Конфедерат. Имперские игры. Война теней - Владимир Поляков

лет назад и думать не могла о получении всех своих титулов и вливании в недружную, но таки да семью европейских дворов. Не могла, но именно это и получила. Теперь же торжественные приёмы и балы по тому или иному значимому поводу стали неотъемлемой частью Ричмонда. Организаторы… они были не абы какими, а прибывшими прямиком из Северной Пальмиры, а уж в Санкт-Петербурге знали толк в подобного рода развлечениях.

Что же до поводов… Торжества после коронации, затем в честь помолвки Владимира Романова с Лаурой Борегар, первая годовщина победы в войне с США. Поводов реально хватало, и назвать их мелкими ни у кого язык бы не повернулся. Вот и сегодняшнее торжество было связано с новой победой, пусть и над откровенно слабым противником. Исчезновение с карты мира такого государства, как Гаити, и раздел оного между Испанией и нашей империей. Приглашения были разосланы всем значимым персонам, причём не только из числа обитающих в пределах столицы. Генералитет, действующий и находящийся в отставке, видные плантаторы и зарождающиеся промышленники, аж целых семь губернаторов, сумевших временно переложить дела на заместителей.

Губернаторы, да! Прибыл даже Уэйд Хэмптон Третий из своей далёкой солнечной Калифорнии, специально подгадав деловой визит к намечающемуся событию. Что за дела? Хлопоты по дальнейшему развитию золотодобычи, а также кипящим работам по прокладке трансконтинентальной железной дороги. Что первое, что второе было очень важно и сулило ещё большие выгоды как для Калифорнии, так и всей империи. Да и ещё один проект следовало обсудить, для чего присутствие калифорнийского губернатора было отнюдь не лишним.

Касаемо дорогих для меня женщин… Одна всё ещё была там, за океаном, находясь со своим супругом и моим другом по совместительству в свадебном путешествии. Вторая – Мария, сестрёнка с ядовитым характером и ехидным взглядом на мир – рассматривала все эти балы как очередную полезную возможность понаблюдать за интересными ей в профессиональном плане персонами. Хотя и принарядиться, показав свету очередное шикарное платье, тоже не забывала. Возможности-то для этого имелись большие, а чисто женская страсть выглядеть шикарно у неё тоже была развита так, что порой просто ой. Ну и Вайнона… Диковинка всея Ричмонда, но именно из-за этого пользующаяся всеобщим вниманием.

От чисто женской одежды тут ей отвертеться не получалось, но даже так было видно, что мисс Килмер предпочитает нечто более прагматическое и военизированное по возможности. Для некоторых же совсем замшелых консерваторов имелась своего рода палочка-выручалочка – полученный по итогам войны чин и награды. Причём чин солидный, как для неё. Лейтенант «Дикой стаи», а она считалась гвардейским подразделением. Переносим в реалии «Табеля о рангах», заимствованного из Российской империи, переводим здешнего простого гвардейского лейтенанта в подпоручика той же гвардии и вуаля. Десятая ступенька в «табеле», что как для начала неплохо. Награды опять же, хоть и не в классическом виде по причине неуместности оных на женском платье, а заменитель в виде лент определённых цветов. Как ни крути, а девушка успела поучаствовать во многом, проявив себя вполне достойно.

Нравилось ли самой Вайноне присутствовать на подобных мероприятиях? Сперва малость опасалась, затем привыкла, а сейчас и вовсе находила определённое удовольствие, особенно если удавалось немного эпатировать кой-кого из собравшихся. А вот танцы… Для страстной и горячей индеаночки они были слишком спокойными, медленными, но за неимением лучшего годились и они. Жаль, что из меня партнёр был так себе. Увы и ах, но скольжение в танце по паркету не то что в число талантов не входило, а получалось лишь самую малость получше, чем попытки, к примеру, петь. Учитывая полнейшее отсутствие голоса, можно понять, как «хорошо» выходило с танцами. Уже факт того, что ухитрялся не оттоптать ноги партнёрше, был большим таким достижением. И поводом улыбок со стороны Вайноны, Мари, других близких людей и хороших приятелей.

С-страдание! Это было моё состояние, когда девушка вытаскивала меня на очередной танец. Но приходилось улыбаться и делать всё зависящее, чтобы доставить ей предельно возможные положительные эмоции. Давняя моя слабость, с которой даже не собираюсь бороться – делать так, чтобы у моих спутниц и близких во всех отношениях леди всё по жизни было хорошо. Как в целом, так и в частностях.

Вот смотрю на тех же Джона и Сильвию, и даже мало-мало завидно становится. Друг-то мой тоже с детства танцам не обучался, а вот гляди ж ты! Впитывает эти полезные в светской жизни знания, словно губка, быстро и беспроблемно. Про его супругу и говорить нечего. Изящна, элегантна, да и настроение сегодня лучше некуда. Видимо, немного ослабила сидение на диете, этом вечном кошмаре всей прекрасной половины человечества. Первые роды для девушки, они как рулетка. Кому-то везёт и обмен веществ сохраняется прежним. Другим же куда сложнее, и приходится, если хотят сохранить хорошую фигуру, ограничивать себя в той или иной степени. К несчастью для себя и мужа. Бывшая Мак-Грегор оказалась из второй категории.

– Наблюдаешь? – шепнула на ухо сестрёнка, неожиданно оказавшаяся рядом. – Но ты лучше не на наших друзей смотри, а на гостя. С ним могут быть сложности. Не сейчас, потом.

– Уж в этом и хочется сомневаться, да не получается, – процедил я сквозь зубы, глядя на потенциальный источник проблем. – До сих пор так и не поговорили как следует, ускользает, словно угорь. Его бы способности да в нужном для всех направлении!

Тут Мария и сказать-то ничего не могла. Соглашалась на все сто, но вот сделать что-либо… Или нет? Поймав мой вопрошающий взгляд, она вымолвила:

– Император очень любит танцевать со мной и говорить о самом разном. Я для него необычна. Немного пугаю, сильно привлекаю, заставляю обращать на себя внимание очень многих. Хорошо, что наш общий друг-канцлер не страдает подозрительностью.

– Верит. И правильно делает.

– Ага. Но я о другом. И уже кое-что сделала для тебя, братик. Император снова напомнит, что с тобой надо разговаривать, а не уклоняться, отделываясь улыбками и парой фраз.

Киваю с улыбкой на лице, показывая, что очень ценю стремление Мари помочь – это на самом деле так, – но одновременно не могу избавиться от ощущения, что всё это мартышкин труд. Объект очень уж противоположен всему тому, что для меня ценно и значимо. Ещё чуть-чуть и можно было бы назвать идеологическим противником. И если всё будет идти в том же направлении – так оно и будет. Очень, чрезвычайно плохой тогда случится расклад. Далеко не сразу, если без разного типа форс-мажора, но с образовавшейся привычкой планировать на много лет вперёд…

Кто же был