Изгой Высшего Ранга II - Виктор Молотов

составляется график. Вот и повод подвернулся. Да и, не стану скрывать, всё ещё была надежда, что это какая-то ошибка и мне не придётся столько времени просчитывать всякие интегралы и вероятности.

Я вышел из комнаты. Дружинин уже скрылся у себя. Но я решил его не беспокоить. Человек тоже устал, пусть отдохнёт.

Вместо этого я направился к ректору. Давно хотел поговорить с ним наедине. Возможно, в такой обстановке он сможет сказать мне больше, нежели в присутствии куратора.

Административный корпус по вечерам был почти пустой. Моя тень скользила по стенам, удлиняясь и сжимаясь в свете редких ламп.

Секретарша ректора сидела за своим столом. Что-то читала в телефоне. Повезло, оставалось пятнадцать минут до конца рабочего дня.

— Глеб Викторович? — она подняла голову. Уже успела запомнить меня.

— Да. Мне нужно к ректору по одному вопросу, — обозначил я после приветствия.

— Проходите, он сейчас свободен, — она кивнула на дверь кабинета.

Я вошел внутрь. Ректор сидел в своём кресле и что-то читал. Очки в тонкой оправе сползли на кончик носа.

— Добрый вечер, — поздоровался я.

Он поднял голову. Хитрая улыбка тронула губы.

— Глеб Викторович! — он снял очки и отложил бумаги. — Рад видеть вас в добром здравии. Присаживайтесь, присаживайтесь.

Я сел в кресло напротив его рабочего стола.

— По какому вопросу пожаловали? — он сложил руки на столе. — Уже разобрались с моей печатью?

— Нет. Ещё не начинал.

— Печально, печально… — он покачал головой с притворным сожалением.

Мы оба знали, что времени у меня на это не было. Я провёл неделю в отключке. А до этого у меня было всего два занятия по артефакторике. Я едва успел понять, что такое руны и как они работают.

До печатей мне ещё как до Луны пешком.

— Я насчёт расписания, — сказал прямо. — Десять занятий высшей математики в неделю. Вам не кажется, что это много?

— Много? — он приподнял бровь. Картинно так. — Разве?

— По сравнению с двумя, которые были раньше, очень много. У других магов нет такой нагрузки по общеобразовательным предметам. Поэтому я бы хотел узнать, почему для меня расписание составляется именно так.

Ректор откинулся в кресле. Побарабанил пальцами по подлокотнику. Потом наклонился вперёд, открыл верхний ящик стола и достал оттуда тонкую папку.

— Вот. Посмотрите, — он протянул её мне.

Я взял папку из его рук и открыл. На первой странице крупными буквами был выведен заголовок:

«Завещание Василия Осиповича Громова».

Внизу страницы стояла дата. Громов написал это завещание за три дня до своей гибели на Дворцовой площади.

Я поднял взгляд на ректора.

Он же посмотрел на меня без своей привычной улыбки.

— Читайте, — серьёзно сказал он. — Это касается вас напрямую.

Глава 8

Я перевернул первую страницу завещания.

Текст был напечатан на обычной бумаге, ничего особенного: никаких украшений, никакой торжественности. Всё было написано чётко и по существу, как в обычном документе.

Хотя нет, в моих руках не всё завещание Громова. Только три листа: пятый, шестой и седьмой. Судя по нумерации внизу страниц, остальные части ректор мне показывать не стал. Видимо, там было что-то, что меня не касалось.

Или касалось, но знать мне пока не полагалось. В таком случае ректор поступил довольно хитро, решив дозировать информацию.

Либо же у него самого нет доступа к полной версии завещания. Что тоже вполне возможно, поскольку там могли содержаться сведения государственной важности.

Я начал вдумчиво читать.

«В случае, если мой преемник поступит в Академию Петра Великого, прошу обеспечить ему следующую программу обучения…»

Дальше шёл подробный список по семестрам. Громов подошёл к этому делу основательно, словно планировал военную операцию, а не учебный план.

Артефакторика, судя по этому списку, у меня должна начаться с первого месяца, причём в продвинутом профиле. А не в базовом, что стоял в моём расписании изначально.

Громов советовал минимум пять занятий в неделю. Особый акцент сделал на защитные печати и пространственные метки. Помню, этот навык мне предлагала Система.

Но я уже давно отметил один момент. Система словно вшивает в меня навыки и их улучшения. Точно меняет прошивку, если сравнить с техникой.

Однако мне пару раз удавалось улучшить навык, просто тренируясь. А значит, есть два варианта моего развития: через Систему или же через дополнительную практику. Хотя и сама Система без опыта ничего не даёт.

Выходит, некоторые навыки я могу открыть и без Системы. Для этого просто стоит использовать техники, которые преподают в Академии. И активно осваивать их на тренировках.

Так, что там дальше по списку…

Высшая математика тоже начинается с первого семестра, причём в усиленном режиме. Десять занятий в неделю. Акцент на теории вероятности и многомерной геометрии.

Так вот откуда эти десять математик! Это не ошибка ректора. Громов сам спланировал это для меня.

За три дня до смерти сидел и расписывал, сколько часов алгебры должен получать его будущий преемник.

Он думал обо мне… О человеке, которого даже не знал. Заботился о моём будущем, когда своего у него уже почти не оставалось. И мне всё больше кажется, что он каким-то образом смог предвидеть свою кончину.

Физика у меня должна начаться со второго семестра. Восемь занятий в неделю. Особый акцент Громов сделал на квантовой механике и теории поля. Звучит ещё хуже, чем десять лекций по высшей математике.

Хотя бы программирование он указал факультативно, но настоятельно рекомендовал.

Я нахмурился. Зачем боевому магу S-класса писать код? Я же не айтишник какой-нибудь. Порталы открывать — это одно, а сидеть за компьютером — совсем другое.

Хотя… Громов явно знал что-то, чего не знаю я. Он готовил преемника к чему-то конкретному. К чему-то, что требует не только магической силы, но и технических знаний.

Система ведь тоже работает как программа. Интерфейс, команды, анализ данных. Может, так Громов хотел мне помочь с ней разобраться. Так что, возможно, связь во всём этом есть.

Я перелистнул страницу.

«…прошу не ограничивать практику преемника, несмотря на его очевидную ценность для государства. Понимаю, что первым порывом руководства будет оберегать мага S-класса от любых рисков. Его захотят держать подальше от опасных разломов. Это будет грубейшая ошибка».

Громов словно читал мысли чиновников из ФСМБ. Или просто слишком хорошо их узнал за столько лет службы.

«Пространственная магия требует постоянной практики в реальных условиях. Тренировочные залы не дадут нужного опыта. Только разломы. Только реальная опасность, от которой нельзя спрятаться за спинами инструкторов».

Я усмехнулся про себя. Реальную опасность я уже получил по полной программе. Даже с лихвой. Тварь А-класса, перегрузка