Вампиры тут лютые 1 - Тони Марс

Ребенка привязывали к столбу, скидывали под ноги дрова, радостно кидали камни и тыкали вилами. Граф вышел из тени, крепко сжимая рукоять посоха, придется постараться никого не убить.

В ушах все ещё раздавался звук глухого удара и звон цепи, когда клетка упала вместе со столбом. Степана уже не волновало, почему люди так поступили, не волновали их давние обиды и прочие психологические травмы, плевать, как эти сволочи оправдываются в своем сердце. Преступление всегда остается преступлением.

Даже если совершено из мести, если было лишь самозащитой или несчастным случаем. И в мире, где быть вампиром — ужа само по себе грех, никто не встанет на сторону Вальдернеского.

Лезвие задвинулось внутрь посоха, оставив лишь тупой металлический конец, графу всегда раньше казалось, что он ближе к людям, неделю назад считал, что застрял посередине между вампиром и человеком — хотел быть близок и к тем, и к тем. Сейчас же накрыло едкое осознание, что сколько ни барахтайся, а правда останется неизменной — принять он может лишь одну сторону. Ничего между. И быть как все, быть не вампиром попросту невозможно.

Занес посох с заклинанием и выпустил магию. Всех не вырубит, но большинство он обезвредит.

Люди начали падать без сознания, и попаданец, продолжая поддерживать заклинание, шел напрямик к ещё не разожженному кострищу. Он вампир, он не должен жалеть людей, он обязан позаботится о своем клане.

Заклинание потухло, около пятидесяти человек остались на ногах, Степан сжал губы. После сражения с темным архимагом с расходом маны стоило быть осторожнее — магядро немного задело и теперь при любом резком выплеске силы под ребрами начинало нестерпимо жечь. Да и резерв временно ужался в десять раз.

На портал ещё хватит, но на второе такое же мощное заклинание — нет. Ладно, прорвется, попаданец он или кто?

— Вампир! — проверещал мужик, завидев графа, — Говорил же, придут за детёнышем! Надо было взрослого красть, за ними никогда не приходят! — в резко поредевшей толпе темная фигура рослого Кифена выделялась особенно ярко, и внимание всех бодрствующих мгновенно сосредоточилось на неожиданном госте.

— Чего развопился. — прикрикнул староста, стукнув мужика клюкой по спине, — Один вампир, два, да хоть десять, в Риюте каждого из них ждет лишь погибель! Давайте забьем его, братцы! — и жители, воодушевленные и взбудораженные, с криками понеслись на Степана.

Граф вырубил первых трех ударом по голове, уклонился от пролетевшего справа топора и поморщился, когда кто-то истошно закричал — не шибко умные здесь люди, видать. Когда швыряешься оружием, стоит не забывать, что на земле ещё двести пятьдесят человек спит и прилететь может не только вампиру, в которого целились.

— Чернокнижник поганый, отвел от себя смерть, невинного загубил! — гневно прорычал мужик, мгновенье назад метнувший топор, вампир вырубил его коротким ударом и продолжил пробираться к кострищу. Он не виноват, что точно так же хочет жить. Если взял в руки оружие — будь готов, что кто-то может умереть. Так что винить кого-либо в произошедшем только что — бессмысленно.

Староста запоздало смекнул, что у вторженца лишь одна цель — забрать ребенка. Вампир не нападал, лишь отбивался и обезвреживал противников. Айш, никакого криминала, да и кто поверит, что из всей толпы одну лишь бабу топором зашибли?

Если все продолжиться так же, то они даже прижучить потом вампиров не смогут, нет жертв — нет повода для жалобы герцогу. А коли жертвы будут… это во благо. И каждый в Риюте готов пожертвовать собой во благо высшей цели — истребления вампиров!

— Полная боеготовность! — гаркнул староста, и мелко рассыпанные кучками люди поменялись на глазах, вампиру захотелось звучно проматериться. Чертов магический мир.

Заклинания полетели со всех сторон, и кажущиеся прежде неуклюжими селяне словно вмиг посуровели, медленно пробуждались те, кого Степан усыпил заклинанием, и ситуация из неприятной превращалась в отстойную. Просто сказочное везение, что тут сказать.

У людей из оружия были лишь топоры да вилы с лопатами. Артефакт пока защищал от магических атак, но надолго его не хватит.

Попаданец поднялся по куче дров к столбу, веревки развязать не успел — сзади подло воткнули в спину вилы. Гха, да что ж за люди здесь живу, что даже сквозь броню пару сантиметров прошло? Вампир резко развернулся, отмахнулся посохом и хотел было как прежде просто вырубить противника, но тот плавно ушел от удара, нахально улыбаясь. И направил вилы уже на привязанного к столбу вампиреныша.

— Ты или он, выбирай. — бросил с усмешкой, глядя прямо в ледяные глаза графа.

— Убери вилы. Тронешь его и лишишься головы. — предупредил Степан, придерживая рукой основание зубьев.

— Чтоб я поганого вампира послушал? — договорить мужик не успел, попаданец вырвал вилы из его рук и отшвырнул в сторону. Человека перекосило от злости, проиграть вампиру, что может быть позорнее в Риюте? И достав короткий кинжал, бросился на графа.

С тихим лязгом выдвинулось лезвие посоха, таких упрямцев пара тумаков не остановят. Взмах, и мужик уже лежит на земле, не в силах подняться на раненые ноги. Степан неприязненно морщится, пусть и не убил, а все равно неприятно. Но лучше, чем если б этот сумасшедший его ранил.

Минута промедления, потраченная на короткую перепалку с этим мужиком, обошлась попаданцу дорого. Все жители стянулись к кострищу, защитный артефакт почти разрядился и уже пропустил пару огненных шаров. Дрова с треском начинали разгораться под ногами, а люди, словно дурманенные, забирались прямо по горящим бревнам наверх, пытаясь убить вампира.

Степан разрубил посохом веревки на столбе и закинул на плечо тощее тельце вампиреныша на плечо. Чужие непрерывные атаки искажали магический фон вокруг него и граф, увернувшись от очередного топора и чуть не напоровшись на мило подставленные вилы, забил на всякую тактику и стратегию.

Магией шарахнул по ближайшим людям и снес деревянный столб посохом. Короткое замешательство противников позволило открыть портал. Секунда — и он уже в десяти километрах от Риюта. Не зря все же возился с картой, прежде чем отправиться, телепортироваться сразу в свой замок или гнездо сейчас бы не вышло. Мана почти кончилась.

Степан потер ноющую спину, помятая броня неприятно давила. Даже монстры так его защиту не корёжили, как простые деревенские. Тц, и ущерб ведь никто не возместит. Граф снял ребенка с плеча и усадил на землю, племянник Маниэр пристально смотрел на него алыми глазами и молчал.

Попаданец повертел его так и сяк — руки-ноги на