Пульт времени. "Волшебный" отпуск 2 - Владимир Алексеевич Абрамов

— Это мой выбор. Я взял на себя ответственность за твою жизнь и теперь должен доставить тебя к твоему отцу живой и невредимой.

— Спасибо, Алексей. Ты совершенно не похож на других. Вы, гилзале, очень отличаетесь от ширтов, но ты особенный.

— Лёгкий завтрак и снова в путь? — Алексей смущённо улыбнулся и поставил котелок на огонь.

— Не откажусь. В животе урчит так, что я готова съесть целого ларана.

Ящер, стоящий рядом, презрительно зашипел, словно поняв слова принцессы.

* * *

Следующие дни пути были относительно спокойными. Их маленький караван поднялся высоко в горы, и Воронцов с Исидой утром увидели первый снег. Крупные хлопья медленно падали с неба, покрывая белым полотном всё вокруг. Лараны, лежащие у палатки, были похожи на сугробы.

— Холодный белый песок! — воскликнула хатан, выбравшись из палатки и озираясь по сторонам.

— Снег, Исида. Это называется снег. Вода имеет три состояния: пар, жидкость и лёд. Когда температура воздуха становится ниже нуля, вода превращается в лёд. А снег — это тот же дождь, только замёрзший, — провёл краткий курс физики Воронцов.

— Я видела снег один раз в жизни и плохо его помню. В пустыне не бывает снега, да и дожди — огромная редкость.

— Зато у меня в мире снега хоть жопой жуй. Зимой навалит по пояс за ночь, полдня будешь лопатой махать, только чтобы машину откопать.

— У вас в мире мёртвых тоже есть снег? Я, когда перемещалась в мир мёртвых, не видела там снега.

— Наш мир огромен. В одном месте — вечное лето, а в другом в этот же момент идёт снег или дождь. Так же, как и у вас: в Землях Дуат дождь льёт два месяца, а вы в пустыне умираете от жажды.

Алексей быстро нарисовал пальцем на снегу схему планетарной системы:

— Ось вращения планеты наклонена под углом относительно орбитальной плоскости. Когда одно полушарие обращено к Солнцу — там наступают весна и лето. А другое в это время получает меньше света, и там приходят осень и зима. По-вашему — Паир.

— Очень интересно… — девушка заворожённо следила за движением его пальца. — Я никогда не думала об этом. Идёт дождь — значит, великий Астрис так захотел. Светит Солнце — значит, наступил день.

— Это школьная программа. Каждый ребёнок в моём мире это знает. Всё подчиняется законам физики и химии, а не магическому булыжнику, — номарх закинул в кипящую воду горсть сухих трав.

— Фи-зи-ка? Что это? Предмет вроде Астриса?

— Нет. Это свод правил мироздания, которые нельзя изменить. Мудрецы тысячелетиями разгадывали эти законы, чтобы мы понимали, как работает мир. Почему идёт снег и дует ветер, а не поклонялись булыжнику…

— Астрис не булыжник! — возмутилась принцесса. — Он обладает великой силой!

— И тем интереснее его изучить, — номарх снял котелок с огня, ухмыльнувшись. — Превращение земного металла в пси-энергию — это восхитительно. В моём мире с такой технологией можно было сколотить состояние или захватить власть в Содружестве.

Исида протянула кружку за порцией отвара.

— Великий Астрис — достояние ширтов, и никто не позволит тебе проводить над ним учёные обряды.

Воронцов хотел возразить принцессе, но заметил движение впереди. Резко вскочив на ноги, едва не опрокинув котелок с кипятком, он выхватил бластер.

Из-за поворота тропы выскочил лурн. Обезумивший ящер бежал прямо на них, не разбирая дороги. На его спине виднелись раны и обломки стрел.

— Какого бакулюма⁈ — удивлённо воскликнул номарх и произвёл пару точных выстрелов, угодив в голову обезумевшей твари.

Ящер упал в двадцати шагах от них, и его туша по инерции проскользила по свежевыпавшему снегу ещё несколько метров.

— Что это было⁈

— Лурн… Без наездника и сильно раненый. Вон, обломки стрел торчат из его спины…

— Горты! — в ужасе воскликнула принцесса. — Наверняка это они!

— Не исключено. Быстро собираемся, нужно выдвигаться, — крикнул Воронцов, начав сматывать одеяла и готовясь разбирать палатку. — У меня нет желания встречаться с этими дикарями.

Исида залпом допила отвар и включилась в работу.

— Если придётся бежать, лучше, чтобы у нас были тёплые вещи с нами, — заметила она.

Алексей переложил часть вещей на своего и Исиды ларанов, чтобы в случае боя не остаться без них, если подобьют их вьючных. После этого он направился к затихшей туше ящера на снегу и выдернул один из обломков стрел из его плоти.

Костяной наконечник говорил о многом. Как минимум, что это были дикари. Все остальные ширты используют металл для изготовления наконечников для стрел и копий.

Он не стал говорить о находке спутнице, чтобы лишний раз не наводить панику. Судя по засохшей крови, нападение на караван произошло достаточно далеко от их лагеря, и у них присутствовал призрачный шанс не встретить дикарей на своём пути.

Их маленький караван пришёл в движение. Алексей шёл первым, Исида и остальные горбачи — следом на небольшом расстоянии от номарха.

От разведывательного дрона было мало толку. Снежные хлопья и порывы ветра заставляли держать «Глаз Бога» на небольшой высоте от тропы. Обзор был слишком ограничен.

* * *

— Это произошло здесь, — Алексей оглядывал небольшое плато, припорошённое снегом.

Сломанные разноцветные палатки, разбросанные тюки с товарами и куча трупов. Горты убили всех. Ящеры, ширты — все лежали, покрытые толстым слоем снежного покрывала, которое скрывало большую часть ужаса от глаз путешественников.

— Горты напали глубокой ночью, — номарх спешился и внимательно осмотрелся, составляя картину происшествия. — Сначала перебили охрану, затем принялись за остальных. Методично вырезали спящих караванщиков, не оставляя в живых никого.

— Это их стиль, — запаниковала принцесса в ожидании того, что дикари и на них нападут. — Они убивают всех и нападают под покровом темноты. Торговец был прав, когда сказал, что не стоит идти по левой тропе.

Алексей двинулся по разорённому лагерю в поисках выживших и ценных трофеев. Заглядывая в каждую палатку, он натыкался на окоченевшие трупы.

Горты били наверняка. У каждой жертвы либо на груди осталась рана от копья, либо было перерезано горло. У некоторых даже было вырезано сердце.

В самой большой палатке, у которой была распорота стенка со стороны скал, он нашёл труп, видимо, владельца каравана. Покойник в богато украшенных одеждах замер в позе эмбриона, пытаясь удержать свои