Ложная девятка. Шестой том - Аристарх Риддер

Всё-таки, честно сказать, у меня были некоторые сомнения по поводу Протасова и Литовченко. Нет, они отличные ребята, с Олегом нас вообще можно сказать уже связывала дружба, но всё равно.

Как ни крути, а играют-то они в «Днепре», а «Днепр» это украинская команда. В в Украинской ССР ни один мало-мальски приличный футболист не застрахован от перехода в киевское «Динамо».

Да и этот самый переход для многих воспринимается как манна небесная, потому что, как ни крути, но отношение к «Динамо» на Украине другое, нежели к остальным украинским командам.

В «Динамо» все остальные клубы республики воспринимают как некие свои фарм-клубы, которые по щелчку пальцев поставляют нужных игроков в Киев.

С зенитовцами у меня получилось всё тоже достаточно просто и быстро. Мне не пришлось долго объяснять Желудкову, что я хочу сделать. Он просто сказал, что постарается взять билеты на ближайший рейс до Москвы и вместе с Мишей Бирюковым и Колей Ларионовым прилетит в столицу, чтобы лично подписать письмо. Правда, времени на это у меня было не очень много, так как мне уже надо было ехать в Моссовет. Но мы договорились с Желудковым, что они подпишут письмо уже после того, как я поговорю с Сайкиным.

Да, к моей радости, все, на кого я рассчитывал, согласились помочь. И открытое письмо игроков сборной Советского Союза в адрес Федерации футбола СССР и нашей родной советской общественности должно было получиться очень и очень внушительным.

Все лучшие игроки советского футбола за исключением киевлян были со мной солидарны и, не стесняясь и не боясь, говорили это, да и игроки «Динамо», если бы не их щекотливое положение наверняка бы со мной согласились. Малофеева снимать не за что.

Так что в Моссовет я ехал с лёгким сердцем и надеждой, что тяжесть моих аргументов будет достаточной, чтобы склонить чашу весов в нашу сторону. Ну а если нет то хотя бы перед самим собой я был честен и сделал всё что мог чтобы отстоять Малофеева.

Глава 14

— Слава, я вижу, что ты не вполне понимаешь, как на самом деле у нас устроен не то что футбол, а в принципе вся наша жизнь, — именно этими словами Валерий Тимофеевич начал свою речь после того, как прочитал наше письмо и выслушал меня.

— Простите, Валерий Тимофеевич, я не понял.

— Инициатива снизу, Слав, у нас допустима только когда она заранее одобрена и согласована с руководством. Так что просто так, с бухты-барахты, никто твоё письмо и в руки не возьмёт, не говоря уже о том, чтобы прочитать и тем более пустить его в печать. А если и прочитают, то не в редакции «Московского комсомольца», а в Федерации футбола СССР. И выводы по этому письму будут сделаны такие, что тебе, дорогой ты мой, всё это очень не понравится

— И в противостоянии игроков и Федерации… — продолжил он. — А хорошо, что ты понимаешь, что раз статья подобного рода появилась в «Футбол-Хоккей», это значит, что в Федерации футбола уже многое решено. В этом противостоянии вы в очень слабой позиции, и выберут Лобановского, а не вас. Так что наиболее вероятное развитие событий, это то, что тебя, а также всех футболистов, которые подписали это письмо, а здесь я вижу, можно сказать, что основной состав нашей команды, вас всех просто выкинут из сборной в назидание другим. И вы можете быть тысячу раз правы, и на самом деле так и есть, я тоже считаю, что ты прав, и Малофеев не только заслуживает, но и должен остаться у руля сборной, но для сохранения порядка и в назидание другим вас из сборной выкинут. И, возможно, это правильно.

— Как правильно, Валерий Тимофеевич? Почему правильно? Вы же только что сами сказали, что попытки скинуть Эдуарда Васильевича это беспредел, и что именно он должен оставаться главным тренером сборной Советского Союза.

— Да, я так сказал. Но логика у ответственных начальников и руководителей немного другая. И результаты, конечно, очень важны, но ещё важнее порядок. А ваше письмо как раз на этот самый порядок и посягает. Сам посмотри: сейчас вы правы, но может сложиться и другая ситуация. Если как раз игроки решили что-то сделать по беспределу. Допустим, призовые, или им не нравится или ещё что-то. Это что будет? Очередное открытое письмо с требованием навести порядок, убрать, добавить, увеличить? Э, нет. Знаешь, такая штука есть, ящик Пандоры. Вот как раз вашим письмом вы этот ящик и открываете.

В этот момент я задумался, и, если посмотреть на ситуацию с этой стороны, то Валерий Тимофеевич, может быть, и прав.

И действительно, благими намерениями выложена дорога в ад, подумал я. Но просто так сдаваться я не собирался. Да и было в его речи кое-что, за что я зацепился. Или хотя бы мог попробовать.

— Хорошо, Валерий Тимофеевич, я вас понял. Но смотрите, вы сами сказали, что любые инициативы снизу успешны только если они заранее согласованы с вышестоящим руководством. Понятное дело, что с Федерацией моё, вернее не моё, а наше письмо никто согласовывать не будет, потому что это идёт вразрез с, как у нас любят говорить, генеральной политикой партии. Но помимо самой Федерации футбола есть и другие вышестоящие начальники. И вообще-то к одному из таких начальников я и пришёл.

Вы, Валерий Тимофеевич, тоже не последний человек у нас на деревне. Вернее, можно сказать, даже один из первых. Председатель Моссовета, это величина. Тем более, когда речь идёт про вас, — добавил я в свой монолог немного лести. — Если мне не изменяет память, именно вы основной вдохновитель строительства нового автомобильного завода. А эту вашу идею поддержали в ЦК, тот же самый товарищ Гришин. И если мне не изменяет память, у вас с Гришиным и другими его коллегами из ЦК очень хорошие отношения. Мне отец говорил. Так что, вот я за таким одобрением вышестоящего начальства к вам и пришёл.

Тем более, что вы сами только что мне сказали, что неправильно то, что Малофеева снимут прямо перед чемпионатом мира и заменят на Валерия Васильевича Лобановского. Я против Лобановского ничего лично не имею. Он один из наших лучших тренеров. Его можно назвать великим. В веках так уж точно