Полубояринов 2 - Александр Евгеньевич Сухов

Засим, наш культурно-просветительский диалог с шибко грамотным имплантом закончился.

Настройки что ли поменять? Пожалуй, не стоит, привык к своей Клэр, без её ехидных комментариев будет скучновато.

Тусовка уездной гороховецкой аристократии, посвященная началу зимнего сезона тысяча восемьсот двенадцатого года от восхождения на престол династии Романовых, проходила в поместье князя Вениамина Велимировича Орлова-Сухомлинского, первого по значимости аристократа после уездного воеводы и предводителя местного дворянства Желебина Василия Трифоновича. В общероссийской же иерархии аристократических родов Орловы-Сухомлинские значительно влиятельнее каких-то Желебиных. Лично мне по барабану, кто из них наиболее значим, пускай между собой разбираются. И вообще, не очень-то и хочется присутствовать на балу. Но, как говаривали древние: «Чего хочет женщина, того хочет Бог». Так что отвертеться не получилось.

Откровенно говоря, термин «поместье» не совсем уместен. Тут больше подходит определение «замок» или «крепость». Обнесенный толстенной десятиметровой высоты стеной комплекс из десятка зданий, вольготно раскинулся на берегу Клязьмы примерно в четырех верстах от Гороховца.

Автомобиль Анисы Максудовны подкатил к парадному роскошного дворца, возведенного в новомодном стиле необарокко. В этом меня княгиня просветила. Сам-то я в местных архитектурных премудростях не очень разбираюсь. Для меня определяющим фактором является насколько комфортно жить в том или ином месте.

По мне, так самым идеальным в этом плане является Коринфино.

Оно, конечно, этот комплекс по площади раз в десять превосходит по площади моё скромное поместье. Но я нисколечко не завидую, ибо при оценке какого-нибудь явления тут же задаю резонный вопрос: «А на кой оно нужно?». Ну да, утер ты нос соседям-провинциалам грандиозностью и масштабностью своего дворца. Таки отправляйся в столицу, там тебя быстренько поставят на место всякие Шереметьевы, Шуйские, Потемкины, я даже не упоминаю многочисленных дворцов, принадлежащих императорскому семейству.

Впрочем, кто я такой, чтобы кого-то осуждать. Нравится людям жить на широкую ногу в не очень уютных с точки зрения удобств проживания дворцах, пускай не отказывают себе в этом удовольствии. А «золотая пыль» в глаза коллегам по аристократическому цеху — дело святое.

Оставив верхнюю одежду на попечение княжеских слуг, мы с подругой проследовали в главную дворцовую залу. Нехилое такое помещение. По площади примерно с гектар, да под абсолютно прозрачной крышей, что-то типа силового поля, созданного искусным артефактором. Впечатление, будто находишься под открытым ночным небом и в то же время зимнего холода не ощущается.

Народа в зале прилично, но из-за огромных его размеров, никакой толкучки не наблюдается.

Расфуфыренный, будто павлин герольд представил меня и Нарышкину присутствующей публике посредством усиливающей голос магии. Никакого ажиотажа наше появление не вызвало. Определенно, местным кумушкам и всем прочим сплетникам надоело перемывать наши с княгиней косточки. Ну не комильфо всё время вести светские разговоры о каком-то непонятно откуда возникшем Полубояринове и его любовной связи с красавицей Нарышкиной. Есть темы посвежее и поинтереснее.

Аниса тут же куда-то умчалась, то ли «носик попудрить», то ли обсудить с кем-то из знакомых, что-то очень важное. Мне не доложили. Лишь велели «вести себя пристойно» и «не поддаваться на провокации засидевшихся в девках провинциальных хищниц».

Вооружившись бокалом игристого вина, взятого с подноса пробегавшего мимо лакея, я отправился осматривать прилегающие к главной дворцовой зале апартаменты. По пути расшаркивался с немногочисленными знакомыми. С кем-то обменивался парой-тройкой фраз. Кому-то просто кивал головой и проходил мимо.

В первом же помещении обнаружились столы с выпивкой и холодными закусками. Под легкое игристое умял тарелку мясного салата и полдюжины бутербродов со всякой икрой: красной, черной, белой и, попрошу не удивляться, зеленой. Последняя, несмотря не непривычный цвет, оказалась наиболее вкусной. Этот продукт, вроде бы, где-то в иномирье добывают из особых пород рыб. После уточню данный вопрос и закажу к своему столу.

Слегка подкрепившись, направился дальше.

В курилке мне не понравилось, несмотря на то, что, благодаря специальным артефактам очистки воздуха, дыма коромыслом как такового не наблюдалось. Но даже легкий запах табачного дыма мне неприятен. В моей родной реальности курение табака, как и прием внутрь других наркотических веществ абсолютный анахронизм. Причиной тому, изобретенные в начале двадцать второго века нейронные сети третьего рода, иными словами, индивидуальные нейросетевые импланты. С их появлением проблемы наркомании и алкоголизма были напрочь искоренены, как пережиток дикого прошлого. Оно, конечно, выпить вина и получить от этого легкий кайф человеку не возбраняется, а вот перебрать с алкоголем не удастся при всем желании оператора нейросети. Попытайся он влить в себя спиртного выше установленной нормы, нейроимплант тут же активирует десятки тысяч нанитовых фабрик в человеческом организме для производства нанороботов, которые нейтрализуют спирт еще на стадии его нахождения в ротовой полости и пищеводе, да так эффективно, что до желудка дойдет лишь обычная вода с легкой примесью вполне безобидной углекислоты.

В следующем помещении какая-то дамочка музицировала на фортепиано при изрядном скоплении восторженных слушателей. Стоит отметить, получалось у неё это очень неплохо, даже на мой абсолютный (понимай, привередливый) слух. Несмотря на мастерское исполнение, само произведение особого впечатления на меня не произвело. Тут уж кому-то фуги Баха, а кому-то что-нибудь попроще, наподобие «Хасбулата удалого» про которого пел народ на тризне по Альмансору Фаттаховичу. Так вот, я из вторых и не стесняюсь об этом сказать. В операх особо не разбираюсь, в балетах тем более, нравятся лишь некоторые фрагменты. Что же касательно симфонической музыки, её воспринимаю как навязчивую звуковую какофонию, раздражающую органы слуха. Я вовсе не настаиваю на своей точке зрения, говорю, как оно есть. А кому нравятся пьесы, наполненные сложным идейно-эмоциональным содержанием, таки я ж не возражаю. Слушайте на здоровье. Наслаждайтесь.

Четвертая по счету комната была оккупирована сидящими на мягких диванах и в креслах пожилыми дамами, ведущими довольно шумную беседу. О чем они там судачили я не успел понять, поскольку, едва заглянув, тут же ретировался, дабы не быть замеченным и ненароком вовлеченным в абсолютно неинтересные посиделки.

А вот в следующей комнате, оказавшейся игровой, меня ждал сюрприз. Кто-то гонял шары в бильярд, кто-то разыгрывал партию в шахматы или шашки. Четверка забавных старичков самоотверженно рубилась в домино.

Но ни домино, ни бильярд, на даже интеллектуальные шахматы меня не заинтересовали. Мое внимание было привлечено к карточным столам. Точнее всего лишь к одному столику, за которым расположилась троица самых отъявленных моих соседей-недругов.

Стоит отметить, что в моей голове уже давно зрел план, каким образом лучше всего наказать провокаторов Ильина, Полынина и Ольшанского. Оно, конечно, можно избавиться от них