Г.Р.О.М. 4 - Никита Киров

— Нет, у меня сегодня встреч по горло. Я ненадолго заехал.

— А я кайфую пока, хех! — он развалился в кресле и вытянул ноги. — Завтра мои приезжают, опять начнётся. Ух, всё по новой.

— Хоть бы убрался перед приездом, — заметила Юлька и показала на заваленный грязной посудой стол.

— Ну ты чё, мать, хватит меня стыдить, кх-х! — Димка засмеялся. — Вот пусть Олежа с Веркой и убираются! Ф-ф-ф, — он помахал свёрнутой газеткой на лицо. — А то как уехали, всё так и бросили, я там убирал всё за ними потом.

Жарко у него в квартире, и на улице палило солнце. Я выглянул в окно, посмотрел, как дворовые пацаны играют в сифу, потом на часы. Времени в обрез, но пару часиков я нашёл, чтобы отдохнуть в хорошей для меня компании. Потом дальше окунаться в свою работу.

— Раздавай, — я показал на колоду карт. — Пару партеек, и погнали по делам…

Дважды оставив Димку в дураках, я развёз всех, кого куда: Юльку в больницу, Димку в контору с коробкой нашивок, сам туда зашёл, проверил документы, которые притащили с почты. Но там только текучка Чернова, для меня не было ничего.

После этого ушёл, на работе я не задерживался. Впрочем, учитывая, сколько жирных контрактов я выбил для конторы, никого это не раздражало, я мог хоть вообще не появляться, никто бы слова не сказал.

Вернулся в машину, включил кондиционер, и сразу стало прохладно. Привычно врубил магнитолу, чтобы послушать новости, и поехал к Атамановскому РОВД.

А по радио проиграла музыка новостной передачи, и диктор начал зачитывать сводки сухим тоном. Голос доносился с помехами.

— … на своей даче в Подмосковье был найден застреленным депутат Государственной думы, генерал Лев Рохлин. Личность преступника и мотивы пока не установлены. Расследование ведёт Генеральная прокуратура. Продолжаем следить за развитием событий.

Остановился на перекрёстке, который перебегала целая толпа детишек, проехал дальше, остановился напротив РОВД, у пивной, где меня уже запомнили в лицо.

— К другим новостям, — радио скрипело. — Сегодня утром бастующие шахтёры перекрыли ключевые пути Транссибирской магистрали. Грузовое и пассажирское сообщение остановлены. Бастующие требуют выплатить обещанную им ещё весной зарплату.

Привычная картина для девяностых: и забастовки, и убийства, диктор зачитывал всё совершенно буднично.

А я зашёл в пивную, так и знал, что найду их именно там. Любят они пиво.

— Это коммунальная, — распевала Дюна из магнитофона, — коммунальная квартира…

— Хочется вам по такой жаре пиво пить, ёпрст, мужики, — сказал я, останавливаясь у столика.

Сибиряк надел непривычную для мента цветную рубашку, типа гавайской, которые показывали в фильмах. Её полы прикрывали кобуру с табельным ПМ. Седов сидел в джинсовке и с мрачным видом хрустел орешками.

— Так в самый раз, — Глеб хмыкнул и вытер рот тыльной стороной ладони. — Да всего по одной дерябнули.

— И ты до этого ещё две кружки вылакал, — заметил Седов.

Я взял горсточку арахиса из блюдца и показал через окно на мою машину.

— Погнали, мужики, — я забросил пару солёных орешков в рот и разгрыз. — Поймать надо падлу сегодня, пока время на него есть. А то потом опять не до него будет.

— Так он всё-таки дела творил или его брат? — спросил Седов.

— Вот и увидим. Надо выяснить и в ближайшее время разобраться.

Из прохладной пивнушки снова вышли на жару, но в джипе я врубил кондиционер, и скоро стало прохладно.

— Что слышно в родной милиции? — поинтересовался я.

— Заходил ко мне Иваныч, — сказал Глеб, зажевав две подушечки модной жвачки. Он имел в виду Некрасова. — Передал тебе привет. Сказал, что такого удара от тебя он не ожидал, — он усмехнулся. — Лишил милицию двух сотрудников.

— А, смирится, — я отмахнулся. — Да и о тебе же заботимся, Глебка, чтобы не сгорел на двух работах. И о Сергеиче тоже.

Да, это очень удобно, когда в группе есть действующие менты… удобно для всех, кроме них самих. Ведь у них и работа двадцать четыре на семь, почти без выходных, и ещё наши операции, всегда срочные и внезапные. Тут уж выбирать, что важнее.

Так что Глеб переходит к нам на постоянку, формально на должность консультанта в охранную фирму, по факту — одним из ключевых бойцов «Грома».

В целом, никого не удивит переход, ментам сейчас платят мало, и задержки бывают. Ну а Седов идёт на пенсию по выслуге, такие часто уходят в охрану. Правда, это его беспокоило, явно привык за столько лет ко всему этому.

Но что касается контактов в милиции — будем заводить в любом случае, я-то много кого там знаю, и есть люди, с кем можно решать какие-то вопросы. И у мужиков там есть знакомства.

— Что ещё? — спросил я. — По нашей работе именно?

— Так что, — подал голос Седов, глядя в окно. — Золотореченским на орехи досталось, за них вдруг ФСБ взялось, — он с намёком посмотрел на меня.

Вот это мы не планировали никак, но вышло удачно и нам выгодно.

Покойный майор Вербицкий, судя по всему, пронюхал, что у Монгола интерес к Ярику, поэтому приказал осадить вора, и на него что-то достали из заранее заготовленных дел, чтобы дать ход.

И тут… майор вдруг погибает от пули снайпера. Причём пуля выпущена из того же оружия, которое использовалось во время перестрелки у железнодорожных складов.

Это вызвало много вопросов, но кто-то из отдела Вербицкого вдруг заинтересовался: а как так вышло, что шеф отдал приказ начать работать против Монгола… и в тот же вечер его убили. В 90-е такие совпадения сразу отмечают, как не случайные.

И генерал Улицкий, руководитель областного УФСБ, схватился за эту версию обеими руками. Всё же погиб глава отдела… вернее — и.о., но это не отменяет факта, что это чрезвычайное происшествие. Решили, что воры совсем обнаглели.

Иванов говорил, что Москва требует результатов, правда, не особо настойчиво. В столице свой бардак — вот-вот назначат нового директора ФСБ, и в спецслужбе готовятся к этому, ну а погибший на другом конце страны майор просто не привлёк столько внимание.

Но зато новый и.о. отдела, севший на место Вербицкого, не замешан в коррупционных