Черные ночи - Геновева Димова

Мэр снова замолчала, и толпа, зная, чего от нее ждут, с энтузиазмом зааплодировала.

Косару едва не стошнило. Черноград тоже был полон продажных политиков, но она не осознавала, насколько Белоград похож на него в этом отношении. Вот и самая влиятельная политическая фигура в Белограде открыто признается толпе ликующих идиотов, что Карайванов — ее «дорогой друг».

Более того, слова мэра только подтвердили худшие опасения Косары. Карайванов и его ведьмы работали над тем, чтобы снова сделать Стену целой и запереть черноградцев. И неудивительно. Разумеется, Карайванов стремился восстановить Стену, чтобы контрабанда стала такой же прибыльной, как раньше.

— Если вы переизберете меня, дорогие граждане, — крикнула мэр в громкоговоритель, — я сделаю так, чтобы Стена снова была крепка!

Решив, что услышала достаточно, Косара повернулась, чтобы уйти.

Но не успела она сделать и пары шагов вглубь переулка, как звуки на площади резко сменили тон. Радостные вопли стихли, за ними последовала минута тишины. Потом раздались испуганные крики.

Косара замерла, сжимая и разжимая кулаки. Она не собиралась возвращаться. Что бы ни случилось с этими людьми, они это заслужили. Не ее проблема. Она не придет им на помощь.

Ну уж нет.

Спустя полминуты, глубоко вздохнув, Косара обернулась.

За это короткое время площадь изменилась до неузнаваемости. Люди толкались, наваливались друг на друга, отчаянно пытаясь спастись. Их транспаранты падали в грязь под ноги.

Мэр все еще стояла на трибуне. Вооружившись громкоговорителем, она била по морде что-то мохнатое, маленькое. Лису? Дикого пса?

Нет. Караконджула.

Даже издалека Косара узнала ослиные уши, изогнутые рога и глаза, сияющие, как фонари.

Она помчалась сквозь толпу. Идти против неумолимого потока людей было нелегко. Несколько раз она чуть не упала, что означало бы смерть: ее затоптала бы паникующая толпа. В конце концов, запыхавшись и обильно вспотев, Косара добралась до трибуны. Мэр — удивительно! — все еще была жива и даже продолжала колотить монстра громкоговорителем.

Караконджул ревел, но пока что не нападал. Косара прищурилась. Ей часто доводилось видеть, как нападают караконджулы. Этих чудовищ не отпугнешь парой метких ударов громкоговорителем.

Оценить поведение монстра получше она, увы, не успела: он направил свои сверкающие глаза в ее сторону.

Косара была готова. Она поставила свои сумки на землю и, сложив ладони рупором, закричала:

— Уши осла, бараньи рога, да к тому же морда страховидна! Угадай кто?

Караконджул уставился на нее, раззявив пасть и пуская радиоактивно-зеленую слюну на трибуну. Косара заготовила огненный шар на случай, если что-то сразу пойдет не так.

Мэр же воспользовалась этим моментом, чтобы поднять арбалет с пола, прицелиться в караконджула и выстрелить.

Монстр даже не успел взреветь. Сначала он посмотрел на кровоточащую дыру в своем туловище, затем повернулся к Косаре, словно ожидая от нее помощи. Затем мягко и тихо рухнул на землю.

Косара потушила огненный шар в руке и моргнула, глядя на мертвого монстра. Как-то не верилось в то, что она сейчас увидела.

Толпа не сразу поняла, что опасность миновала, но большинство людей передумали бежать с площади. Некоторые повернулись, чтобы посмотреть на трибуну: на Косару, стоящую над караконджулом, с еще дымящейся рукой, и на мэра, чье лицо все больше походило на скисшее молоко.

Постепенно вновь раздались крики и аплодисменты. Косара, которая не привыкла быть в центре внимания, слегка поклонилась. А вот мэр даже не двинулась с места.

— На здоровье, — сказала Косара, проходя мимо мэра, но та не ответила.

«Белоградцы, — усмехнулась Косара. — Спасаешь им жизнь, спасаешь, а они только пялятся».

Она собрала свои сумки, спустилась с трибуны и направилась к Стене. Толпа расступилась перед ней, некоторые кричали ей ободряющие слова. Другие молчали, глядя на нее широко раскрытыми глазами.

«Они боятся меня». Осознание причиняло ей боль. Она ведь только что спасла жизнь их мэру.

«Я вам не монстр!» — хотела она закричать на них, но это создало бы неправильное впечатление. Она вызвала огонь из воздуха. Все это видели.

Может, она все-таки монстр. Если Асен теперь один из них, то почему бы и ей не быть чудовищем? Для этих белоградцев она такая же чуждая и опасная.

* * *

Преодолев Стену и оказавшись на знакомых улицах Чернограда, Косара глубоко вздохнула. Здесь встречные не смотрели на нее так, словно она могла в любую минуту испепелить их на месте.

Холодный воздух заставил ее вздрогнуть, и все же она шла медленно, наслаждаясь каждым вдохом. Тротуары были идеально белыми, а снег продолжал падать, пряча ее следы. Только сейчас, когда выброс адреналина закончился и сердце перестало частить, она смогла по-новому взглянуть на то, что произошло по ту сторону Стены.

Первым необычным явлением был караконджул. Не только то, что он очутился там, в Белограде, но и само его поведение. Такого зверя невозможно удержать на расстоянии при помощи какого-то громкоговорителя.

А мэр, та даже не потянулась за своим арбалетом, явно заготовленным заранее, пока не прибыла Косара.

И этот растерянный взгляд монстра? Косара уже видела такой раньше — у Пуговки, домашнего монстра Маламира.

Ответ лежал на поверхности: караконджул был дрессированный. Никакой реальной опасности мэр не подверглась. Сплошной политический театр.

«Взгляните! — должен был усвоить электорат. — Если мы снова не закроем Стену, придут еще монстры. Взгляните на вашу храбрую госпожу мэра, она грудью защитила вас от монстра!»

Но Косара испортила все представление. Вот почему Мария выглядела так, словно жаждала ее задушить.

Косара прикусила щеку изнутри. Она была в ярости на мэра за то, что та держала жителей собственного города за дураков, но еще она злилась на себя за то, что не поняла этого раньше. Следовало бы выхватить громкоговоритель и рассказать все толпе.

Но поверили бы они ей? Для них она всего лишь черноградка. Ей по определению нельзя доверять.

Да и мэр не осталась бы в долгу. У Марии Хаджиевой, очевидно, есть влиятельные друзья. В конце концов, кто единственный мог добыть караконджула для ее маленького представления? И кто знал наверняка, как протащить монстров через барьер между мирами, не дожидаясь Темных дней?

Только Константин, мать его, Карайванов.

15

Асен

Асен читал у камина. Когда дверь распахнулась и Косара ворвалась в дом, он поднял глаза. Его взгляд пробежался по ее огромному пальто и термочулкам. Трудно было различить живую женщину под всеми этими слоями одежды. Она выглядела как