Меткий стрелок - Алексей Викторович Вязовский

— Что. Это. Значит? — произнес я медленно, разделяя слова, с трудом сдерживая клокочущую внутри ярость. — Капитан… как вас там… Роули? На каком основании вы запихнули этих людей в мою камеру⁈

— Уайт! Каких людей⁈ — Капитан изобразил на лице снисходительную улыбку — Это настоящие животные! Рождаются, живут и умирают в грязи. А еще портят почтенным гражданам Джексон Хуола жизнь своими набегами.

Внутри офиса было не продохнуть. Тяжелый запах немытых тел, страха, табачного дыма. За моим столом развалился усатый сержант и лениво чистил ногти ножом. Еще пара солдат подпирали стену у камеры, с любопытством разглядывая пленников. Капитан прошел к окну, скрестив руки на груди.

— Эти дикари, мистер Уайт, — начал он менторским тоном, словно объясняя прописные истины неразумному ребенку, — И они подозреваются в систематических кражах скота, браконьерстве на землях поселенцев и убийствах во время последнего налета на город.

— Что и женщины с детьми тоже⁈ — удивился я

— Это заложники. Дабы молодые индейцы из племени, что прячутся в горах — одумались и перестали играть с нами в прятки. Бегать по каньонам за ними я не собираюсь.

Мнда… Все в лучших традициях карательных отрядов. Взять заложников, ждать, пока придут сдаваться местные «партизаны».

Я заставил себя сделать глубокий вдох, усмиряя бешенство, клокотавшее внутри. Спорить дальше было бесполезно. Этот самодовольный индюк Роули не остановится ни перед чем, чтобы доказать свою власть. А его солдаты без колебаний выполнят приказ. Я был один против вооруженного отряда. Глупо. Бессмысленно.

— И как долго индейцы будут сидеть в камере? Вы же понимаете, что помещение не рассчитано на такое количество… людей — последнее слово я произнес с нажимом.

— Так долго, как мне понадобится. Я понятно выражаюсь?

— Вы выразились предельно ясно, капитан, — сказал я как можно спокойнее, отступая на шаг. — Раз мои услуги здесь больше не требуются… я пойду.

Я развернулся спиной к нему и медленно пошел к выходу. Прямо кожей чувствовал на спине его торжествующий взгляд и тяжелые, полные ненависти взгляды пленников из камеры. Не мое дело? Ошибаешься, капитан. Это стало моим делом в ту самую секунду, как я увидел этих людей, запертых в клетке как скот.

Я вышел на улицу. Солнце уже садилось за горы, заливая небо кровавыми красками. Солдаты у входа проводили меня презрительными усмешками. Я заставил себя идти неторопливо, не оборачиваясь. В голове уже начал сам собой формироваться план — дерзкий и рискованный.

* * *

Я направился прямиком в конюшню за офисом. Звездочка встретила меня тихим ржанием, ткнулась мордой в плечо. Рядом с ней стояло с полдюжины лошадей офицеров полка. А Джозайя выгребал из под них навоз. Его лицо было мрачнее тучи, изо рта так и летели плевки жеванного табака.

— Видел? — спросил я тихо, кивнув в сторону офиса.

Негр медленно кивнул, не поднимая глаз от ведра.

— Солдатня… хуже саранчи. Забрали все сено, что было у нас запасено.

Отлично! Нас еще и обворовали, пока ездили в Шайен.

— Хреново. Индейцы сидят там внутри, как сельди в бочке. Женщины, дети… Текумсех тоже там. Скоро начнут умирать.

Старик поднял на меня глаза. В них не было страха, только глубокая, застарелая усталость и понимание. Он видел подобное не раз.

— Их нужно вытащить, Джозайя. Сегодня же ночью.

Негр не удивился. Лишь снова кивнул, медленно, словно взвешивая каждое слово, которое я еще не сказал.

— Опасно, шериф. Солдаты повсюду. Капитан этот… злой, как гремучник перед линькой.

— Я знаю. Поэтому мне нужна твоя помощь. Сам я не смогу — капитан и его люди с меня глаз не спустят, да и алиби нужно.

— Что⁈

Джозайя явно не знал этого слова.

— На людях я должен быть постоянно. Понимаешь?

Негр неуверенно кивнул.

— Вот ключи. — я незаметно сунул ему в руку тяжелую связку, взятую из тайника Мак-Кинли. — От камеры и от задней двери офиса. Она выходит во двор, прямо сюда. Вечером… — тут я тяжело вздохнул — Подожжешь тот сарай на отшибе.

Я показал на постройку, которая пережила набег баннок. Теперь ей надо было послужить краснокожим.

— Солдаты побегут тушить. А ты в окно подкинешь в камеру ключи. Внутрь не суйся, тебя могут схватить

— А если солдаты не убегут с поста? — неуверенно спросил Джозайя

— Значит, такова судьба индейцев. Скорее всего они погибнут. Сначала дети, потом женщины.

Этот аргумент подействовал на негра.

— Я все сделаю, масса Уайт!

— Будь осторожен, Джозайя. Очень осторожен. Если тебя поймают…

— Не поймают, — он усмехнулся безрадостно, обнажив редкие зубы. — Старый Джозайя слишком долго живет на свете, чтобы попадаться синим мундирам.

Я похлопал его по плечу. Странное чувство — доверять свою жизнь, а главное, жизни десятков людей, этому пожилому негру, бывшему конюху из салуна. Но что-то в его глазах говорило мне, что он не подведет.

— Я буду в «Каньоне». У всех на виду.

Я оседлал Звездочку, выехал из конюшни. Остановился возле Джозайи:

— Если тебя схватят… Вытащу. Верь меня.

Негр заулыбался, кивнул.

* * *

Следующим был Томми. Я нашел его возле оружейной лавки — он с тоской разглядывал новенький Винчестер в витрине. Вид у моего помощника был растерянный и немного обиженный. Он явно не понимал, что происходит, и почему какой-то армейский хлыщ командует в городе.

— Томми! — окликнул я его.

Он обернулся, лицо просияло.

— Шериф! Вы вернулись! А тут…

— Видел,, видел. — Я подошел ближе, положил руку ему на плечо, стараясь говорить уверенно и спокойно, как и подобает начальнику. — Слушай внимательно. Обстановка напряженная. Капитан Роули нервничает, его солдаты тоже. Нам не нужны проблемы в городе. Пойдем в «Каньон» — покажем горожанам, что мы на месте, никуда не пропали.

— Шериф! — Росомаха оживился — Рюмашечку можно будет пропустить?

— Само собой, Томми. За мой счет!

* * *

Салун был почти пуст. Несколько угрюмых ковбоев за дальним столом, да пара местных забулдыг у стойки. Энтони, позевывая, протирал стаканы с таким видом, будто присутствовал на собственных похоронах.

— Виски, Энтони. Двойной, — бросил я, садясь за свой обычный столик в углу, спиной к стене. Отсюда был виден весь зал и вход. Томми примостился рядом.

Энтони молча налил, поставил передо мной стакан.

— Тяжелый день, шериф?