Переписать финал - Купава Огинская

Соня медленно подняла взгляд на их безволосые головы, круглые, лишенные ушей – вместо них имелись прикрытые перепонками отверстия, пока Рэйнхард говорил, перепонки разошлись в стороны и слегка подрагивали. Лица смотрителей оказались отдаленно похожи на человеческие, но вместо носов также были отверстия, прикрытые странными наростами, а глаза, блеклые, опухшие и круглые, без век, не мигая смотрели на мужчину, изредка прикрываясь мутной мембраной.

Страшнее всего выглядела нижняя часть лица. Лишенная губ и нижней челюсти, с длинными и острыми верхними клыками. На грудь из развороченной пасти свисала бледная, размякшая, похожая на кусок гнилого мяса трубка. Она подрагивала и лениво поводила кончиком, чуть приоткрывала его, демонстрируя мелкие острые зубы, которые впивались в жертву, плотно прижимали трубку к разорванной плоти, через которую смотрители вместе с кровью выпивали всю магию до полного выгорания резерва.

После того, как ректор впервые упомянул при Соне о ночных смотрителях, она пыталась найти информацию на них в библиотеке, но в основном это были сложные для новичков, тяжеловесные демонологические труды. А схематические зарисовки даже близко не передавали той тошнотворной и холодной жути, которую наводили эти порождения бездны одним своим присутствием.

«И это их ректор назвал милейшими существами?», с содроганием припомнила Соня слова Рэйнхорда. Несколько раз сглотнув, она с трудом подавила подкативший к горлу приступ тошноты и решила больше не поднимать глаза на лица смотрителей.

«Как же, в таком случае, выглядят другие демоны?»

Остальные студенты были опытнее и с самого появления смотрителей не отрывали взгляд от пола. Даже заносчивый Лукас или некромантка, успевшая повидать не один труп.

После появления смотрителей с Соней начало твориться что-то неладное.

Под ее коленями находился холодный камень, в руках дрожала напуганная Велана, а полумрак склепа заполнял голос ректора. Секунду назад всё это было реальным, а в следующее мгновение сознание Сони разделилось: она все еще обнимала Велану, но в тоже время кто-то еще держал ее за плечи, прижимая к груди; это был склеп и темный коридор одновременно; прерывистое, взволнованное дыхание согревало левое плечо… и щекотало волосы на макушке; ночного смотрителя заливал яркий свет полной луны, лившийся из узкой бойницы, какой отродясь не было в подземелье. Смотритель в холодном свете выглядел особенно скверно…

Потом она услышала собственный прерывистый шепот, хотя молчала.

«– Меня сейчас стошнит.»

Тихий смешок коснулся виска.

«– Тогда нас точно поймают. – негромко заметил смутно знакомый голос. – И никакой звездопад мы с тобой уже не увидим. А еще тогда нам наверняка придется познакомиться со смотрителем поближе.»

Она содрогнулась от отвращения и вздрогнула от легкого поцелуя в макушку…

Соня знала, что она только что спасла Велану и находилась в склепе. Но также она знала, что, спрятавшись с кем-то в нише коридора, пережидала, пока смотритель уйдет. От амулета сокрытия, что сжимал в руке ее спутник, исходил ощутимый жар стремительно растрачиваемой магии. Они хотели подняться на башню ведьминского факультета, чтобы полюбоваться предсказанным звездопадом…

Ее руки ослабли, и она отпустила Велану, попыталась подняться и завалилась на бок. Две реальные картинки наложились одна на другую, и Соня перестала понимать, что происходит.

Ведьмочка вскрикнула. Голос ректора оборвался.

***

В себя Соня пришла все в том же склепе.

Рэйнхард удерживал ее за плечи и аккуратно похлопывал по щекам. Рядом, сжимая безвольную, холодную руку, сидела Велана.

Остальные студенты топтались у стены, они были бы рады сбежать, но двое ночных стражей, уже получившие задание, не спускали с них глаз.

– Что же вы о себе не заботитесь, студентка? – строго спросил он. Рэйнхард хорошо владел голосом и ничем не выдал своих чувств, но глаза были напуганные, смотреть в них было невыносимо, и Соня отвела взгляд. Пожалела об этом сразу, потому что в поле зрения попало изуродованное и отвратительное лицо третьего смотрителя, внимательно вглядывавшегося в нее. Трубка извивалась и шевелилась, кожа натянулась, обнажив все пять рядов тонких зубов и влажное розоватое нутро с множеством отверстий, через которые в тело существа из жертвы должна была перетекать магия. Смотритель, скованный магическими ограничениями, не мог напасть, но и контролировать свое желание выпить ее досуха тоже не мог. Хотя Соня была уверена, что в этом ее теле нет ни капли магии.

– Меня сейчас стошнит. – сдавленно призналась она.

ГЛАВА 11. Компромисс

Соня гордилась, что все же не рассталась с содержимым желудка, пусть ей и пришлось проследовать за смотрителями из склепа в кабинет ректора, потому что Рэйнхард, как только убедился, что с ней действительно все в порядке, оставил студентов на противных природе порождений бездны и снова нырнул в тени.

Одна из некроманток – нервная первокурсница, как только ректор исчез, попыталась сбежать… и теперь висела бесчувственная в руках смотрителя. Тот быстро поймал ее, прижал к себе и поднял высоко над полом, что было не так уж и сложно. Девушка визжала на одной ноте, пока на плечо ее не опустилась трубка и не коснулась робко острыми зубами шеи. Девушка лишилась чувств в тот же миг и продолжала безвольно болтаться в руках смотрителя, пока тот осторожно кормился ее магией, не прокусывая, впрочем, кожу, чтобы не оставить следов – так он мог получить лишь крупицы, но и этого ему было достаточно.

Глядя на это, Соня поняла главное – ночные смотрители были достаточно сообразительными, чтобы найти лазейки в приказах, вплавленных в их кости вместе с сдерживающими заклинаниями.

– Что у тебя с ректором? – поравнявшись с Соней, грубовато спросила некромантка-третьекурсница и главная виновница так удачно сорвавшегося демонического призыва.

Соня покосилась на нее, вспомнила, как нагло она вела себя с ведьмочкой, и решила не оправдываться.

– Не твое дело.

Велана, державшая Соню за руку, ободряюще сжала пальцы. Она уже сообразила, что девушка перед ней и была той самой Софи, которую так искал ректор, и почти не сомневалась, что между этими двумя что-то было. Но свое любопытство держала при себе.

– Можешь даже не надеяться, тебе ничего не перепадет. Девушки покрасивее тебя пытались его очаровать, но ректор все еще не женат.

– Хочешь сказать, что я красивая? – хмыкнула Соня.

– И все-таки, – голос подал Лукас, предусмотрительно молчавший до этого момента, – как ты смогла выдернуть его с полевых испытаний?

Он рассматривал Соню, будто перед ним была какая-то занимательная диковинка, которая, впрочем, не имела особой ценности – интерес, смешанный с пренебрежением.

– С каких еще полевых испытаний? –