Жрец Хаоса. Книга VIII - М. Борзых

— Логично, — вынуждена была признать Эльза. — Похоже, я просто ищу чёрную кошку в тёмной комнате.

«Но это не значит, что её там нет», — мысленно добавил я про себя.

— Если список завтра пополнится, скажи, — попросил я сестру.

— Хорошо, — кивнула Эльза и направилась к себе писать список.

Тем временем я вошёл в комнату к Юмэ. Та уже полностью оправилась и взирала на меня с некоторой опаской. А ещё теперь это был взгляд ни разу не молоденькой кицунэ: на меня смотрела сущность старше Юмэ в сотни, если не в тысячи раз. И эта сущность явно меня опасалась. Как я это понял? По дымке страха, исходящей от неё. Она была практически осязаема и тянулась в мою сторону, словно ластилась. Да, никогда не думал, что страх может ощущаться на языке как некая сладость и пьянить не хуже алкоголя. Неожиданное открытие.

— Вижу, госпожа Юмэ Кагэро, вы вспомнили свою прошлую жизнь. Или вас теперь нужно называть Инари? — обратился я к кицунэ, присаживаясь на одно из кресел, стоящих у постели японки.

Даже при звуках своего второго имени она вздрогнула и чуть отпрянула от меня. Но это было скорее показное выражение страха. На самом деле боялась она куда сильнее, хоть и старалась скрыть это, ломая комедию.

— У многих из нас, да и у тебя тоже, множество имён. Если я знаю, каким образом оборвалась моя прошлая жизнь, то даже не представляю, что должно было произойти, чтобы твоя оборвалась. Хотя мало ли нелепых случайностей на свете. Возможно, ты просто тоже недооценил собственного соперника, как и я в своё время.

— Возможно, но сие мне пока неизвестно, — не стал я юлить, заметив, что кицунэ сама перешла на ты в разговоре. — Раз уж ты всё вспомнила и прекрасно осознаёшь, кем была, и даже вновь встала на путь обожествления, на этом наши пути с тобой расходятся. И да, должен всё-таки поблагодарить тебя за то, что не дала умереть Леонтьеву. Хоть я и сознаю, что этим ты пытались отсрочить собственную смерть от невыполнения кровной клятвы или от невольного нарушения оной, но всё равно рад, что ты предпочла бороться до последнего.

— Я не нарушала клятвы, — вспылила кицунэ, — я даже сдала с потрохами твоего врага службе безопасности, но те не отреагировали.

— Отреагировали, — я всё же решил сообщить, что послание японки дошло до адресата, — но дали мне возможность свести счёты, тем самим невольно обрекая тебя на смерть.

Японка выругалась, но тут же оборвала себя на полуслове.

— Это подтверждает, что вины за мной нет.

Я решил оставить это её замечание без комментариев. Возможно, у меня был очередной приступ паранойи, но доверие — не мой сильный конёк.

— Что будешь делать дальше?

— Не знаю, — пожала она плечами. — Леонтьева ты мне не отдашь?

— Не отдам, — подтвердил я. — Конечно, он вполне сам мог бы захотеть уйти и стать твоим первожрецом. Но сил у тебя не так чтобы много, чтобы делиться ещё ими с неодарённым. Культ свой собственный создавать — это нужно уезжать куда-нибудь в глушь и там набирать себе верующих. Сколько на это уйдёт времени, не представляю, но… это уж твоё решение.

— В том-то и дело, что мне нет смысла создавать с нуля собственный культ здесь, — пожала плечами японка и будто бы невзначай откинула край одеяла, выставляя стройную ножку напоказ. — В то время как в другом месте есть целый род, мне поклоняющийся, основа моей силы. И хоть мы находимся в совершенно разных мирах или измерениях, я не знаю, но где-то он есть, и я слышу лишь отголоски силы, до которой не могу дотянуться. Моей силы, силы моей веры, которыми я привыкла оперировать и которыми легко пользовалась в прошлом. Понятно, что все мы хотим силы и независимости. Но смысл мне начинать с нуля здесь, если у меня есть свой культ там. Нужно только вернуться. Если я права, и ты тот, кто ты есть, то у тебя должна быть возможность открыть портал и вернуть меня домой. По сути, это и всё, что мне теперь нужно.

Я расхохотался. Нет, правда, я рассмеялся так, что слёзы выступили в уголках глаз.

— Инари, наглость — второе счастье, да, лисичка? Как будто открыть портал в другой мир — это просто раз плюнуть.

— Но ты же это делал. Это у вас наследственное, ты же умеешь, — я покачал головой. — Ты же каким-то образом вытащил нас из дирижабля вместе с яйцом феникса. Таким же образом ты вытащил нас с завода. Хоть я и была практически в состоянии агонии, но всё равно кое-что запомнила. Ты умеешь. Другой вопрос, что не хочешь, скорее всего.

— Знаешь, Инари, — решил я использовать вновь обретённое полубогиней имя, — у всякой правды есть своя цена. И сейчас всё очень сильно будет зависеть от твоей искренности. Я дам тебе честный ответ на твою просьбу, если ты ответишь честно на мой вопрос.

— Какой вопрос?

Щупальца страха просто полыхнули во все стороны от юной полубогини. Она подспудно знала, какой вопрос я задам, и очень сильно опасалась его услышать.

— Расскажи историю наших с тобой взаимоотношений в прошлом. Почему ты считала, что нас связала судьба и перерождение? Рассказывай, как есть, не пытаясь выгородить себя либо казаться лучше, чем ты есть на самом деле. Прошлое было в прошлом. И от того, насколько честно ты поведаешь нашу историю, очень многое будет зависеть.

Я видел, как Инари взвешивала все за и против. Она металась в своём выборе, никак не в состоянии определиться. А ещё она боялась — она буквально тонула в страхе, перебирая варианты поведения: рассказать всё как есть и, возможно, потерять любую надежду на возвращение домой, или попытаться всё скрыть, но в итоге всё равно получить отказ в своей просьбе. Она пристально осматривала меня с ног до головы, особо остановившись на пальцах рук в поисках колец-артефактов, определяющих правду.

Я решил чуть поднажать на японку.

— А я ведь и сам кое-что вспомнил из нашего прошлого и смогу словить тебя на лжи, если решишь схитрить или высказать полуправду. Нет, ты женщина, и у вас это в крови, в сознании, в программе, прошитой на подкорке. Но сейчас посоветовал бы быть отвратительно честной. Ибо моё доверие тебе и так висит даже не на волоске, а на паутинке жизни Леонтьева.

И Инари решилась, словно в омут с головой нырнула. В момент, когда она пересилила свой собственный страх и заговорила, аура столь