Седьмой царевич 2 - Иван Шаман

— Я что, зверь какой? Если он сам не попытается меня убить, как ты, даже пальцем не трону. Вот тебе крест.

— Ты пообещал! — хмуро посмотрел на меня милиционер, облизав окровавленные губы. — Есть в институте профессор, Филимон Ченжерштейн. Он лечит даже самые тяжёлые психические расстройства. Возвращает к нормальной жизни наркош и просто больных людей. Он настоящее светило! И брату моему только он смог помочь.

— Так. Допустим, — проговорил я, не очень веря. — Значит, он работает в институте приматологии, изучал сперва на обезьянах, а теперь на людях? С чего ты решил, что он причастен к заказным убийствам?

— После лечения у брата остались такие же отметины на черепе. Синяки с кровоподтёками от присосок с иглами ЭЭГ, — нехотя ответил Евгений. — Но то, что профессор делает, — настоящее чудо. Он возвращает пациентам разум. И он не может быть замешан ни в чём подобном.

— Это же отлично. Раз он не замешан, то тебе и волноваться незачем. — с улыбкой ответил я, посмотрев на небо.

— Ты ему веришь? — тихо спросил Саня, подойдя ближе.

— Он, конечно, врёт, но не по поводу доктора. Тут он либо уверен в своей правоте. Либо это правда, — подумав, ответил я. — Сегодня уже поздно, чтобы задавать вопросы официально. А вот заехать в гости и посмотреть на всё своими глазами — самое то.

— Хочешь ворваться в закрытый институт с автоматом? — не веря спросил одногруппник.

— Не только с автоматом. Ещё и с пистолетом, — продемонстрировав оружие, усмехнулся я. — Если ты предпочитаешь не вмешиваться, можешь оставаться в машине, караулить нашего ценного свидетеля. А я предпочту наведаться в логово уродов, чуть нас сегодня не прикончивших, и застать их врасплох.

— Я с тобой, — уверенно проговорил Саня, повторяя чуть ли не слово в слово. — Эти козлы меня едва не убили. Надо завалиться к ним пока нас не ждут.

— Отвага — это хорошо, — кивнул я, похлопав товарища по плечу. — Он нас хоть той дорогой вёз?

— Вроде да, — оглядевшись, ответил Серебряный. — До питомника ещё километров пять, по лесу.

— Отлично, станешь моим проводником. Помоги погрузить пленника и поедем.

Прежде чем отправляться дальше, мы как следует упаковали лейтенанта, нашли вторые наручники, сцепили ему ноги, смастерили кляп и положили сотрудника внутренних органов на заднее сиденье. На некоторых кочках он пытался выть и материться, но пара носков, засунутых в рот, хорошо глушила звук.

Когда мы подъезжали к питомнику, свет горел только у входа в главное здание и над воротами, чей шлагбаум был гостеприимно распахнут. Оставлять в такой глуши машину я не видел смысла. Так что подъехал прямо к трёхэтажному зданию, которому в обед сорок лет, и припарковавшись у единственного входа, вылез из машины.

— Может, ты мне хоть пистолет дашь? — нервничая спросил Саня.

— У тебя удачный дальнобойный символ, ещё и точечный, — возразил я. — Который ты учил последние несколько месяцев. А из автомата ты сколько раз стрелял?

— Ни разу, — хмуро признал Серебряный.

— Вот, сам понимаешь. Так что пусть лучше будет у меня, — ответил я, осматриваясь по сторонам. Свет в здании горел всего в нескольких окнах, а вот в вольере ещё шумели обезьяны, кричали, то ли разбуженные нашим приездом, то ли просто в своих обезьяньих ежедневных делах. Подойдя ближе и присмотревшись, я без труда заметил характерные отметины сразу у нескольких особей. Над ними точно проводили эксперименты и лепили к черепу присоски с электродами.

— Тринадцатая, ко мне, — без особой надежды позвал я, и неожиданно одна из макак замерла, повернувшись, а затем несмело, переваливаясь, подошла к сетке. Ещё большей неожиданностью можно считать то, что я сумел различить её среди десятков других. — Ну здравствуй, воровка. Отдыхай. Теперь понятно, что мы по адресу.

— Офигеть! И правда, с отметинами, — проговорил Саня. — И что теперь?

— Пойдём искать профессора, зададим ему пару вежливых вопросов, — ответил я, поправляя автомат, — с тяжёлыми аргументами.

Глава 11

На старом обшарпанном здании не было ни одной надписи, но, к моему огромному удивлению, нашёлся охранник, смотрящий на крохотном чёрно-белом телевизоре футбол. Не заметить нас было невозможно, так что, когда скрипнув открылась дверь, он с удивлением повернулся в нашу сторону и уставился на меня. Я же достал из позаимствованного пиджака милиционера удостоверение и помахал им.

— Добрый ночер. Мы ищем профессора Филимона Ченжерштейна, — сказал я, не позволяя ему сориентироваться. — Ничего страшного, просто хотим задать ему пару вопросов. Где его можно найти?

— А… вечер. Чего вы так поздно? Скоро спать уже всем. Да и половины нету, разъехались по домам, — неуверенно проговорил охранник, не спеша впускать нас через турникет. — Завтра приходите.

— Завтра может быть уже поздно. Слушайте, по секрету большому. Только никому, ни-ни. Договорились? — заговорщицки подмигнул я.

— Конечно! Могила! — тут же ответил охранник.

— Один из пациентов профессора совсем с катушек слетел, бегал голым по Навагинской, орал, что завтра зарежет доктора. А потом в лес сбежал. Как бы он до него не добрался раньше нас.

— Да не может быть! Они же все у него спокойные, — ошарашенно проговорил мужчина и отшатнулся. — Ну, теперь-то точно.

— Кто его знает, может, сеанс пропустил, может, ещё что, — пожав плечами, ответил я. — Ну так, где его искать? Он сейчас в здании? Или вы его от психа защищать будете сами?

— Да я как-то?.. Заходите, провожу, — смутившись, сказал охранник и открыл турникет. — Может, он в комнате своей.

— А лаборатории в этом же здании? — уточнил я. — Или тут только общежитие?

— Да всё вместе, как сокращать и ужимать начали так… а где он, ассистентка его должна знать, Мариночка, — ответил охранник, ведя нас по тёмному коридору. Облупившаяся краска на стенах, из лампочек горит лишь каждая вторая, и те тускло. В целом чистенько, но бедно, и видно, что денег на ремонт не выделяли очень давно.

— А она, значит, по вечерам тут?

— Где ей ещё быть. Денег снимать даже комнату в Адлере нет. Тут люди науки живут, — ответил с грустной улыбкой охранник. — Я и