Первый Артефактор семьи Шторм 3 - Юрий Окунев

— Готов? — ещё раз спросил Макса, и тот кивнул.

Вздохнув, я начал проводить ритуал активации артефакта. Сказав несколько ключевых слов, я влил Дар в узловые руны, внимательно наблюдая за потоками энергии с помощью Взгляда артефактора. Металл начал греться, постепенно «примагничиваясь» к ногам Антона.

Пластины изгибались, подстраиваясь под тело своего носителя, разные места то загорались, то гасли. Несколько раз Черкасов дёргался, когда металл касался раненной кожи или слегка сдвигал позвоночник.

Максим смотрел на это с удивлением. Он поддержал идею с протезами, но не ожидал, что они будут такими. Вспомнился наш разговор:

— Он сможет ходить? — удивлялся лекарь. — Но ведь позвонки больше не растут!

— Не проблема.

— А Дар? Он же потеряем большую часть мощи и из-за этого уже будет не так интересен конторе.

— Что за контора, что кидает своих людей? Тем более пострадавших. Но если говорить прямо, мы и это решим.

— Как⁈

Вот сейчас и увидит, как.

Я усилил вливание Дара, стараясь перевести его в максимально нейтральное состояние, убрав атрибут по максимуму. Чтобы упростить себе задачу, добавил на спине, в районе крестца, специальную пластину с фигурой трансформации. Там же расположился ещё один мини-артефакт: контрольная точка, напитанная Даром крови.

— Приготовься! — скомандовал я, и как только Максим кивнул, я начал давить на эту точку.

Черкасов затрясся, издал протяжный стон. Ещё бы: сейчас его кровь ведёт себя совершенно не так, как должна, двигаясь то в сторону, то обратно по сосудам. Это не только странно, но и очень больно. Однако необходимо.

Почувствовал, как по руке, прижатой к спине Черкасова, потекла горячая кровь. Она проступила сквозь кожу, скапливаясь на поверхности плотными шариками, а затем, по зову артефакта, стекала по металлу на ноги. Часть капала мне на руку, но я тут же размазывал её по пластине, возвращая в новый энергетический контур.

С каждой каплей Черкасов дёргался от боли всё сильнее и у Максима едва хватало сил удерживать его на месте. Всё-таки Антон намного превосходил Подорожникова по уровню сил и даже находясь в бессознательном состоянии мог противостоять его контролю.

А обычные лекарства вливать при такой операции крайне опасно: непонятно, как повлияют на работу артефакта и его настройку.

Вдруг раздался топот, слышимый только мне, и Кефир влетел в палату сквозь стену.

— Шторм, там идут!

— Кто?

— Несколько врачей и сестёр. Направляются прямо сюда.

— Уверен?

— У этой палаты номер шестьсот семнадцать?

— Да.

— Значит точно сюда!

Плохо. Мне нужно ещё немного времени, а просить Кефира их задержать…

— Может хоть какой фикус перед ними уронишь? — спросил я.

— Ага, притащу с другого этажа! У меня, вообще-то, лапки!

— Чай пить это тебе не мешает!

Черкасов трясся всё сильнее и контролировать артефакт с каждой секундой становилось сложнее. Если Антон дёрнется больше, чем надо, он может выскочить из артефакта и окончательно повредить себе спинной мозг. Тогда даже самый дорогой лекарь не сможет поставить его на ноги.

Но если прерваться станет только хуже.

Кефир вылетел в коридор, раздался грохот, ругательства в духе: «Кто это здесь поставил⁈», но движение не прекратилось, голоса становились всё ближе. Затем они стали громче, поскольку они увидели людей, лежащих на койках в коридоре.

— Они здесь! — крикнул Кефир и через мгновение дверь распахнулась, стукнулась о стену, заставив бедного Черкасова дёрнуться ещё сильнее.

Максим не удержал его голову, мужчина начал заваливаться с подушки, а затем и падать на меня, сидящего рядом. Я попытался свободной рукой остановить его падение, но несмотря на то, что он исхудал, Антон оставался крайне массивным. Так что он просто рухнул, уронив и меня на пол, придавив к полу.

Я почувствовал, как его кровь стекает по моей руке, а затем капает на пол.

Так мы и лежали крестиком, когда ко мне подошёл врач и начал орать:

— Вы в конец совесть потеряли? Что вы себе позволяете? Что это? — он указал на металл на ногах Антона. — Вы решили провести операцию без моего ведома⁈ Это криминал! Больница вас засудит, как и родственники этого человека! Вы сядете на пожизненное за убийство в стенах госпиталя, да ещё и такое кровавое.

Чуть повернув голову, увидел, что пятно крови реально растекается по всему полу идеальным кругом. Я улыбнулся.

Врач потрясённо замолчал, а затем заорал изо всех сил:

— Ты ещё и лыбишься? Моральный урод! — Он приказал присутствующим: — Попробуйте аккуратно снять пациента, возможно ещё не всё потеряно! А тебе, мальчишка, — врач склонился надо мной, — к какому бы ты роду не принадлежал, лучше найти отличного адвоката, чтобы он быстрее тебя упрятал в тюрягу. А то придут его сослуживцы и…

Он не смог закончить. Потому что мощная рука, привыкшая каждый день сжимать эспандер, схватила вопящего врача за шиворот и макнула в кровь на полу.

— Не нужно никому приходить, — раздался пугающий, словно песчаная буря, голос. — Я сам пришёл.

В палате стало темно и душно, после чего Черкасов медленно встал, приподнимая над полом замершего в ужасе врача. Мужчина на прямых ногах стоял в центре кровавого круга, покрывающегося светящимися рунами, и смеялся диким смехом.

Глава 12

Тайны на виду

Всё-таки немного не успел завершить ритуал активации артефакта, поэтому и вышло столь кроваво. Но, кажется, ради такого эффекта не жалко пролить пол литра чужой крови на пол и завершить процедуру через кровавые руны.

А как доволен Черкасов: вот уже две минуты не может прекратить смеяться. Хвала небесам, отпустил врача и того сейчас пытаются привести в чувство коллеги.

Из коридора доносятся возмущённые крики парализованного мужика: он требует, чтобы ему тоже подняли и немедленно. Откуда он узнал, что здесь поднимают лежачих? Да одна нервная медсестра выбежала с криком: «Он встал, он сам встал!» Правда, судя по некоторым моментам орущего мужика, он не так понял, что поднялся Антон, а не у Антона.

В общем, у нас тут весело настолько, что никто не заметил, как я дошёл до раковины, помыл руки и привёл в себя максимальный порядок, если учитывать, что половина моей одежды в крови. Пальцы занемели и не гнутся, дрожу от холода. Всё-таки я запустил достаточно сложный и энергоёмкий артефакт.

Такую штуку называют артефактным экзоскелетом. Он бывает двух видов: независимый, когда его можно надеть, как костюм, и интегрированный, когда он становится частью тела пациента. Первый особо никому не нужен, потому что это дорого как по материалам, так и по использованию. Жрёт силы он с огромным удовольствием.

Интегрированный же — это необходимость, позволяющая