Пилот вертолета 2 - Марина Рябченкова

С одной такой тварью мне уже довелось столкнуться: маленькие звереныши из церкви с лезвиями ножей вместо когтей, боятся воды и теряют зоркость при свете дня. Ориентируются в основном на слух. У них хорошо развито обоняние, поэтому особенно агрессивны, когда чувствуют кровь.

Перелистнув страницу, посмотрела очередной отчет.

Тварей выпустили из клеток в стенах церкви. По замыслу эксперимента они должны были находиться в условиях своей идеальной среды: в подвалах и на первых этажах здания. Но их предполагаемая чувствительность к свету оказалась не так сильна, как думали. Твари быстро адаптировались и атаковали личный состав Лаборатории, уничтожив троих из числа ученых и восьмерых наемников.

В конце страницы стоял красный жирный гриф: «Закрыто».

Были и другие твари, ужасные, непонятные и хищные на вид. Большие и маленькие. Зубастые. Сосущие. Скребущие… Почти все их забраковали еще на первых стадиях экспериментов, так и не завершив ни один проект.

И слава богу.

Когда видела компьютерный «набросок» и хищные характеристики каждой новой твари на бумаге, замирало сердце. С каждым новым грифом «Закрыто», легчало.

Вот только…

Перелестнула страницу и насторожилась, потому что перед глазами возник набросок карандашом гигантской твари, похожей на кита с острой мордой. Вдоль вытянутого тела лежали плоские плавники с сотней маленьких коготков.

Жуть!

Листала страницу за страницей… Об этой твари написано около восьмидесяти листов! На последней стоял зеленый, жирный гриф: «Завершен».

— Черт…

— Не помешаю? — За спиной стоял Командир.

Я резко обернулась.

— Давно стоите?

— Минуты две. — Он спустился на три ступени и облокотился о перила — в черной футболке, с пистолетом на поясе, а на запястье у него сверкнули на солнце наручные часы. — Как чтиво?

— Чем дальше, тем страшней. Вот… — нашла страницу с блеклым снимком. — Видите эту тварь?

— Угу.

— Та самая, о которой я вам рассказывала. Тварь под бункером.

Взял журнал у меня из рук.

— Да, похожа на кита, — согласился.

— Она плотоядна.

Поднялась на ноги, встав по правое плечо Командира.

— Позволите? — забрала из его рук журнал. Перелестнув страницы, читаю: — Существуют исключительно под землей, ориентируется на слух и вибрации. Зрения нет. — Пролистала еще несколько страницы. — Эта штука особенно активна в холод… Так раздражает, что у нее нет названия! В журнале его называют «Образец четырнадцать/б» и есть еще сложное научное… Назову его Дик.

— Дик? — сдвинул брови Командир.

— Моби Дик. А когтистых назову Когтистыми.

— Гениально, — усмехнулся.

Передав журналы закурившему Командиру, я пошла в здание, на самом пороге расслышав глуховатое рычание мотора.

Командир тоже обратил в ту сторону взгляд.

— Наши? — спросила я.

— По времени должны быть наши, — сверился с часами. Но все равно прошел в здание, встав у оконного проема рядом с главными дверьми. Я же притаилась рядом с самой дверью и на всякий случай вынула из-за пояса пистолет.

Шум двигателя становился громче, а скрип старой ходовки еще пронзительнее.

Через две минуты Командир объявил спокойным голосом: «наши», и направился к дверям. Я тоже вышла из здания, наблюдая за тем, как темно-серый джип обогнул давно усохший фонтан перед лестницей и остановился рядом с темным джипом.

Из машины вышли Стас с Тихим. И тут ноги как-то сами понесли — я стремительно спустилась по лестнице и бросилась на шею Стасу, захватив его губы поцелуем.

— Как же я по тебе скучала!

— Где ты была? — он заглянул мне в глаза. Я чувствовала его дыхание.

— В мертвых землях. Не спрашивай, это… — посмотрела на стоящего в стороне Командира и с чуть смущенной улыбкой произнесла: — Это долгая история… Привет, Тихий. Давно не виделись. — Отступила от Стаса, окончательно восстановив между нами дистанцию.

— Гаврила тоже здесь? — спросил Тихий.

— Да. Но он ранен…

Уже наступали сумерки и тянуло вечерним холодком, когда в Старую лабораторию вернулся Валера. Он не выглядел уставшим. Пораспрашивав меня о пустошах, с готовностью сел с Гаврилой играть в карты. А Гаврила, только речь зашла о картах, на глазах расцвел: до рюкзака с игральной колодой дошел уже не хромая, а во время игры у него взгляд горел.

С ним точно было все в порядке. Победив в первой партии, Гаврила уболтал Олега сесть за стол третьим игроком. И последующие две игры Гаврила с разгромом проиграл им, обвинив в неудаче плохой день, волка и дурное настроение.

Командир за старым рабочим столом уже второй час изучал журналы с грифом «Секретно», не обращая внимания на игроков.

Стас спал на диване. После нескольких бессонных ночей, передряг и непростых дорог, он, сразу как прилег, отключился. А я сидела на полу, рядом с ним, и слушала его ровное спокойное дыхание.

Прямоугольные лампы мягким желтым светом подсвечивали пол.

— Я будто вечность провела в той пустоши. О стольком хотела тебе рассказать, — тихонько сказала я, чем привлекла внимание задремавшего на пороге комнаты Тихого. — И вот мы здесь… А я не знаю, с чего начать.

Притихли игроки в карты.

Погрузившись в мысли, невидящим взглядом уткнулась в пыльный стенной шкаф.

— Еще во Вотором городе ты как-то спросил меня, каково быть "Пилотом'. И когда это пришло ко мне? И как?

Командир больше не листал журнал, смотрел в угол стола и слушал.

— Сперва было весело. В детстве любила попрыгать по улицам спящего города. Как пружина, отталкивалась от земли, поднималась выше деревьев, а иногда даже выше крыш домов. Я ничего не боялась. Не боялась видеть себя спящей… Не боялась слышать голоса…Не боялась даже тогда, когда начала видеть темные силуэты. Но иллюзия безопасности однажды разлетелась на осколки — и я испугалась. Мысленно захлопнула дверь и заперла ее на замок. Желая никогда больше не иметь к этому отношения, перестала говорить об этом кому-то… А спустя годы в моих руках вдруг вспыхнуло сияние.

Глава 12

Подъем был в восемь. Когда я приоткрыла глаза, бодрой прихрамывающей походкой мимо меня прошел Гаврила.

— Как нога? — сонно поинтересовалась я.

— В девять буду танцевать!

Тем временем Стас присел на диване и губами коснулся моего лба.

— А ты как? — подняла к нему глаза, позволив ему сжать мои пальца в своей ладони.

— Выспался. — Помог мне