Игла Дживана - Роман Викторович Титов

Даже если б захотел поспорить, то не стал бы. Только спросил:

– Вы не думаете, что он расскажет обо всем Занди?

– Не расскажет, – пообещал Аверре. – К счастью для тебя, я не настолько безнадежен, чтобы не владеть некоторыми азами мастерства элийров.

Я удивленно задрал брови:

– Вы что, стерли ему память?

Наставник не ответил, но взгляд сказал все за него.

– На данный момент, тебя это вообще не должно волновать.

Но можешь рассыпаться в благодарности за то, что любезно не подставил твою шею под графский топор.

– В смысле?.. – опешил я.

Улыбка вернулась на лицо Аверре, но ни намека не теплоту или участие в ней не было.

– Это Боиджия, друг мой! Здесь за такие трюки по головке не гладят. А вот по шее – запросто. Лезвием топора. Даже граф, несмотря на всю лояльность по отношению к нам, легко способен изменить своим взглядам. И все из-за необдуманной мальчишеской выходки одного зазнавшегося недоучки. Надеюсь, в следующий раз, ты все-таки воспользуешься тем предметом, что сидит на твоей шее! Если, конечно, он тебе дорог.

Признавать вину мне всегда было непросто, а после этих слов я вообще практически забыл, что собирался извиниться. Как смеет отчитывать меня человек, который сам не гнушается использовать арсенал способностей лейров ради собственного блага? «Цель оправдывает средства» – всегда было главным девизом Аверре. Что же успело измениться?

– Если бы вы не утаивали от меня правду, этого бы не случилось! – огрызнулся я. – Никто, кроме меня, не может решать, что я должен знать, а что – нет. Вы и Бавкида нарочно привыкли замалчивать правду, не считаясь с моими чувствами, и я нашел способ выяснить все без вас.

– Сбавь-ка на полтона, дружок, – предупредил наставник, прищурившись. – Твои истерики мне совершенно ни к чему. Ты отправился со мной на определенных условиях и обязался их исполнять. И что же мы видим? Неумелую самодеятельность, которая едва не стоила мекту жизни! И все ради парочки глупых вопросов.

– Это не глупые вопросы! – горячо возразил я. – Я обязан был узнать…

– И узнал?

Его невозмутимый тон заставил меня ответить уклончиво:

– Не совсем.

Аверре хмыкнул. Но не отстал.

– Как тебе вообще удалось проникнуть в его память?

Я потупился.

– Понятия не имею. Все случилось само, я даже усилий толком не прикладывал. Мы сидели и разговаривали, только это. Я задавал вопросы… о маме, о вас, о Занди…

Сомнение отразилось в черных глазах Аверре.

– И он тебе отвечал? Сам?

– Конечно, нет. Ему пришлось. Я подавил его волю, сделав сговорчивее. Это было даже проще, чем когда мы летели сюда. А потом что-то случилось. Как будто разум Измы устал сопротивляться и я, сам того не сознавая, прорвался в недра его памяти.

– Что ты увидел?

Но отвечать я не спешил, вместо этого, еще раз заглянув наставнику в глаза. Я не был уверен, что это подходящий момент для того, чтобы пролить свет на некоторые вопросы, но ждать лучшего не хотел. Меня уже тошнило от бесконечных недомолвок и постоянных уверток.

– Вы не сказали, что были на Боиджии вместе с мамой. Что именно вы здесь искали?

– Тебя. Это. Не. Касается. – Каждое слово Аверре намеренно произнес раздельно, акцентируя суть.

Я чувствовал, как наэлектризовался воздух вокруг. Никогда прежде разговор с кем-то из наставников не грозил мне столь высоким градусом опасности, однако остановиться на всем ходу и пойти на попятный было равносильно эмоциональному самоубийству. Риск в этом плане казался совершенно оправданным. Приблизившись к нему почти вплотную, я тихо проговорил:

– Еще как касается, иначе вы бы не притащили меня в это захолустье. Я, может, и не вундеркинд, однако, не дурак, и понимаю, что тут не только воля Бавкиды замешана. Не будь на то веской причины, вы взяли бы с собой кого-то посговорчивее.

– Дело не в этом, – глядя сверху вниз, отозвался Аверре.

– Тогда в чем же? Объясните же, наконец! Зачем я вам здесь нужен?

Однако наставник продолжал упорствовать.

– Я видел, чем вы тут занимались, – не желая больше сдерживать отвращения, выпалил я. – Видел эти ваши эксперименты над аборигенами, эти опыты под стать инквизиторским. Скажите, вы сами охотились за махди или нанимали для этой цели кого-то специально?

Несмотря на яд, который я вложил в слова, Аверре не злился. Он казался раздосадованным и неожиданно усталым.

– Сет, прекрати, пожалуйста, – проговорил он, проведя ладонью по лицу.

Я мигнул. Но не отступил.

– С чего бы это? Мне жутко интересно, с какой именно целью моя мать занималась препарированием мозгов несчастных аборигенов!

– Не такие уж они и несчастные. Или ты забыл, как тебе досталось от одного из них?

– Нет, не забыл. Однако это не оправдывает того, что вытворяли с ними вы!

– Да с чего ты вообще взял, что мы имели к этому отношение?

Я запнулся о снисходительный взгляд Аверре.

Наставник проговорил:

– Предположу, ты видел то самое воспоминание, в котором Изма тайно проник в лабораторию, а твоя мать его обнаружила, верно?

Я опять не ответил, но этого и не требовалось.

– Так вот, дружок, – продолжил он. – Те головы в колбах были отданы нам непосредственно самими махди, вернее, их Старейшиной. На руках твоей матери нет крови, Сет.

– Хотите сказать, махди сами сделали это с собой?

– Махди никогда не убивают махди, – веско заметил Аверре. – Для них жизнь соплеменника так же свята, как собственная – это главнейший и нерушимый закон. И уже одно это возводит их на ступень гораздо более высокую по своему моральному развитию, чем большинство галактических цивилизаций. Старейшина позволил нам забрать головы лишь при условии, что мы прольем свет на загадку этого группового убийства. Именно этим и занималась твоя мать, когда графский тихоня пробрался в ее лабораторию.

Я нахмурился:

– Почему махди так интересовало эти смерти?

– Это к делу отношения не имеет, – отрезал мастер.

– Вы узнали, что с ними случилось?

– Не совсем. Даже для нас это оказалось крайне сложно. Никаких следов убийц обнаружено не было и, если признаться, нам с твоей мамой было немного не до того.

– То есть?

– Понимаю, что скажу сейчас нечто отвратительное, но нас на тот момент больше волновали собственные исследования, нежели поиски