Бюро магической статистики. Рудник - Галина Дмитриевна Гончарова

тоже есть, Астрид добавляла сначала ложку соды, а потом, через несколько часов, воду меняла. И заливала последний раз кипятком, так что горох разварился почти в пюре. Аромат стоял такой, что люди по улице шли – носами по ветру тянулись.

Потом обжарили для супа сухарики в чесночном масле, потом туда-сюда – и обед. А после обеда Астрид уверенно отправила девушку погулять. А вот нечего дома сидеть!

Элисон подумала целых десять минут, что ей делать, – и пошла в библиотеку.

Библиотека в Левенсберге была устроена разумно – рядом с книжным магазином и газетным киоском. Всегда есть возможность купить то, что тебе понравилось, а то и каталоги поглядеть и заказать… у Элисон на это денег не было, и она отправилась регистрироваться.

Библиотекарша, симпатичная рена лет тридцати – тридцати пяти, узнав, что девушке нужны книги по магии, подняла брови.

– Рена Баррет, да у нас, считайте, и нет ничего! Кто у нас тут магией-то занимается?

– Неужели никто? – расстроилась Элисон.

Магия – она ведь такая… ну, «Вестник» она почитает, но этого же мало! Не будешь учиться – покатишься назад, и учиться приходится всю жизнь, и навыки оттачивать тоже.

– Заказывали раньше, а сейчас уж и не особо. Вот, рент Робин Лейтнер, к примеру.

– Он – маг?

Библиотекарша, рена Мелани Ламарр, огляделась вокруг. Никого не было, а тут ТАКОЕ! Скучно же сидеть целый день, а тут история есть, слушатель есть, ну и как тут не посплетничать?

Никак не удержаться.

– Это не просто Робин Лейтнер, это тот самый, который «Принцип Лейтнера»!

– Да вы что! – ахнула Элисон. – Правда?!

Принцип Лейтнера она знала, один из самых многообещающих магов столетия его вывел еще лет пятнадцать назад. Благодаря этому принципу удалось значительно уменьшить потребление леония, нет, не отказаться от него, но использовать намного эффективнее.

– Вы не знали? Он из наших мест… ну, не совсем, у его родителей был дом в этих местах. Жили-то они в другой провинции, а сюда приезжали на лечебные источники. А мальчик как раз и занимался опытами. А потом уж, когда с ним случилось это несчастье, он купил у нас дом, поселился за городом и стал жить как настоящий затворник. Все мамы так огорчались, такой жених!

– Несчастье? – Элисон что-то слышала мимоходом о том, что молодой маг прекратил свою работу, но именно мимоходом. У нее и своих забот хватало выше ушей!

– Конечно! Говорят, он полностью выгорел, ну и шрамы, конечно…

– Ох-х-х!

Что такое выгореть, Элисон отлично представляла. Да, с магами такое случается, очень часто именно в старости, когда силы телесные уже не те, да и магия начинает выдыхаться. Вот тут и можно себя переоценить и получить разрушение магического канала. А дальше, увы, смерть.

Маг без магии жить не может.

Или он погибает, потому что возраст такой и только магия поддерживает в нем жизнь.

Или он погибает от лютой депрессии. Лиши кто-то Элисон ее магии, она бы просто умерла. Это было как без ноги остаться… да что там! Без рук и ног сразу!

Жуткий, лютый кошмар!

От одной мысли – и то леденящим холодом пробирает по позвоночнику!

– Вот! Мы сначала самого худшего ожидали, но вроде уж несколько лет живет.

– Он же вроде еще не старый?

– Да что вы! Ему, может, лет тридцать пять, сорок…

– И выгорел…

– Он настоящий герой. – Библиотекарша округлила глаза. – Ему бы памятник поставили… он приехал с девушкой на отдых, в горы, он же тут вырос, хотел ей предложение сделать. Это не у нас, это в Дейрене, тут, может, дня три пути…

– Дейрен? Знаю, жемчужина гор. – Элисон понимающе кивнула.

Городок, где все сделано для влюбленных, город-курорт, город-лечебница, ну и заодно популярное место отдыха. Толком тебя там не подлечат, но целебной минеральной водичкой напоят, денег стрясут…

Настоящим больным лучше туда не ехать, но тем, кто «ой, я ТАК больна», – в самый раз.

– Вот. Когда они были там, на Дейрен пошла лавина.

– Твою химеру!!!

– Абсолютно точно. Не знаю, что именно случилось, но часть амулетов не сработала, и Робин встал на ее пути. Как-то он замкнул на себя управление системой безопасности городка на одной из контрольных точек периметра, в результате лавину ему удалось не остановить, конечно, это и древним героям не под силу, но повернуть в сторону. Только вот сам уже не уберегся, его как раз и накрыло.

– Ох-х-х!

– Его, конечно, достали живым, жутко переломанным, долго лечили, представили к наградам, но магию ему вернуть не удалось. И невеста его бросила, у него шрамы… это жуть что такое!

– Но он в своем уме, самостоятелен…

– Да. Правда, передвигается с костылем, при любой погоде, но это уже другое. Там его сложили чудом!

– Дура и сучка.

Библиотекарша поняла и кивнула.

– Подлая тварь.

Думали они о невесте несчастного бывшего мага, но по-разному. Библиотекарша думала, что дурой надо быть – отказываться. Могла бы и выйти замуж, и чуток потерпеть, известно же, что маги, потерявшие силу, долго не живут. Осталась бы молодой вдовой и с хорошим приданым.

А Элисон думала, что предательство – это очень больно. И каким чудом выжил несчастный маг, потерявший разом все?

Она бы точно так не смогла. Не выжила бы. А невеста эта – дрянь редкостная.

* * *

– Рента, рад вас видеть!

Вот кого Элисон не ожидала встретить, да и видеть-то особенно не хотела, так это рента Марко Вебера. Она как раз выходила из библиотеки, а они с братом – из книжной лавки.

Марко забирал для отца заказ.

Может ведь у приличного пожилого рента быть свое хобби?

Конечно, может. Вот у Вебера-старшего оно и было – коллекционирование редких книг. Конечно, очень ценных, это скорее не книга, а вложение капитала. Дорого, требует места, времени, особых условий хранения, зато как звучит!

А вот здесь у нас подлинник Линьи. И первоиздание Роттенхайма. С гравюрами Брода, того самого, вы правильно понимаете!

Такое увлечение не для каждого, только для самых богатых и важных. Монеты могут коллекционировать все – что там того места для кляссера, альбом с кармашками, – и марки тоже. А вот книги…

Книги – это еще и показатель статуса. Хотя Вебер думал и про картины, так-то ему было все равно, во что деньги вкладывать, но остановило личное соображение. Не любил он живопись. Вообще. Никакую. Разве что на заборе что-то интересненькое нарисуют, а так… не его это! Подумаешь, кто-то краски на холст набрызгал? Детали? Цветопередача? Экспрессия? Полутона?

Вы вообще о чем