Переписать финал - Купава Огинская

– Как пожелаете, – Неожиданно легко согласился Рэйнхард и подхватил Соню на руки. И, не дав ей возможности опомниться и возмутиться, добавил: – Прошу громко не кричать.

– Что?

Она не успела ничего предпринять или хотя бы осмыслить его слова. Ректор шагнул в тень и растворился в ней, а вместе с ним растворилась и Соня.

Горло сжало от ужаса, лишив возможности кричать, когда она оказалась в обжигающем и неистовом магическом потоке. Соня не понимала, где она и что происходит.

Не впасть в панику помогло лишь ощущение присутствия еще одного живого существа. Она не видела ректора – впрочем, она не видела совсем ничего, кроме белой до рези в глазах, ослепительно яркой пустоты – но чувствовала его как нечто незыблемое и надежное, единственно спокойное в этом хаосе. Попыталась приблизиться к нему, скрыться в его покое, хотя толком не понимала, как это сделать теперь, когда она слилась с первородной магией и тратила все силы на то, чтобы держаться. Казалось, стоит ей только дать слабину, как она развалится на части и будет поглощена тем, что больше, древнее и страшнее всего, что было известно человеку.

Когда все прекратилось, Соня не поняла. Просто в одно мгновение она снова собралась в ослабевшее от страха, дрожащее тело. Крепко обхватив ректора, прижавшись лбом к его шее, она услышала чей-то вскрик и глухие ругательства.

Времени на то, чтобы прийти в себя и успокоиться, у нее не было.

Рэйнхард вышел прямо в склеп, где находились студенты.

Лукас ругался с некроманткой, требуя, чтобы та сняла с Веланы магический кляп, потому что был не так уж хорош в тонкой магии и мог навредить ведьмочке, если бы решил сделать это сам. А навредить он не хотел, так как еще планировал стребовать с нее щедрую благодарность за спасение.

Появление ректора для всех оказалось неожиданностью.

В склепе, освещенном лишь несколькими масляными лампами, воцарилась потрясенная тишина.

Соня не могла позволить себе такую роскошь, как передышка, нужно было действовать.

Она спустилась с рук ректора и нетвердой походкой направилась к ведьмочке, которая прижималась спиной к старинному каменному гробу. Рэйнхард поставил Соню, как только она попросила, и хотел придержать, понимая, что первое путешествие по магическим потоком – опыт сложный, шокирующий и изматывающий, но девушка даже не заметила этого, целеустремленно, пусть и неуверенно, она поспешила к Велане.

Ректору оставалось лишь уделить внимание студентам, нарушившим с десяток правил академии.

– Демонология, – сказал он, рассматривая нарисованный животной кровью на пыльном полу склепа круг с символами и медную чашу с водой, установленную по центру, – запрещена. Использование человеческих жертв в любого вида ритуалах запрещено. Несогласованные с научным руководителем исследования запрещены… Стоит ли мне исключить вас или лучше отправить в морг на вечную отработку?

– Это не демонология, – дрожащим голосом произнесла некромантка, что совсем недавно нагло и высокомерно вела себя по отношению к ведьмочке, – просто призыв духа.

– Я могу отличить магическую вязь некромантии от демонического призыва. – сухо сообщил Рэйнхард. – Откуда у вас эта схема?

Пока он доводил до истерики студентов, Соня добралась до Веланы и рухнула перед ней на колени, потому что ноги отказали. Ее лихорадило, она чувствовала себя не до конца собранной и всерьез задумывалась, а не потеряла ли случайно кусочек себя где-то там, в магическом потоке при перемещении.

– Ты как?

Ведьмочка беспомощно смотрела на нее, все еще лишенная возможности говорить, и крепко вцепилась в протянутую руку.

– Ре… ректор Вальхейм, – позвала Соня, когда поняла суть проблемы, – а можно как-то расколдовать ее обратно?

Некромантка, напугано лопотавшая о старом дневнике, что нашла как-то в одном из букинистических магазинчиков города, посмотрела на Соню с откровенным непониманием.

Никто в склепе, даже заносчивый Лукас, отчаянно старавшийся слиться со стеной, добровольно не стал бы привлекать к себе внимание ректора, который по всем правилам сейчас должен быть разгневан.

Рэйнхард скользнул взглядом по Соне, посмотрел на Велану и коротко велел провинившимся студенткам:

– Снять.

Некромантка совсем посерела и на негнущихся ногах подошла к ведьмочке. Она была главной в этой группе и совсем недавно сильно этим гордилась, сейчас же мечтала, чтобы на ее месте оказался кто-нибудь другой.

Стоило немоте исчезнуть, как первое, что Велана выпалила, было:

– Бусинка! Они связали Бусинку и бросили на улице.

Соне захотелось ее обнять, и она не стала себя сдерживать: крепко прижала дрожавшую девушку к себе и погладила по голове.

– С твоим фамильяром всё хорошо. Она… в безопасности.

– Как занимательно, – Рэйнхард отвлекся от провинившихся студентов, дав им немного времени перевести дыхание. Он в упор смотрел на Соню, и от этого взгляда по спине бежали мурашки, – сейчас вы похожи на двух хороших подруг, что довольно странно, если вспомнить, что студентка Эмерис ясно дала понять, что не знакома с вами.

– Я просто очень добрая и отзывчивая, и готова помочь каждому попавшему в беду, – ответила Соня, голос ее предательски дрогнул из-за волнения.

– Хотите сказать, это всего лишь совпадение? Зелья в прошлый раз…

– Послушайте! – она запаниковала, повысила голос, дернулась к ректору в бессмысленном порыве закрыть ему рот – они находились в разных частях склепа, и Соня все еще не могла отпустить вцепившуюся в нее ведьмочку.

Некроманты потрясенно смотрели на нее, если бы они не переживали о собственном благополучии, даже посочувствовали бы ей, но в данный момент их участь была куда печальнее участи студентки, посмевшей кричать на ректора.

Соня кашлянула, извинилась и уже спокойнее, упрямо подтвердила, что всё произошедшее определенно было чудесной случайностью.

Рэйнхард весело хмыкнул и не стал развивать тему.

Несмотря на серьезный проступок студентов и опасность, что была предотвращена совершенно случайно, его настроение оставалось необъяснимо приподнятым. Некромантов его веселость пугала куда сильнее привычной строгости и отстраненности.

Никто не знал, что именно сделал ректор, но через несколько секунд в склеп сквозь стены просочилось сразу три ночных смотрителя. Полупрозрачные, неестественно длинные и тонкие фигуры, полностью обнаженные, без каких-либо половых признаков. Ступив на пыльный пол, они обрели плотность и из полупрозрачно-серых превратились в зеленовато-бледных, очень приметных в полумраке. Под тонкой кожей змеились зеленые нити – вместо крови по телам смотрителей текла чистейшая магия.

Увидев их, Велана сдавленно всхлипнула и спрятала лицо на плече Сони. Та и сама поспешно отвернулась и вновь посмотрела на чудовищ, охранявших покой академии по ночам, только через несколько секунд.

Ректор спокойно раздавал смотрителям