Путь Роха - Юрий Стерх

Резиденция Ордена «Око Меркула»

Кабинет магистра Краса сол Милуита

Перед магистром стоял человек, в котором с трудом можно было узнать лейтенанта Фурса.

Изможденное лицо с воспаленными глазами и неестественная худоба показывали, что путешествие до резиденции далось ему нелегко.

Крас слушал его внимательно, стараясь не перебивать. Кое-что из сказанного им он уже знал из его старых донесений, но кое о чём слышал от Фурса впервые.

Когда лейтенант замолчал, магистр откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

Из только что услышанного он уяснил одно: противник, бросивший вызов ордену, хоть и малочисленный, но невероятно силен и крайне опасен, и тут без помощи Храма им точно не обойтись.

Потерпеть полный разгром в морском сражении, где почти сотня отборных бойцов ничего не смогла сделать с тремя закованными в неизвестную броню незнакомцами или, как их там называет Фурс — демонами…

Крас осенил себя святым треугольником и шепотом произнес имена трех богов.

Видимо, брони у них всего три комплекта, потому что четвертый противник сражался в обычной одежде поисковика, но у него в руках был редкий арбалет, который можно приобрести только у торговцев из-за Хребта или, может… не приобрести, а отобрать у поверженного противника как трофей, или…

От пришедшей в голову мысли Крас вскочил из кресла и невольно шагнул в сторону лейтенанта.

— Сангул! — громко позвал он своего помощника.

Дверь в кабинет отворилась, и вошел секретарь.

— Папку под номером семь! — рявкнул он, не сводя пристального взгляда с лейтенанта.

— Слушаюсь.

Секретаря как ветром сдуло, а магистр скрипнул зубами.

Как-то раз им в руки попал и исправный комплект брони древнего воина. Его вытащили из болота вместе со спасательной капсулой, где тот пролежал несколько тысяч лет.

Прежде, чем передать его в Храм, умники из ордена привели доспех в рабочее состояние, заменив элементы питания, но никто из них так и не смог в нём сделать даже шага. Не был понятен сам принцип работы с броней. Чего-то не хватало, а чего именно умники ордена понять так и не смогли. А из рассказа Фурса выходило так, что для тех троих броня была как вторая кожа, да еще один из них с легкостью применял оружие Древних, пуская лучи, которые прожигали не только по несколько бойцов кряду, но еще и орденский корабль насквозь.

Поэтому возникали большие сомнения, что они добыли свою неуязвимую броню в том тайнике, куда отправлялся Мирс. Вероятно, она у них уже была, и их добычей в тайнике стали те самые ящики Древних, которые те таскали везде за собой на телеге.

Значит, каким-то образом информация о тайнике ушла на сторону, и неведомый враг воспользовался этим.

О том тайнике знали только трое: Мирс, умник, сумевший расшифровать послание, и он сам.

Кто из них⁈

Мирс… который бесследно исчез, как и все его люди, или всё-таки умник, как там его имя… Римод!

Дверь снова отворилась, и в кабинет зашел секретарь, держа в руках черную папку.

— Подойди, — буркнул магистр Фурсу.

Он раскрыл папку и достал из нее листок с искусно нарисованным доспехом.

— Этот?

Лейтенант только взглянул на него и тут же кивнул.

— Точно таких было два. А третий — черный и совсем другой.

Магистр захлопнул папку и передал ее секретарю.

— Приведи себя в порядок, лейтенант Фурс. Через час мы выдвигаемся на остров Ситур.

Когда дверь за лейтенантом закрылась, Крас сжал кулаки и сцепил зубы.

Неужели Солнцеликие⁉ Если это так, то у него появилось несколько вопросов к верховному жрецу Мелигобарну. Если всё-таки это их игры, то пусть объяснят ему — зачем…

А если это не Храм, а люди из-за Хребта, то тем более ему надо обо всём доложить Верховному немедленно.

Сейчас на континенте это единственная сила, которая может противостоять такой угрозе.

* * *

* Подарок Гунта Пири — это армейский жетон, принадлежавший Густу — бойцу спецназа «Шторм», погибшему в самом начале повествования (книга 1, глава 1).

Сердоника или Липаме — государства, не входившие в союз Семи Королевств.

Глава 8

Храм начинает охоту

Три дня спустя

Храмовый комплекс на острове Ситур

Как только верховный узнал, что на храмовый остров прибыл магистр ордена «Око Меркула» и его первый лейтенант, то он тут же распорядился узнать о цели их столь неожиданного визита.

Через какое-то время ему доложили, что оба валятся с ног от усталости, но наотрез отказываются от отдыха и просят верховного о немедленной аудиенции.

Заинтригованный Мелигобарн приказал проводить их к нему без промедлений.

Магистр Милуит не из тех, кто будет беспокоить просто так, по пустякам. И та спешка, с которой они прибыли на остров о многом говорила.

Оставив отряд телохранителей внизу, магистр и лейтенант поднялись к верховному под самую крышу храма, используя для этого конструкцию в форме прозрачной сферы, в которую свободно могут поместиться человек десять в броне и при оружии.

Внутри сферы находился жрец, который управлял невероятно быстрым подъемом и спуском.

Милуит снова ощутил уже то, давно позабытое им ощущение, когда кровь от головы стремительно перетекает в ноги, а потом так же стремительно возвращается обратно в голову. Он прекрасно знал законы и порядки, царившие на этом острове, и поэтому, когда сопровождающие их жрецы предложили им подняться в кабинет к верховному таким образом… был немало удивлен.

Надо же… такая честь!

В те давние времена, когда нынешний магистр ордена служил в храме и был одним из высших жрецов, он довольно часто пользовался этой сферой, когда его призывал к себе верховный.

Поговаривали, что она осталась здесь еще с тех самых времен, когда на Тарсоне правили Древние, и этот храм принадлежал им.

Жрецы как-то сумели оживить этот старинный механизм, и научились управлять им, останавливая там, где им это было нужно. Но Милуит больше не высший, и поэтому, когда его призывал к себе Мелигобарн, то ему всегда приходилось подниматься наверх только пешком и только по широкой винтовой лестнице, пронизывающей всё здание изнутри.

А в этот раз, надо же…

Милуит вздохнул и грустно улыбнулся, вспомнив о былых временах.

Старая обида на верховного и остальных высших уже давно прошла, но иногда ощущение справедливого негодования накатывали с такой силой, что магистр впадал в состояние глубокой депрессии, и это длилось днями.

Конечно, в глубине души Милуит никому ничего не простил, но он никогда не даст ни верховному, ни высшим даже малейшего повода поменять то свое решение. Относительная