Ветер перемен. Книга пятая - Александр Заречный

- Саша, ну ты хотя бы предложил мистеру Алану что-нибудь перекусить с дороги . - Габи сказала это на-русском, чтобы мой промах был понятен только мне.

- Тьфу ты! - я и правда расстроился. - Всё -таки, невнимательная скотина иногда показывает свои рога!

Габи прыснула и повернувшись сказала:

- Я быстренько приготовлю что-нибудь, а вы пока можете без меня попробовать.

- Спасибо, внимательная ты моя! - сказал я посылая воздушный поцелуй. - Чтобы я без тебя делал?..

- С чего начнём? - пробежавшись по струнам спросил я Алана.

- А вот, - Парсонс поднял катушку с магнитной лентой, на которой было написано : "Caruso". - Отличная мелодия и твоё соло на гитаре впечатляет. Но я слышу его немного по другому. Ты играй, как ты хочешь, а я попробую добавить кое-что...

Я нацепил наушники, Алан щёлкнул клавишей магнитофона и подал мне знак.

В наушниках я услышал четыре щелчка палочками, задающими ритм и начал чуть слышное вступление. Восхитительная мелодия полностью захватила меня и я, прикрыв глаза, чтобы не отвлекаться ни на что, полез в дебри импровизации.

Очнулся я только когда затих последний звук гитарной струны.

- Отлично! - услышал я голос Алана в наушниках и подняв голову, увидел одобрительный его кивок за стеклом. - Можешь выходить оттуда. Мне для первого дубля хватит. Тем более, что музыкантов нет и всё равно придётся пока ограничится тем, что уже записано.

Я отложил гитару и вышел из стеклянного звуконепроницаемого куба.

Алан быстро подвигал ползунками, покрутил какие-то ручки и последней нажал клавишу на магнитофоне.

Я услышал впервые как эта вещь звучит для слушателей. Сначала звучание было привычным, разве что более сочным и насыщенным, чем на сцене, но вот Парсонс начал колдовать десятками кнопок, ползунков и переключателей, выделяя разные инструменты, окрашивая их звучание новыми тембрами. Подошёл момент припева, где моя гитара взрывается мощным звуком и вот тут уже разница была гораздо заметнее. Гибсон и сам по себе звучал шикарно, но звукорежиссёр добавил реверберацию, в какой -то момент эхом повторил пассаж и у меня руки покрылись "гусиной кожей". На протяжении всей песни Алан постоянно экспериментировал, иногда сам себе кивал с довольным видом, иногда уголки губ наоборот изгибались в недовольной гримаске, хотя лично мне нравилось всё. И как он будет выбирать лучший вариант?

Музыка стихла, я поднял глаза и увидел замершую в дверях Габриэль. В её глазах застыл восторг. Заметил её и Парсонс.

- Вам понравилось, мисс Габриэль? - с чуть заметной улыбкой спросил он.

- Да, очень! А вы уже так быстро сделали запись?

- О, нет! - улыбнулся шире Алан. - Это только черновик, первая примерка. Хотя игра Александра меня устраивает и я, думаю, многое из сегодняшней записи я оставлю, но игру группы необходимо полностью переписать. Концертное исполнение есть концертное. В нем много шероховатостей. И я слышу, что здесь задействованы музыканты разного уровня. Вам помогали сессионные артисты?

- Да, на этом настояли устроители фестиваля, - ответил я. - И я считаю, что это было правильно. Неизвестно, как бы мы сыграли одни, без их поддержки. Всё -таки мы не профессионалы, а тут такое количество зрителей было, да ещё телетрансляция. У нас в первый день подгибались колени от страха!

- А я вообще думала, что не смогу ни одного звука издать! - улыбнулась Габи.

- Но тебе удалось! - засмеялся Алан. - И это были такие "звуки", что многие могли бы позавидовать! Уж, поверьте мне...

- Спасибо, мистер Парсонс, - вежливо улыбнулась Габи.

- О, прошу, никаких "мистеров"! - замахал руками Алан. - Я не намного старше вас. Давайте по-простому. Тем более, что мы участники одного проекта. Согласны?

- Хорошо, Алан, - ответила Габи.

- Без проблем! - кивнул я.

- Пойдёмте в гостиную, я приготовила на скорую руку, как говорит Саша, лёгкий ланч.- пригласила Габриэль.

- Я бы с удовольствием поработал ещё, - ответил Парсонс, вставая. - Но из уважения к труду хозяйки дома, не могу отказаться.

- У вас очень разноплановые и даже, я бы сказал - разножанровые песни, - начал разговор Алан, когда мы расселись за столом и выпили за знакомство. - Это чем-то обусловлено или вы просто не определились в каком направлении работать?

Мне пришлось вкратце пересказать историю нашей группы, как и до этого я рассказывал её Фредди Меркьюри.

- Но теперь -то, вы можете не оглядываться ни на какие авторитеты, обстоятельства или правила, - выслушав меня, сказал Алан. - Вы уже решили чего хотите вы сами с Габриэль?

- В данный момент у нас есть обязательства по контракту с фирмой "Полидор" на три диска. Причём, они хотят, чтобы мы записали все те песни, что исполняли на фестивале и которые, я думаю, ты слышал. Но дальше у нас есть полная свобода. Думаю, эти три первых диска и четвертый, на русском языке, который я предложил записать параллельно, дадут нам финансовую свободу и вот тогда...

Я остановился, припоминая все альбомы Алана Парсонса, которые я слушал многие годы после их выхода.

- Мне хотелось бы играть и записывать музыку более серьёзную и главное - с более качественным звуком, чем тот, который имеют сейчас большинство сегодняшних групп. Я просто не могу выразить свой восторг от твоей последней работы Алан!

- Ты говоришь о Dark side of the Moon?

- Конечно, - кивнул я. - и мне кажется, ты не хочешь останавливаться на этом. Я прав?

- Прав, - немного удивлённо ответил Парсонс. - но почему ты так решил?

- Потому что, такая музыка не может не нравится любому, кому медведь не оттоптал уши! - убеждённо сказал я. - А её почти нет на современной сцене. Именно поэтому твоя пластинка и занимает верхние строчки всех хит -парадов во всех странах по обе стороны океана.

- Ну, строго говоря, это не моя пластинка... - возразил Алан, но по его глазам я видел, что мои слова пришлись ему по нраву.

- Алан, не скромничай, - усмехнулся я. - не буду высчитывать в процентах твою долю в успехе этого диска , но доля эта, скажем так - очень большая! Именно твоё чувство звука, ощущение его, сделало