Тьма. Том 6 - Лео Сухов

— Приветствую вас, ваше сиятельство! — поздоровался я.

— К несчастью, повод не слишком приятный, но мы польщены, что вы почтили нас своим присутствием, ваше сиятельство, — добавила Авелина. — Мой муж — Фёдор, а меня зовут Авелина.

— Доброго вечера вам, молодые люди! — проскрежетал старик. — Зовите меня просто Виктором Андреевичем. Я уж устал от всех этих обращений и условностей…

— Всенепременно, Виктор Андреевич! — кивнул я.

— Мы хотели бы предложить вам чаю с дороги, но к сожалению, у нас здесь… Временные сложности! — Авелина покосилась на дом, а старик понимающе усмехнулся.

— Решето у вас здесь, а не дом… — покивал он. — Но я приехал только лишь узнать судьбу сестры, задерживаться не буду… Какой здесь у вас путь покороче?

— Проходите за мной, прошу, — учтиво предложила Авелина, а я подал знак десятнику открыть дверь в гараж.

Это, конечно, вызвало возмущение следователей, которые там сейчас возились, но плевать мне на него было с высокой колокольни. Померзнут две минуты, не переломятся. Андрею, вон, в пришлой жизни и при минус пятидесяти работать приходилось. И ничего — помер не от холода, а из-за любви к блинам.

Когда я повернулся к Дашковскому, старик протянул мне руку. В ответ я предоставил ему сгиб локтя, на который и опёрся патриарх рода. Правой рукой он держался за палку, левой — за меня, и так и шёл, с трудом двигая ногами, в то время как позади следовала по пятам охрана.

Насколько я понимал местный этикет аристократов, таким образом старый патриарх высказал мне свою благосклонность и доверие. А это дорогого стоило. Если бы Дашковский не считал меня достойным доверия, воспользовался бы помощью одного из своих бойцов.

— Вы её обнаружили, Фёдор? — спросил он, пока мы шли через двор. — Расскажете мне, как оно вообще так получилось?

— Да, Виктор Андреевич, обнаружил я. Мы стали разгребать завал из хлама в трёх комнатах в подвале… — а дальше я, как мог, подробно и в то же время сжато, описал случившееся.

— Значит, паршивец Лампа за этим стоял… — тяжело вздохнул Дашковский. — Мы подозревали… Мы искали её тогда ещё пять лет… Пять лет!.. А всё это время она была здесь, внизу…

Мы вошли в подвал, и я уже собирался указать, где лежат перенесённые останки Дашковской… Но, оказалось, старику были не нужны советы.

Он её нашёл.

Хватило нескольких лоскутков платья и почти сгнившей бальной «лодочки».

Старик потянул меня к носилкам, где лежали останки, и неожиданно заплакал, без сил опускаясь вниз. Я помог ему встать на колени рядом с погибшей сестрой. А патриарх, не стесняясь никого, рыдал, поглаживая кости кончиками сухих морщинистых пальцев.

— Прости, родная наша… Не уберегли, — шептал он, сотрясаясь в рыданиях. — Не нашли… Ну хоть теперь ты вернулась…

Так продолжалось ещё минуты две, пока старый князь не успокоился. Он глубоко вздохнул и начал подниматься, опираясь на палку, а я, как мог, помогал ему. Стоило Дашковскому утвердиться на ногах, как тут же подошёл следователь:

— Ваши сиятельство! Вещи вашей сестры, согласно описи.

— Благодарю! — кивнул старик, принимая сложенные в пакет украшения. — Останки моей сестры ждём сегодня в усадьбе. Всё, что найдёте. Я поговорю с вашим руководством и поблагодарю их.

— Рад служить, ваше сиятельство!

А дальше мы в полном молчании двинулись в обратный путь к машине. Старый князь шёл с ещё большим трудом, чем раньше, но явно не разрешал себе показывать усталость.

— Когда сестра пропала, отец приказал дать мне кнута, — неожиданно поделился он на полпути. — Я после этого ни стоять, ни лежать, ни сидеть не мог, окромя как на животе. Но это была меньшая боль по сравнению с тем, что я испытал, когда не нашёл сестру… Мы были с ней очень близки. Год разницы, всё детство и юность вместе… Я так и не смог себе простить, что за ней не уследил…

За время его рассказа мы дошли до машины, и старый князь вновь оглянулся на дом.

— Сто сорок пять лет вины — это очень много… — признался он.

Достав из кармана перстень, завёрнутый в чистый платок, я протянул его патриарху.

— Спасибо! — с мягкой улыбкой кивнул Дашковский. — Теперь хоть умирать буду спокойно. Это неоценимая услуга, молодые люди. Пусть и случайно, но вы сняли с меня груз вины. И мы вам должны. А скажите-ка, это раменье — не ваше, что ли?

— Нет, Виктор Андреевич. Оно принадлежит городу.

— Да чёрта с два оно ему принадлежит… Этот особняк и этот сад строились вместе. Да и земля вам нужна… Поговорю с родичами, пусть надавят, чтобы город землю вам передал. Сжечь бы это ваше решето к лешему… Да вроде как историческое здание, да? Зато сможете себе ещё что-то построить на месте этого проклятого раменья…

Старик вздохнул.

— Всего вам хорошего, молодые люди! Берегите своих близких. Сложно потом, если не уберегли… Сложно, да…

Я помог Дашковскому сесть обратно в ослоп и отошёл, давая охране закрыть двери. Вскоре гости расселись по машинам и покинули земли особняка.

— Жуткая история… — поёжившись, заметила Авелина.

— Да не то слово! — согласился я. — Хорошо, что закончилась.

И да, когда перстень вернулся к патриарху Дашковских, здесь стало будто легче дышать. Может, этот дом и правда был проклят из-за случившегося?..

*А кому интересно, но лень искать: название «лимузин» происходит от названия провинции во Франции, Лимузен, и длинного капюшона, который носили местные пастухи с тем же названием (limousine). Ну а ослоп — это ещё одно название палицы или дубинки.

Глава 8

«Ишимский Вестник», 24 ноября 2034 года

«КЛАД! ЗОЛОТО! ДРАГОЦЕННОСТИ!»

Недавно в средоточии внимания городских властей оказался небезызвестный особняк купца Евлампия Полотно. Сколько легенд ходило про этом место! Сколько искателей кладов пытались пробраться внутрь, чтобы проверить, нет ли там сокровищ!

А на днях особняк был передан во владение роду Седовых-Покровских — вы, кстати, слышали о таком? Вот и мы не слышали. И в первый же день пребывания там Седовых-Покровских клад был найден. Об этом наши осведомители узнали от источника в городской власти Ишима.

К сожалению, глава рода Седовых-Покровских, ранее известный как Фёдор Седов, мелькавший в мутной истории с