пулю в моторный отсек до того, как «тройка» закончила разворот и вновь встала мордой в сторону моего дома.

Следующей целью стал трёхместный нож блицкрига. Такое сравнение для Pz.Kpfw.II я прочитал в одном дневнике убитого немецкого танкиста-офицера. Английская четырнадцатимиллиметровая пуля прошила боевую машину с лёгкостью и насквозь! Я смог увидеть, как полетели осколки из борта на противоположной стороне относительно моего попадания. При этом я бил в башню! Учитывая то, как там сидят члены экипажа один из них точно мёртв, а второй тяжело ранен. Или тоже вот-вот уйдёт в Вальхаллу.

Что-то поняла только пехота, до которой донеслись звуки моего ПТР. Но из-за наложенного заговора невнимания гитлеровцы не могли точно определить мою позицию. Пехотинцы разбежались по сторонам. Малая их часть попыталась укрыться за танками. Наверное, это были те, кто сильнее всего растерялся. Прочие тараканами порскнули к разным ямам, воронкам и обратно в укрытие под стены зданий, из-под защиты которых они вышли только что. А вот экипаж последнего танка до поры оставался в неведении. «Тройка» продолжала шустро катить вперёд в сторону разведчиков, скорчившихся под стенами дома рядом с трамвайной линией.

Выстрел!

Первая пуля влетела в гусеницу. И в этот раз трак лопнул. Стальная лента быстро поползла по брусчатке с катков, а сама бронированная машина повернулась ко мне левым боком.

Выстрел!

Вторая пуля влетела в двигатель. В этот раз я попал точно туда, куда хотел. Результат в виде язычков пламени и дыма увидел уже через секунду. Сначала едва видимые. Но за полминуты пожар увеличился на порядок, охватив всю корму танка. К этому моменту первая подбитая «тройка» тоже стала дымить. Но слабо. Ко всему прочему сохранила какой-никакой ход. И сейчас медленно пятилась назад на улицу, с которой недавно выехала. Видимо, командир машины сменил убитого механа.

«Куда собрался, гад?», — мысленно адресовал я посыл фрицу.

Выстрел!

В бронещитке, закрывавшем смотровую щель, появилась вторая дырочка. Всё, немецкий танк встал намертво.

Я потратил ещё два патрона, заставив «двойку» густо задымить. А потом взялся за СВТ, чтобы подчистить ряды немецких пехотинцев.

Выстрел! Выстрел! Выстрел!..

Магазин винтовки опустел, а у гитлеровцев на семерых камрадов стало меньше. Со второго этажа полуразрушенного дома вся площадь и проезжая часть у меня были, как на ладони. При этом фрицы не понимали откуда по ним ведётся стрельба. И для собственного успокоения палили по всем подозрительным окнам и щелям. Этим они только сами себе мешали, заглушая мои и так не самые громкие и рассеянные в пространстве магией выстрелы.

За пять минут я выбил около взвода гитлеровцев. Остались только самые осторожные, которые успели удрать с площади обратно на улицы, с которых на неё вышли. Да пара танкистов уцелела, сумев под шумок и в клубах дыма от горящих танков избежать справедливого наказания. Зато всех остальных обладателей чёрной формы, кто выжил в стальных коробках, я положил на брусчатку. Такие враги поценнее пехтуры будут. Их валить самыми первыми нужно.

Несколько солдат в отчаянной попытке бросились вперёд и залегли за стволами деревьев, посчитав, что так будут в безопасности.

— Ну щас, ага, — вслух хмыкнул я. Такие стремления нужно наказывать в самом начале. Сначала эти трое сядут в сотне метров от меня. Потом к ним приползут ещё пяток. А там и весь взвод устроится за деревьями. В итоге мне придётся воевать только с ними. А потом техника подтянется и начнёт поливать из пушек и пулемётов каждую щель и окно. И тогда придётся уходить с такой удобной позиции, чтобы не нарваться на шальную пулю или снаряд.

В руках у меня вновь оказался «бойс». Прицелившись в ствол липы, за которой прятался немец, я плавно нажал на спусковой крючок. На чёрной поверхности коры появилось светлое пятно попадания. А торчащие ноги врага резко дёрнулись и тут же затихли. Точно также я покончил с остальными солдатами. Липы и каштаны со стволами в обхват не смогли защитить их от заговорённых крупнокалиберных пуль. Больше настолько отмороженных не нашлось.

Недалеко раздались пулемётные выстрелы. Дважды хлопнули выстрелы из пушки, а затем послышался мощный взрыв. Происходило всё в зоне действия Серёги. Там или на фугас какой-то танк наехал, или товарищ угодил заговорённой пулей в боекомплект, который сдетонировал. Правда, боекомплект с «бойсами» нам достался простейший. Только стальные высокопрочные сердечники, никаких зажигательных начинок. Такой пулей подорвать БК — это огромная удача! Так что, я ставлю на фугас.

В течении получаса тишина на киевских улицах сменилась звуками жарких боёв. Заслоны, не жалея себя, останавливали немецкие передовые части, разменивая свои жизни на жизни сотен врагов и десятки единиц бронетехники.

Немцы до наступления полной темноты ещё четырежды врывались на площадь. И каждый раз откатывались обратно. К ночи брусчатка была завалена минимум сотней неподвижных тел в фельграу. Среди