Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Когда Гедимин с охапкой поддонов, натёртых светящимся жиром, вышел к душевой, её двери были открыты настежь, а внутри горел свет — более яркий, чем обычно, будто кто-то натыкал в пазы лишних фонарей.

— Предельная освещённость, — донёсся из ангара голос Айзека. — Свет должен быть со всех сторон. Да, и в шлюзах тоже. Любая тень — уязвимость.

Ему вторил приглушённый писк — аборигены впятером бродили по ангару, заглядывая в каждый продух. Гедимин, заглянув в душевую, увидел карлика в четвероухой шапке — Нурру тоже была здесь и вместе с двумя соплеменниками что-то высматривала и явно беспокоилась. В дверях стоял Вепуат и внимательно слушал. Вид у него был озадаченный.

— Защитное поле, — услышал Гедимин голос Гварзы. — Поверх ангара, над источниками света… Может, прибегнуть к маскировке? Этих… существ привлекает именно свет?

«Существ?» — Гедимин мигнул. «Так тут ожидается нападение? Н-ну да… под прикрытием затмения только и нападать. Тогда чего мы лезем в ангар? Чтобы нас там подожгли со всех сторон?»

— Тени в складках стен, — снова заговорил Айзек. — Положить снаружи поддоны, осветить межстенье… или лучше факелы высунуть наружу?

— Факелы прибережём для внутреннего пространства, — отозвался Гварза. — А снаружи — поддоны. Подзаряжать их излучением при необходимости. А защитное поле я всё-таки выставлю. Внутри. Не от тварей, так от заряжающего луча — прикроет.

Гедимин тронул Вепуата за плечо. Тот едва заметно вздрогнул.

— Чего они там? Ничего не понимаю. Что за проблема с темнотой?

— А, Гедимин. Иди сюда, — поманил его Айзек. Он был предельно серьёзен.

— Смотри, — он указал на длинную стену с открытыми вентиляционными лючками. — Мы закроем почти все продухи, оставим самый минимум для притока воздуха. Сколько оставить, и какие именно?

Гедимин потыкал когтем в лючки.

— Вот эти. Хватит для перетока… Вы все сюда набьётесь? Весь лагерь? Тогда ещё вон те два — так дышать будет легче.

— Ага, — Айзек оглянулся на одну стену, на другую, пошевелил пальцами, что-то подсчитывая. — Немного. Смотри. С той стороны за каждым лючком должен лежать поддон и освещать межстенье. И стену снаружи, чем ярче, тем лучше. Ни один открытый проём не должен смотреть в темноту. Понятно?

Гедимин мигнул.

— Зачем? Если все будут внутри, кому нужен свет снаружи?

Гварза приложил к респиратору ладонь и со вздохом покачал головой. Айзек недовольно на него покосился и повернулся к Гедимину.

— Дело не в темноте, атомщик. С затмением придут некоторые… существа. Если в ангаре останутся тёмные места, для них это будет… как открытая дверь. Нам надо выстроить стену из света. Как можно ярче и шире, чтобы не дать им приблизиться. Аборигены уже собрали все свои светильники, мы задействуем факелы и поддоны… Ты сможешь подзаряжать их по ходу дела?

Гедимин снова мигнул. С вялым удивлением он отметил, что от услышанного бреда почему-то не гудит голова — то ли за месяц на Равнине у сармата развился иммунитет, то ли бред не такой уж бредовый.

— Я их сейчас заряжу, хватит на три дня, — сказал он. — Эта цера не так быстро высвечивается.

Айзек и Гварза переглянулись.

— Будет гораздо быстрее, — мрачно сказал командир экспедиции. — Атомщик, я знаю, как всё это для тебя звучит. Но тут никто не шутит. Заряди их до отказа и держи излучатель наготове. За полчаса до восхода мы все должны быть в укрытии, и вокруг должно быть светло, как на Меркурии. Понятно?

Гедимин качнул головой.

— Айзек, ты сам видел такие затмения? Или только слышал от местных?

Сарматы снова переглянулись. Гварза поморщился.

— Местные, в отличие от тебя, не склонны к глупым шуткам. И их слушать — имеет смысл.

Гедимин фыркнул.

— Когда я глу…

— Heta! — крикнул Айзек, вставая между сарматами. — Вот нашли же время!.. Атомщик, всё очень серьёзно. Час, два или все восемь, — но каждый клок тени будет смертельно опасен. Нам нужно очень светлое укрытие, источники света со всех сторон.

«Смертельно опасен,» — повторил про себя Гедимин. «Некоторые существа… Он так говорит о них, будто каждое страшнее звёздного крейсера. Существа, избегающие света… Sa hasu! Кто кого ещё должен бояться⁈»

— Ладно, свет будет, — кивнул он, угрюмо щурясь на Айзека. — Наши фонари тащить? Запитаем от реактора…

Айзек, быстро переглянувшись с Гварзой, покачал головой.

— Может быть непредвиденная реакция. Обойдёмся церой и кейеком.

— Лагерь куполом накрывать? — деловито спросил Гедимин. — А почему прячемся не в бараке? Потолки низкие, но места там больше.

— Слишком много перегородок, — серьёзно ответил Айзек. — Тени. Пустой ангар осветить легче. Лагерь оставим, как есть. Никаких полей не надо. Кенен, будешь ставить — точно по стенам, без затемнения, ладно?

Гварза молча кивнул.

— Как есть? — Гедимин оглянулся на лабораторию. — Без прикрытия? Тогда вещи нужно перенести…

Айзек качнул головой.

— Места не хватит. И потом — тени… Оставь всё как есть. Из бронехода я выну стартёр, а остальное… — он махнул рукой.

Гедимин мигнул.

— Что значит — как есть? У меня оборудование в шатре. Машина, сырьё, ирренций… Тут будут враждебные твари — что, оставить всё им?

— Не тронут, — отозвался Айзек, думающий уже о чём-то своём. — Никто ничего не тронет… Давай, пока есть время, проверим световую защиту. Кенен, иди внутрь. Гедимин, расставь поддоны у стены. Посмотрим, как хорошо всё будет освещено…

…«Оставить всё неизвестным чужакам?» — Гедимин заглянул в шатёр и брезгливо поморщился. В лагере по-прежнему было темно — даже стало темнее, когда сарматы перенесли все источники света в пустой ангар. В чёрном небе мерцали серебристые кольца, расходясь по складчатому куполу, как круги по воде. Шатёр изнутри освещался только