Колодец миров - Генри Каттнер

можно и прекращать её доступ. Это нечто вроде предохранительного клапана на энергопроводе, Сойер. Вот почему Жар-птица закрылась, когда Хомадия вошла в контакт с Землёй и урановой шахтой. Другой конец колодца прекрасно адаптировался к земной материи, и чудовищная энергия распада урана прямиком попала бы в Хомадию, если бы колодец мог её принять. Но когда Жар-птица закрылась, колодец отключился и перестал накапливать и передавать энергию. Связь между Землёй и Хомадией всё ещё существует, но энергия уже не перетекает. Вот почему, я думаю, Жар-птицы не появляются в Хомадии, хотя их свечение иногда можно видеть на дне колодца.

Если же открытую Жар-птицу бросить в колодец, я даже не знаю, что произойдёт. Это предохранительный клапан, но ведь существуют и детонаторы. Нас окружает множество источников энергии, и я просто боюсь себе представить, что произойдёт, если на нас обрушится вся энергия из окружающего пространства. Даже айзиры не смогли бы выдержать полной энергоотдачи колодца. Сейчас они кормятся только той энергией, которую они получают, бросая в колодец жертвы. Но её давно недостаточно.

Айзиры исчезают, когда расходуют больше энергии, чем имеют. Что с ними происходит? Откуда-то, каким-то образом они вновь получают истраченную энергию и возвращаются назад по ледяному коридору. А если они получают больше энергии, чем могут использовать? Богиня боится чего-то, Сойер. Я думаю, всё дело тут в предохранительном клапане, этой способности Жар-птиц закрываться, когда поток энергии слишком велик. Откуда нам знать, какой предохранительный клапан сработал в тот момент, когда айзиры впервые превратили себя в богов? А когда украли Жар-птицу, стал необходимым другой клапан. Я не знаю, какой, но только вижу, что и богиня, и Нэсс чего-то боятся и, если Затри согласится с нами сотрудничать, мы все сможем спастись. Скажи ему это, Сойер.

Клай тихим шёпотом начала переводить слова Олпера. В этот момент Затри пристально посмотрел в глаза Сойеру.

— Спроси его, — сказал он, — зачем ему всё это нужно?

— Чтобы стать обладателем Жар-птицы, — нетерпеливо ответил Олпер, когда ему перевели эти слова. — Я хочу вернуться на Землю с Жар-птицей. Всё просто.

— А что даст ему Жар-птица? — спросил Затри.

— Бессмертие, — подумав, ответил Олпер. Он покачал своей крупной головой. — О чём большем ещё можно мечтать? Молодость, сила, бессмертие? Разве этого мало? — переводила Клай.

Затри заговорил спокойным голосом.

— Зачем нужно создавать ещё одного бессмертного и отпускать его на Землю, чтобы он стал основателем ещё одной расы айзиров? Ваши люди такие же смертные, как мы, а не боги. Нет, я не хочу больше бессмертных. Я тоже старик. Переведи это Олперу. — Нет ничего плохого в старости. Видеть, как приходит смерть, обретая желанный покой. Ни один из тех, кто, словно ребёнок за любимую игрушку, цепляется за вечную молодость, не может стать бессмертным. Нет и нет. Я не допущу, чтобы этот землянин обрёл Жар-птицу и стал богом. Я не поведу его в храм.

Сойер радостно, облегчённо рассмеялся.

— Молодец, Затри, — сказал он. — Я ему тоже не верю. Хотя он может меня убить, если захочет… При этих словах Сойер повернулся к Олперу и вызывающе уставился на него через отверстия в маске, — я тоже отказываюсь ему помогать. Если хочешь получить Жар-птицу, будешь слушать мои приказы, а не…

Олпер махнул рукой в яростном нетерпении.

— Хватит, — сказал он. — Я это предвидел. А теперь получите то, что заслужили, и помните, что сами на это напросились.

Пока они стояли, смотря на него, Олпер громко закричал, и из-за двери ему ответили гортанные, пронзительные крики айзиров. До того, как кто-нибудь из перепуганных присутствующих хомов дерзнул пошевелиться, дверь распахнулась настежь, сорванная с петель лёгким движением руки айзира, и в проёме возникли два одетых в туники айзира, а из-за их спин выглядывал ещё один. Презрительными взглядами они окинули конюшню и всех толпившихся там.

Ловким движением Олпер сорвал маску с лица Сойера. Мир опять стал знакомым, с привычными запахами, звуками и цветами. «Как будто цветную плёнку внезапно заменили на чёрно-белую», — подумал Сойер. Он быстро опомнился, но было уже поздно. Олпер надел маску на себя и говорил сквозь неё глухо, но достаточно отчётливо. Казалось, айзиры поняли всё, что он сказал, хотя маски висели у них на затылках, а не на лицах.

— Девчонку можете арестовать, — спокойно произнёс Олпер. — Богиня желает принести её в жертву на церемонии. Этот человек и старик пойдут со мной. Остальных можете уничтожить.

Он повернулся к Сойеру. Глаза его сквозь тупую маску сверкали холодным торжеством.

— Итак, — сказал он. — Это твой последний шанс, мой мальчик. Мне нужна Жар-птица.

XI

Мозг Сойера работал быстро и трезво, но абсолютно безрезультатно. Десяток бесполезных идей промелькнули в его голове, пока слова Олпера раздавались в звенящей тишине конюшни. От доносившегося снаружи глухого рёва селли дрожали стены. Слышались человеческие крики, топанье ног и удары дерущихся рядом с конюшней.

— Быстрее, — потребовал Олпер, — опуская руку в карман. — Все карты у меня. Не будь дураком. Я могу убить тебя. Я могу довести тебя до бесчувствия, а айзиры разорвут тебя на части. Отдай Жар-птицу, и ты спасён. Но если не отдашь…

Один из айзиров нетерпеливо вскрикнул и, подняв огромную руку, двинулся вперёд, словно мраморный бог. Он произнёс что-то на своём языке, и глубокое презрение отразилось на его лице. Он обошёл Сойера, схватил Клай своей железной рукой и толкнул её в направлении двери, где стояли двое его товарищей. Они слегка расступились, тот, кто стоял позади, схватил девушку и удалился в темноту.

Отчаянная, бесполезная попытка Сойера помочь Клай была пресечена ближайшим к нему айзиром. Он схватил его за плечо и так встряхнул, что зубы у Сойера застучали.

— Подожди, — вскричал с отчаянием Олпер. — Подожди, айзир. Отдай его мне. Богиня договорилась со мной, не забывай.

Айзир снова вздохнул, но оставил Сойера в покое.

— Сойер, прошу тебя, будь благоразумен, — нетерпеливо продолжал Олпер. — Смотри. Я заключил сделку…

Он неожиданно осёкся и взглянул на ближайшего айзира, а затем поднял руки и стянул маску со своего лица. — Я не хочу, чтобы они поняли, о чём мы говорим, потому, что я обещал богине вернуть Жар-птицу. Она ей нужна, но факт воровства необходимо сохранить в секрете. Я думаю, что украла Нэсс, а не богиня.