Аколит Хозяйки Забвения - Георгий Георгиевич Смородинский

— Ладно, узнаем на месте, — произнес я, затем взял с полки вторую коробку, открыл её и вопросительно посмотрел на подругу.

— Это азурит, — пояснила Леса, кивнув на ярко синие камешки. — По весу стоит как серебро, можно продать любому алхимику.

— Ясно, — я кивнул, убрал коробку в карман, взял с полки пузырек и внимательно рассмотрел содержимое.

Никогда не видел вблизи обсидиан, но порошок из него был похож на небольшие иголки. Угольно черные, в половину еловых и все — странно-одинаковой формы.

— С этим сложнее, — прокомментировала подруга. — Такое количество порошка будет стоить порядка пятидесяти золотых реалов, но продать его можно только проверенному человеку.

— Обсидиан тут такой дорогой?

— Обычный обсидиан раз в тридцать дешевле серебра, — Леса подлетела и указала рукой на порошок. — Но здесь, как ты видишь, он необычный. Если сделать из обсидиана правильный жертвенный нож, и потом зарезать этим ножом человек десять…

— Резать тоже нужно правильно? — поинтересовался я, убрав пузырек в карман.

— Разумеется, — подруга легко пожала плечами и кивнула на шкаф с костями и заспиртованными органами. — Как ты понимаешь, хозяин этого кабинета в жертвах недостатка не испытывал. Ученые же в цивилизованных странах такого себе позволить не могут, а этот порошок нужен всем.

— Ученые, ага, — я оглядел полки с костями, хмыкнул и уточнил: — Больше ничего брать не нужно?

— Нет, — Леса покачала головой. — Оно или стоит недорого, или растворится в хранилище, а носить в мешке некоторые компоненты не стоит. Светлая инквизиция работает с присущим ей рвением. Не стоит им попадаться с про́клятым обсидианом…– И кстати, чуть не забыла… — девушка перелетела к столу и, кивнув на распятые тела, потребовала: — Иглы тоже забери. Они и так-то стоят немало, а уж после такого ритуала…

— Ты думаешь там, куда мы идём, они могут кому-то понадобиться? — поинтересовался я, направляясь к столу.

— Несомненно. Эти иглы как тряпки — легко впитывают эманации Тьмы и так же легко очищаются, — усевшись на край стола, пояснила подруга. — Нужно просто уметь их использовать. Правильно заполнять и так же правильно забирать накопленные эманации. Сейчас эти иглы заполнены. Если разом выпустить все, что в них есть, можно свести с ума сотню другую разумных.

— Так может быть ну его на хер? — я отдернул руку от трупа и с сомнением посмотрел на подругу. — Сейчас сделаю что-то не так и превращусь в идиота. Тебе оно надо?

— Милостивая Госпожа, дай мне силы! — Леса закатила глаза, вдохнула — выдохнула и, заметно сдерживаясь, произнесла: — Я же сказала, что нужно уметь обращаться с этими накопителями.

— Ну сказала, и что?

— Ты умеешь? — взлетев, уточнила подруга. — Знаешь, как высвободить Тьму из накопителей?

— То есть никакого вреда я себе не нанесу?

— Нанесешь, если воткнешь их себе в задницу! — возмущенно выпалила подруга. — Надеюсь, ты этого делать не собираешься?

— Вот почему ты такая вредная? — я сдержал улыбку и принялся выдергивать иглы из трупов. — Сразу не могла объяснить?

— А разве я не говорила, что в случае твоей смерти уйду в забвение вместе с тобой? — уже спокойно произнесла фея. — Ты мой старший, я твое продолжение. Никогда не посоветую что-то во вред. Даже если бы кто-то высвободил накопленную энергию из тысячи таких артефактов, с тобой бы ничего не случилось. Тьма может нанести вред такому как ты только прямым воздействием. Брошенное заклинание или направленное проклятие, целью которых должен быть именно ты. Понимаешь? И идиотом ты не станешь, даже если очень захочешь. Твой разум от подобного защищен.

— Это радует, — я кивнул. — Вот если бы ты рассказала все это сразу.

— Да не могу я так, — Леса нахмурилась и снова уселась на край стола. — Оно вспоминается внезапно. Увидела — вспомнила… Иногда оно просто появляется в голове. Если я буду рассказывать все, что вспоминаю, у тебя, как ты сам говоришь, уедет крыша. Поэтому я стараюсь лишнего не болтать.

Каждая игла в длину была около тридцати сантиметров и чем-то напоминала вязальную спицу, к которой прикрепили плоское костяное навершие. Материал — сталь или какой-то сплав, но явно не алюминий. Цвет — серебристый, на навершиях вырезаны непонятные символы.

Они были такие холодные, словно долго лежали в морозильнике. При этом никакого конденсата на накопителях не было. Хотя, чему, собственно, удивляться? Проще отключить голову. Знание физики тут не поможет.

— Слушай, а что это за звери? — уточнил я, убирая иглы в карман. — Какие-то местные обезьяны?

— Это гомункулы, — взлетев над столом, пояснила подруга. — Он создал их для того, чтобы пытать и убить.

— Как это создал? — я непонимающе поморщился. — Они же были живые…

— Так и есть, — Леса уселась ко мне на плечо и привычно одёрнула платье. — Для создания гомункула нужно правильно смешать мужское семя с конским навозом и продержать эту субстанцию в специальной ёмкости сорок дней, регулярно поливая её небольшим количеством собственной крови[1]. По завершению этого срока необходимо залить полученную смесь Силой и… результат ты видишь перед собой.

— Ты же не шутишь? — я с надеждой посмотрел на подругу. — Это какой мразью нужно быть, чтобы сотворить такое?

— Такой способ даёт огромный приток Силы, — Леса кивнула на трупы. — Эти уродцы были привязаны к создателю. Убив десять человек, он бы не получил столько…

— Хватит! — я сделал останавливающий жест. — Мне не интересны подробности. Эта мразь мертва, и не будем больше о нем.

— Наша Госпожа не требовала человеческих жертв, — подняв на меня взгляд, спокойно произнесла Леса. — На территории Четырех Королевств в жертву разрешалось приносить только животных. Ритуальные убийства разумных практиковали только последователи Сештар. Думаю, это чудовище стоит за всем, что здесь случилось.

— Потом расскажешь кто это, — произнёс я и тут наконец сообразил, что меня так напрягает.

— Ты в порядке? — заметив выражение моего лица, тут же поинтересовалась подруга. — Что-то вспомнил?

— Откуда он брал свои жертвы? И где их убивал? — я обвёл взглядом шкафы. — Тут же только куски. Здесь точно кроме нас никого нет?

— В здании ощущаются следы восьми разумных, а