Грех и поражение - К. Ф. Брин

Волосы мои встали дыбом, когда возникшая из ниоткуда фиолетовая нить поползла от моей ладони к груди мужчины, проникла в него и дотянулась до самой души. Почти такие же нити использовала Лидия, забирая энергию духов; я же, наоборот, закачаю через нее силу.

– Закрой глаза, – прошептал Хардинг. Голос его звучал вокруг и внутри меня, обволакивая, точно глазурь, скользя по коже призрачной лаской. – Отдайся магии.

Сила Черты бурлила в моей крови, и что-то, похожее на ртуть, поблескивало на бархатистой нити. Что-то чистое и светлое текло от меня к мертвому – моя воля к его жизни. Моя, не его. Но, обвивая фиолетовую нить, укрепляя ее, утолщая, чувство перерастало в желание. А затем и в действие.

Живи! Живи!

Моя воля обволакивала вместилище души, обвивала оправу, не давая душе выскользнуть. Потом просочилась внутрь.

Живи! Живи!

– Да, Алексис. Еще немного. Еще чуточку… Я не мог это сделать, когда был жив. Не мог пользоваться этой гранью магии, потому что не мог открыться ей. Я не желал, чтобы люди жили, особенно после того, что они со мной сделали. Но ты чиста. Ты способна любить. В твоем распоряжении весь спектр возможностей.

Сперва душа уклонялась от прикосновений живого серебра, но потом начала быстро впитывать то, что я вливала в нее. Она восстанавливалась, набиралась сил, пока вновь не заполнила оболочку, как цветок, распускающийся под солнцем, ставший ярче и живей прежнего.

– Ну вот. Теперь осторожно отступи. Очень осторожно. – Близость Хардинга успокаивала меня, его магия контролировала мою, показывая мне, что делать. – Правильно. Вот так – ты должна убраться, не пугая его снова, этого глупого маленького Зевсова мальчика. Они такие хрупкие за своей вспыльчивостью.

Моя магия отступала, медленно-медленно, и когда остатки фиолетовой нити растаяли, я открыла глаза. В тот же миг моргнул и лежащий мужчина, уставился на меня, неуклюже сел и поскреб голову.

– Где я?

– Та-дам! Славная работа. – Хардинг погладил меня по голове. Ну надо же. – Ладно, мне пора. Мне тут быть не след. Я как бы, знаешь, не хочу, чтобы меня заметили. И не отпугивай моих наблюдателей. Мне нравится следить за твоими успехами.

Он выпрямился и, шагнув назад через свое «окно» на другой уровень, исчез в клубящемся сером тумане. Дыра в реальности сразу затянулась. Хардинг даже не помахал мне на прощание.

Я смотрела на человека, которого спасла, пытаясь осмыслить случившееся. Он тоже смотрел на меня.

– Ладно. Хорошо. – Бриа похлопала мужчину по спине. – Ты жив.

– Что…

Парень поднял руку, наверное, чтобы потереть лицо, вздрогнул – и коснулся окровавленной груди.

– Что случилось?

– Тебя ранили, но сейчас ты в порядке. – Встав, я заложила руки за спину, глядя, как двое других, лежащих в лужах крови, приходят в себя. Их души не рвались наружу, а спокойно светились в своих оправах. – Ты бы умер, если бы я не вмешалась, так что избавь меня от необходимости вырубать тебя, ладно? Смирись с проигрышем. Вытаскивать тебя оказалось довольно утомительно, даже несмотря на подмогу.

Парень моргнул еще пару раз, и я предположила, что это означает согласие. Он был слишком растерян сейчас, чтобы использовать магию.

– Ладно. Как-то это разочаровывающе. – Бриа вскочила. – Но кое-кого здесь быть не должно, Лекси. Нельзя рисковать, что кто-то пронюхает.

– Да, но… ну, он предложил, а выбора у меня не было. Он следит…

Из коридора донесся приглушенный раскат грома, и я запоздало почувствовала души врагов, дерущихся с нашими парнями.

– Черт. День будет долгим.

11. Алексис

К середине дня у нас за плечами было четыре боя в коридорах. Победа над людьми Аида, с которыми встретились Боман и остальные после стычки с командой Зандера, была легкой. Их методы, несомненно, срабатывали на других, но ничуть не напрягали наших, которые тренировались со мной, а я могла любого напугать до смерти. Буквально.

Третье сражение оказалось приятной отсрочкой. Джерри окаменел, без труда справившись со вспышками магии света (магии Аполлона, очевидно). Потом он всех расплющил камнями. Этот парень определенно стоил всех хлопот, которые нам доставил поначалу.

А вот с четвертым боем возникли сложности. Наши соперники пользовались разнообразной магией – и Зевса, и Аида, и еще какими-то видами, незнакомыми мне. Враг заставил нас поволноваться. Кто-то, дотянувшись до меня невидимым клинком, оставил на руке глубокий порез. Еще кто-то завладел разумом Дилана и заставил его трижды врезать себе по лицу, а потом биться головой о стену. Свирепый ураган, с которым великан молча упрямо боролся, не давал Джерри сдвинуться с места. Но Боман полоснул по их рядам своим светом, а Донован подхватил пару человек и шмякнул их об стену. Генри заслонил Дилана от нового удара контролирующей разум магии, отразив его, меж тем как Дейзи, Зорн и коты помчались по коридору за противником.

Девочка, сама похожая на маленькую дикую кошку, прыгнула на кого-то, обвила врага ногами и руками – и ударила в грудь ножом. Парень упал, точь-в-точь как камень Джерри.

Зорн исчезал и появился снова, нанося удары клинком.

Раздрай вцепился в первую попавшуюся ногу, а потом взревел так, что все ринулись прочь с такой скоростью, словно им поджаривали задницы. Этот кот определенно владел даром вселять страх, что является неотъемлемой чертой потомков Аида. Приятный сюрприз.

Разруха поддержала брата рычанием, колебля дух и расшатывая души.

После этого битва продлилась недолго. Тан наблюдал за происходящим со стороны, прислонившись к стене шагах в десяти от нас, скрестив на груди руки.

Подлатанные Боманом, мы, прихрамывая, потащились дальше в поисках новых неприятностей.

– А когда нам уже можно будет вернуться домой? – спросила я, утирая лоб.

– Когда нас нужно будет нести. – Донован покрутил шеей. – А вы заметили, что в основном большинство команд владеет магией лишь одного бога?

– Ух ты. Да ты у нас профессор. Ишь чего открыл. – Тан хлопнул Донована по спине.

– Заткнись, балласт.

– Балласт? Нет уж, я предпочитаю термин «зритель». А еще лучше – «галерка».

– Так было всегда. – Дилан потер огромную шишку на голове. Если бы не ускоренное исцеление, отправился бы он в больницу с сотрясением мозга. – Полубоги – да и большинство лидеров, на самом деле, – склонны искать таланты, подобные их собственным. И это казалось мне совершенно естественным, пока я не встретил вас. Я чувствовал себя предателем, выбрав не Зевса, а Посейдона. Но, имея смешанную команду, мы сильнее десятикратно. Может,